в следующую секунду превратился в роскошную брюнетку с чуть вьющимися волосами и самым нежным голосом на земле. Диана. Суккуба смерила Анну насмешливым взглядом и промурлыкала:

— Не выберешься, значит? А если леща дам?

Анна неуверенно улыбнулась. Суккуба ласково потрепала ее по щеке.

— Не раскисай мне тут, — велела Диана. — Ты мне еще шмотки не вернула, и я все жду «яблочко».

В следующее мгновение перед Анной появился все тот же песочный человек. Его золотой костюм щегольски блеснул, ловя тусклый серый свет фонарей.

— А то ты какая-то слишком мрачная и унылая, — пояснил он. — Даже мне смотреть больно.

Они вошли в Черную мельницу. Здание преобразилось, словно кто-то успел сделать в нем капитальный ремонт. Повсюду горели восковые свечки, под потолком висели огромные люстры, с которых капали огненные слезы. На стенах больше не было картин с рождением Забытого. Их заменяли другие, более любопытные фрески.

— Этого здесь раньше не было, — отстраненно отметила Анна.

Демон подвел ее к первой картине, сочувственно сжав руку.

— Видишь ли, ты права, — сказал он. — Вряд ли мне удастся вытащить тебя отсюда. Я могу лишь показать, что случится, когда ты исчезнешь.

На первой фреске изображалась целая компания нелюдей. Одни утирали платками глаза, другие молча стояли в стороне, и лишь Ярослав с перекошенным от ярости лицом тряс тело Анны. Из ее глаз текли черные слезы, тело будто растворялось в воздухе.

Дальше они подошли к мирной картине, на которой Мари и Ярослав стояли у безымянной могилки. Демон что-то прошептал, и изображение ожило. Мари утерла слезы. Ярослав взял ее за руку и ободряюще сжал. Они посмотрели друг другу в глаза.

Анна почувствовала глухую боль где-то в глубине. Демон потянул ее дальше, но она с досадой вырвала свою руку из его.

— Что ты пытаешься сделать? — фыркнула она. — Причинить мне боль?

— Я лишь показываю правду…

— Ты надеешься, что кошмар выкинет меня из сна. Я устала от боли. Можешь хоть целый день мне картинки показывать, это ничего не изменит! Как я вообще здесь оказалась?

— Простенькое заклинание кошмара. Ты засыпаешь и видишь страшный сон, долго не можешь проснуться, пока что-то не шокирует тебя до глубины души, — со вздохом пояснил демон. — Проблема в том, что ты будто перестала чувствовать. Тебя так и не выбросило из сна. Безобидная шутка закончилась вот этим.

Песочный человек махнул рукой на фрески. На третьей стояла девушка в подвенечном платье, подозрительно похожая на Анну, вот только крапинки краски на ее лице выбивались из образа, как и слишком длинные густые волосы.

— Не сработает, — зло сказала Анна. — Тебе нечего здесь делать, демон. Ты не вытащишь меня из этого паршивого сна, а твоя компания, если честно, порядком мне надоела. Все так и норовят ткнуть мне в больное место. Дайте отдохнуть, а?

Анна почувствовала, как что-то меняется. Окружающий ее мир потускнел, выцвел до черно-белого образа. Тени испуганно зашипели и отползли прочь. Анна подняла руку и легонько пихнула демона в грудь. Тот изумленно смотрел, как на его костюме появляется черный цветок, матовыми лепестками расползаясь по лацканам все дальше, к рубашке и рукавам.

Ведьма спокойно отвернулась. Она не знала, что и как сделала, но без песочного человека ей стало легче. Весь мир упростился до света и тени, разом лишившись других переменных. Анна прикрыла полупрозрачные веки, но это не помогло ей спрятаться от лишнего шума.

И тогда она потянулась к теням. Они сопротивлялись, яростно брыкались и шипели. Анна удивилась. Ее тени никогда так себя не вели, а эти были какими-то странными, искусственными. И ведьма призвала настоящую тьму, такую, какой ее задумывали тысячелетия назад.

Мрак укрыл Анну уютным полотном. Она глубоко вздохнула, успокаиваясь, и открыла глаза. Вокруг не было ничего, лишь пустота. Тени проплывали мимо, только их сумрачное движение чувствовалось на коже. Анна уловила знакомые шепотки и улыбнулась. Когда-то она провела здесь целую вечность. Ее больше не пугала неизведанность тьмы, ее абсолютность и холодность. Анна чувствовала какое-то странное спокойствие в этом хорошо знакомом ничто.

— Эртель, — спустя какое-то время позвала она. — Я уже отдохнула. Не поможешь мне выйти?

Забытый молчал. Анна прикусила губу, осознав, что древний мог окончательно потерять связь с тенями.

Волнение нахлынуло на нее и тут же отступило. Анна снова потянулась к теням, молчаливо выпрашивая у них подсказку. Они задумчиво покачивались рядом с ней, перешептывались на неизвестных языках, родившихся и умерших сотни тысяч лет назад.

Наконец, тьма пришла в движение. Анна почувствовала, как ее обвивают тугие кольца мрака и бережно уносят в сторону. Хотя тени старались двигаться плавно, это ощущалось как резкое падение, когда сердце подкатывает к горлу.

Анна крепко зажмурилась. Тени скользили вокруг нее, врезались в руки, задевали волосы, но не вредили. И наконец тьма расступилась. Анна заметила это, потому что под ее вновь нормальными веками появилось теплое оранжевое свечение, которое можно заметить, если загорать на солнышке с прикрытыми глазами. Ведьма удивленно моргнула и пошевелилась. Тело затекло, и в кожу от каждого движения впивались тысячи мелких иголочек.

— Эртель, — позвала Анна. — Эртель? Я хочу пить.

Комната перед глазами плыла, а по краям роились черные мушки. Анна устало откинулась на подушку, бросив попытки рассмотреть помещение.

— Вот, — хрипло произнес мужской голос.

Сильная рука скользнула Анне на затылок и бережно приподняла голову. Ведьма ощутила, как к ее губам прижимается холодный край стакана. Она с трудом сделала пару глотков и снова устало откинулась.

— Спасибо, — поблагодарила Анна, даже не открывая глаз.

Раздался смешок. Анна почувствовала, как кто-то убирает ей прядку с лица. Мужские пальцы нежно пробежались по щеке. В следующее мгновение Анна ощутила целомудренный поцелуй. По ее губам скользнула неуверенная улыбка.

— Ярослав?

Глава 26. Мир, которого нет

Он снова коснулся ее губ, осторожно, будто боялся навредить. Анна смутилась, но желание прикоснуться к Ярославу еще раз взяло верх. Она неловко подняла затекшую руку и с трудом обхватила ей шею нелюдя. Ярослав усмехнулся ей в волосы и подарил еще один