Я отправила тетушке смайлик, потому что не собиралась писать развернутое сообщение и вступать в полноценную беседу просто потому, что уже не спала. Когда я положила кусочек «Кит-Ката» в рот, мистер Арнав сделал то же самое со своим, собираясь отломить следующий. Но Шейла Бу не унималась. Она прислала мне еще одну картинку с изображением медной кружки и надписью «Выпьем!» на фоне московских куполов. И еще одно сообщение:

«Вот как выглядят ослики в России. #география #знание».

Я начинаю судорожно смеяться и понимаю, что мне не остановиться.

— Господи, Шейла Бу думает, что Московский мул[40] — это животное!

— Что?! — Мистер Арнав хватается за подлокотники и вскакивает. — Шейла Бу здесь? Может, мне и правда стоит пойти домой?

Должно быть, воспоминания о том, как тетушка прижимала его к стене, до сих пор свежи. Я хохочу. Мне приходится прикрыть рот, чтобы случайно не обрызгать его слюной.

— Нет, нет, ее здесь нет, — торопливо говорю я, начиная икать. — Я просто научила ее пользоваться гифками и… В общем, не стоит об этом рассказывать.

Я показываю ему сообщение про московских осликов, утреннего танцующего профессора Снейпа и еще одно послание, вчерашнее: пушистого белого кота с откровенно чувственным выражением мордочки. На картинке заглавными буквами написано: «МУРРР!» Мне так смешно, что у меня начинает болеть живот.

— Она понятия не имеет, что это значит!

Сначала глаза моего босса расширяются от ужаса, но потом он снова обрушивается на стул и от души хохочет.

А Чоту прав: смех Арнава действительно кажется игристым, как взрыв веселых пузырьков.

У него сотрясается все тело, голова откидывается назад, будто веселье наполняет каждую клетку его существа. Вот только почему его реакция, вполне естественная, выбивает почву у меня из-под ног? Почему? Оказывается, щетина покрывает не только скулы и щеки, но и шею до самого адамова яблока, и у меня вдруг вздрагивает сердце. Я больше не смеюсь. За большим окном постепенно разгорается день, и по просыпающемуся городу летает стая голубей.

— Да, когда вы рядом, скучно не бывает, — говорит он, вытирая слезы, и зевает. — Но, кажется, я и правда нездоров. Пойду домой и оставлю вас наедине с вашим… подарком.

Он встает, собираясь уйти, а я с улыбкой касаюсь рукой маргариток.

— А вы уверены, что этот букет и… — обернувшись, он кивает на последний кусочек «Кит-Ката» в руке, — что это все от вашего жениха?

— Да. И его зовут Лалит.

Не может быть, что босс не видел этого имени на приглашении на помолвку, которое я вручила ему за пару дней до церемонии.

— Ну да. Точно.

Что бы это значило, интересно? Он берет еще один «Кит-Кат» и выходит из офиса. Спустя две минуты он уже идет по коридору, неся в сумке на плече ноутбук. В качестве прощального салюта мистер Арнав прикладывает ко лбу «Кит-Кат» и исчезает так быстро, что я не успеваю даже помахать ему на прощание.

* * *

«Поздравляю с первым визитом в дом твоей будущей семьи. Благословляю! Благословляю!»

Сообщение тетушки Бу сопровождается изображением папы римского Франциска с развевающимся за спиной на манер супермена белым плащом и подписью «Like A Boss».

О боже, дай мне сил.

Тетушка теперь шлет гифки в любое время суток. Так, хорошо. Надо ответить кратко и вежливо:

«Спасибо. Садимся за стол».

В доме Лалита так тихо, что мне хочется отключить звук клавиатуры своего смартфона. Я держу аппарат рядом с собой на столе и шуршу рукавом туники каждый раз, когда его проверяю. Почему мистер Арнав не отвечает на мои сообщения? Я беспокоюсь о его самочувствии. Если он не ответит до конца ужина, я ему позвоню.

В этой просторной гулкой и в то же время молчаливой гостиной мне кажется, что я слышу эхо собственных мыслей. Только посмотрите на эту сверкающую люстру на потолке прямо над столом! Кто же в Бомбее, в квартире, повесит люстру? Вот это да! И почему Лалит с родителями так тихо разговаривают?

— А почему мы храним тишину? — шепчу я жениху, который сидит рядом со мной.

Его родители устроились прямо напротив. Отец что-то просматривает в телефоне, а мать расставляет тарелки и раскладывает ложки так, чтобы до них было легко дотянуться. Здесь даже сервировочные ложки на блюдах не стучат, потому что сделаны из силикона.

— Мы просто не шумная семья, поэтому у нас тихо, — отвечает Лалит, улыбаясь и прядая ноздрями. — Иногда молчание лучше разговоров, — тихо добавляет он, и родители напротив него замирают без движения.

Мне кажется или я действительно чувствую какую-то напряженность между ними? Конечно, ведут они себя вполне благопристойно. Хозяйка так старательно расставляет посуду, будто от расстояния между фаянсом и людьми зависит ее жизнь, и даже Лалит мне улыбается. Он сегодня милашка: такой подтянутый в своих белой футболке и серых брюках. Волосы он зачесал назад, не пожалев геля для укладки, что, признаться, немного портит впечатление. Фу. А еще у него на ногах сине-белые домашние тапки, он не ходит дома босым, как…

Зоя, цыц! Ну откуда у тебя взялась эта мысль?

А оттуда: я беспокоюсь о мистере Арнаве. Он ведь так и не ответил на мои сообщения. Очень надеюсь, что температура у него уже спала.

— Не шумная? Это хорошо, — говорю я еще тише, чем раньше.

На самом деле в этом нет ничего хорошего. В клане Сани никому и в голову не приходит, что ему надо посидеть в тишине. По-моему, родственники даже не знают, что это такое. Да наша Шейла Бу способна вести три разговора с разными собеседниками в одно и то же время!

Ну ладно, я могу привыкнуть к семейству с такими тихими отклонениями, но как быть с их меню? Мы сидим за столом за ужином, и на нем стоит ровно три сервировочных блюда с самыми простыми угощениями. Когда хозяйка снимает с них крышки, у меня холодеет душа. Это не угощение, это что-то совсем другое, я бы сказала, противоположное по сути. На столе нет ни мяса, ни параты,[41] ни пури, ни картошки, ни панира. Перечисленное составляет обычное меню для приема гостей, не говоря уже об особых случаях, таких как встреча будущей невестки в ее новом доме.

Хотя нет, подождите. Я заметила какое-то мясо на дальнем конце стола: кусочки отварной курятины, похоже, без соуса и специй. На что я надеялась? Передо мной в миске красуется стир-фрай[42] из капусты