совершал поход в Цзяочжи, он захватил бронзовые барабаны лоюэ и отлил из них [фигуры] лошадей. Еще говорят, что бронзовые барабаны отливали до переезда в Сицзин — Западную столицу[536]. Хотя это не было ритуальной утварью Трех эпох[537], можно говорить, что отливали как раз во времена Трех эпох.

Также есть маленькие бронзовые барабанчики с поверхностью в два с небольшим чи. [Собирание их] может стать весьма захватывающим [занятием]. [Барабаны] этого вида разыскивают для чиновников с особым усердием!

[5] Гуйлиньские [труппы] но

В Гуйлине есть труппы, исполняющие но[538]. Начиная с периода правления под девизом Чэн-пин (443-469) [их] название узнали в столице. Говорили, что в центральной провинции Цзинцзян во всех округах есть [труппы] но, [они] встречаются и в городских кварталах, селах, деревнях. Кроме того, но популярны в народе. [Актеры] разодеты в одежды с многочисленными украшениями. То выходят вперед, то отступают назад и произносят речи. Можно наблюдать повсюду.

Если сравнить с костюмированными труппами из срединных провинций, то напоминают лучшие. Благодаря этому так распространены. Люди Гуй[линя] искусны в изготовлении театральных масок. Лучшие стоят десять тысяч монет. В других провинциях ценят их. То, что узнал, — /75/ верно!

[6] Белые головные повязки и барабанная музыка

Людям Юга приобрести черный тонкий шелк трудно, [поэтому] для головных повязок часто используют белое полотно. На дорогах белые повязки бросаются в глаза. Северяне, завидев их, тут же изумленно говорят, что на Юге тропическая лихорадка убивает людей. Право же, как будто в каждом доме носят траурную одежду!

Когда южанин умирает, то [люди] из соседних дворов собираются в его семье. Барабаны не переставая звучат днем и ночью. Те, кто носят траурные одежды, на белые повязки нашивают небольшое число красных нитей. Это знаки [траура].

Приходилось слышать, что в прошлом у некоего человека было стихотворение:

Флейты и барабаны не отделяют грустных событий от веселых.

Под платьем и шапкой [чиновника]

Трудно распознать, счастлив человек или несчастен.

Так оно и есть!

[III] Ценные товары

[1] Жемчужная впадина[539]

В *Хэпу* место, где добывают жемчуг[540], называется *впадиной* Дуаньван. Расположена в море у [одного] уединенного острова. Плыть от берега несколько десятков ли. Впадина глубиной не более десяти чжанов. Люди *дань ныряют* и достают *жемчужницы*, вскрывают и извлекают из них жемчуг. Для *сбора* жемчужниц к длинной веревке привязывают бамбуковую корзину. Придерживая ее руками, ныряют. Когда наберут жемчужниц в корзину, то, дергая за веревку, велят людям в лодке вытаскивать их. Ныряющие, быстро всплывая, оказываются в лодке.

Если не повезет и повстречают хищную рыбу, тогда лишь струйка крови всплывет на поверхность воды. Люди в лодке скорбно рыдают, узнав, что [бедняга] погребен в брюхе у рыбы. Также есть те, кто, встретив хищную рыбу, успевают быстро всплыть — повреждены ноги, сломаны руки. В море среди хищных рыб есть такая, которая ничем не хуже утыканной колючками сетки. Называют ее «рыбой-тигром». Дань очень опасаются ее.

В семьях дань говорят: «Жемчужная впадина в море похожа на *город с предместьем*. В ней бывает удивительное свечение, *невозможно* подобраться. Постоянно встречаются *сверхъестественные существа*, которые дышат, раскрывая рот. Нет сомнения — это охрана из [подводных] духов. Там есть такие жемчужные раковины, которые невозможно было заполучить с древности. Наполненные жемчужницы появляются и за пределами города с предместьем, поэтому и возможно их собрать!»

В годы «созревания» жемчуга наполненные жемчужницы попадаются в большом количестве. Таких лет, когда жемчужины «созревают», не более двух-трех из ста, остальное — пустые годы. В годы, когда жемчужины «созревают», люди дань не умеют устанавливать цены. Рискуют жизнью, чтобы заполучить их, а за бесценок сбывают народу. На один шэнь вина и доу проса меняют по нескольку лянов [жемчуга]. Как только [жемчуг] попадает в их руки, его сразу разделяют на сорта и виды по чжу и лянам[541], затем продают в городах. Пока [жемчуг] пройдет через несколько рук и достигнет столицы, то цена возрастет в несколько раз.

Из-за того что не платят откуп, в Управлении на сбор жемчуга наложили запрет. Провинция была названа Лянь («бескорыстие»), говорили, что этого оказалось достаточно для [распространения] алчности. Историки упоминают, что когда Мэн Чан был управляющим в Хэпу, то вследствие действий ляньских чиновников жемчуг, как говорят, даже претерпел «великое возвращение»[542]. Двадцать лет назад был очень алчный управляющий, а жемчуг вызревал большим. Хотя суть явления не изучена, /76/ но то, что это [произошло] из-за столь «чистого» названия [провинции], дошло и до настоящего времени. Оно (название провинции), как и растение, оказалось подвержено гниению! Да-а, для тех, кто знает рассказы Мэн Чана о «возвращении» жемчуга, — они не то что рассказы Лю Цзы-хоу[543] о «восстановлении» сталактитовой пещеры!

В Восточном море у [берегов] Гуана также есть жемчужная впадина. При псевдо-Лю[544], учредив там административный район, [стали] добывать его. [Район был] назван «столицей Мэйчуань». Погибших было очень много. Император Тай-цзу (960-976), подчинив Линнань, отменил [ее статус] как столицы, сделал административным районом Цзинцзян.

[2] Змеиный жемчуг

В начале периода правления под девизом Цянь-дао (1165-1173) в [одной из] деревень провинции Цинь, когда женщины из рода Хуан сушили на обрешетинах колосья, внезапно с криком прилетело некое существо. Оно село на перевязанные снопы, а затем спустилось еще ниже, на колосья. Яркое сияние ослепило глаза. Оно излучалось не переставая. Тогда и нашли большую жемчужину, которая по ночам удивительно наполняла все покои светом. Соседи по деревне дивились этому. [Местный] сборщик налогов (личжэн)[545] дознавался, но, поискав, ничего не нашел. Прослышали о ней и уездные чиновники. В семье же той перепугались, взяли да и нагрели [жемчужину] на пару, после чего сияние исчезло.

Позже местный человек из провинции Цинь по фамилии Нин, державший и выдержавший столичные экзамены, предлагал купить ее в рассрочку за 10.000 монет. Купцы-инородцы с Севера восхищенно говорили: «Это змеиная жемчужина. Как жаден [Нин]!» Нин ее так и не продал, а принес и возвратил [роду] Хуан. В наше время жемчужина все еще у них. Те поместили ее на блюдо, над которым заметно свечение.

[3] Носорог бичэнь

Люди [провинции] Цинь заходят глубоко в горы, добывая там сброшенную кожу больших сколопендр. Один кусок — в чи с лишним. Твердая, как железо или камень. Приносят