Тегатус одной рукой обнял тело Сарапука и поволок его к люку. Без всяких церемоний он скинул тело в дыру, ожидая услышать всплеск. Но не услышал. Вода журчала, как раньше, и над рекой свистел ветер.

Девочка прошла сквозь пол и через секунду снова появилась рядом с Тегатусом, удивленно смотревшим в воду.

— Он не упал! — пронзительно закричала она. — Он зацепился за старую балку и висит на ней. Будет висеть до самого Рождества или пока не сгниет и чайки не обглодают его кости, — весело сообщила девочка.

— Ну и пусть висит до Рождества. Пусть мертвые хоронят своих мертвецов, — сурово ответил ангел. Он захлопнул крышку люка. Взвилась пыль. А внизу, как тряпичная кукла, болталось на ветру тело Сарапука.

Тегатус позвал Аджетту.

— Готово! — крикнул он. — Нужно уходить, пока нас не нашли. Девочка видела, как ты летала, и полагает, что за тобой следили.

Из-за камина появилась Аджетта. Ее лицо как-то изменилось, и ангел подумал, что она стала казаться старше.

— За мной следила девочка из сна… и ее собачка. Я хочу, чтобы они меня нашли. Они не сделают мне ничего плохого. Я хочу подружиться с ней и научиться всяким колдовским штучкам.

— А где они сейчас? — спросила девочка.

— Я видела их у церкви со шпилем на Блэк-фрайарз.

Тегатус подбежал к окну и выглянул на улицу. Зарево далекого пожара высвечивало черные силуэты домов. Вокруг не было ни души.

У входа на мост маленькая собачка устраивалась на выброшенном кем-то плаще. Она немного повертелась, прежде чем окончательно улечься. Прикрыв один глаз, собачка сонно следила за входом в книжный магазин.

А в доме у Кондуит-филдз Хезрин Флэмберг разбудила девочку, чья душа только что вернулась в тело. Она щелкнула пальцами, и к ней, как пес, подполз Морбус Галликус.

— Пусть Рамскин остается на своем месте. Он нам сообщит, если они попробуют улизнуть. Найди Тадеуса Брейсгедла и приведи его на Лондонский мост. И смотри, чтобы они не сбежали.

Думай, друг мой, думай, — повторял Аврам, подталкивая Блейка по узкому переулку, где все было разрушено кусками льда, падавшими с неба. — Разве твои предчувствия не говорят тебе, где книга?

— Ничего мне мои предчувствия не говорят. Мои мысли заняты другим, — ответил Блейк. С ближайшего дома на них посыпалась черепица. — Посмотри на нас. Что ты, ангел, думаешь о нашем прекрасном мире? — прокричал Блейк. Его хриплый голос отозвался в темноте.

— Тебе вряд ли захочется услышать, что я о нем думаю, — ответил Аврам, подталкивая Блейка. — Я слишком часто бродил в грязи этого мира, спасая пьяниц, утративших человеческий облик, и ставя их на ноги. Возможно, в нем больше от дьявола, чем от Бога. — Он перешагнул через труп осла, перегородивший улицу. — Мне иногда кажется, что было бы лучше оставить вас во тьме ваших желаний и не пытаться дать вам то, что вы называете благодатью. Я как-то решился сказать такое Создателю. Он прочитал мои мысли, прежде чем я проронил хоть слово, и ничего не ответил. Но его глаза, всевидящие, мудрые, для взгляда которых ты весь прозрачен, выразили все, что он хотел сказать. Они строго напомнили мне о той глубокой, нерасторжимой связи, которая существует между мирами и о которой только он знает, насколько она необходима.

— Тогда зачем все это? — нетерпеливо спросил Блейк. — Город накрыло безумие, вызванное кометой, появление которой было предсказано в древней книге. А над миром вот-вот воцарится блудница. Почему это не волнует всевидящего и всемилостивого Создателя? Или Он так слаб, что не может помочь нам?

Вдруг его ноги приросли к мостовой, как будто налились свинцом, а тело сотряслось в приступе острой боли. Блейк упал на колени, к его лицу потянулись ледяные пальцы — из земли, сквозь камни и грязь, вылезали руки мертвецов. Те, кто был похоронен здесь во время первой чумы, лезли наружу.

Отбрасывая носком сапога тянувшиеся к нему руки, Аврам шагнул к Блейку, в одежду которого уже вцепились мертвецы.

— Чумная могила ожила! — прокричал он, хватая Блейка за плечи и вырывая его из цепких костлявых пальцев.

Аврам перенес его на безопасное место. По лицу Блейка текла кровь: в его щеку воткнулся длинный коричневый ноготь трупа, оторванный палец болтался, как тряпка.

— Почему они ожили? — спросил Блейк.

Аврам прислонил его к разбитой двери в мастерскую сапожника и снял с его лица палец.

— Это она призвала мертвых. Пока она не завершит свое перерождение, они будут вставать из могил. Леди Флэмберг старается помешать нам найти девочку. Она знает, что против нее собираются силы. Надо найти, где держат твою служанку, а потом я разыщу Тегатуса, и тогда можно будет положить конец всему этому хаосу.

— А ты можешь? — спросил Блейк, затаив дыхание. Он смотрел на колышущиеся руки мертвецов, похожие на колосящееся поле. — Они хватаются за все подряд, как слепые, но могила их не отпускает.

— Они еще выберутся и пойдут по городу, вызванные к жизни разбушевавшимся безумием. Зло существует не только в людях, есть оплоты зла и в самой земле. Каждая катастрофа, каждое убийство накладывают отпечаток на землю. И этим пользуются силы, которые питаются ненавистью и пробираются в мир людей. Вы удивляетесь, почему страшные события происходят снова и снова, как будто родовое проклятие нависло над людьми. Но дело в том, что все людские дела оставляют след на земле, как остаются на ней потные следы ваших ног. Так же и с призраками: камни впитывают их стенания, чтобы снова и снова вызывать их к жизни.

Аврам пошел дальше, бросив взгляд на качающиеся руки, тянувшиеся к вечернему небу.

— Идем, мой ученый друг, надо еще обыскать город. Когда покажется луна, «Неморенсис» позовет тебя. В такую ночь ему нужна сила всех своих обожателей.

Блейк глянул в переулок. В свете пожарища крыши домов сияли, и длинные тени плясали на стенах, отбрасываемые руками мертвых, которые лезли отовсюду. В тишине слышался только треск вскрываемой мостовой и звук трущихся одна о другую костей. Блейк застыл на месте. Он и представить себе не мог, что ему доведется увидеть такое!

— Разве они не пугают тебя? — спросил ангел у Блейка.

— Нет. Я жалею, что не видел всего этого много лет назад. Я бы не тратил долгие годы на бесплодные поиски того, что найти было невозможно. Для меня все, что я вижу, — величайшее доказательство, которого не могла дать моя наука. — Блейк рассмеялся. — Кто бы мог подумать, что я буду стоять в переулке у Флит-стрит вместе с ангелом и смотреть, как мертвые лезут из могил?

— Я тебе больше скажу. — Аврам взял Блейка за руку и повел из переулка. — Несколько дней назад мир уже стоял на пороге разрушения. Помнишь, когда сотрясалось небо и сбесились животные? Далеко на севере я боролся с Пиратеоном — братом Йерзинии. Я победил. Теперь он нам больше не может ничем навредить. Но Йерзиния гораздо сильнее, чем он. Она, как чумная язва, разъедает человеческие души и не успокоится, пока не завоюет небеса и не получит сердца всех людей. Она хочет, чтобы мир покорно склонился перед ней, чтобы все боготворили ее имя.