– У нее есть такое право, – безразличным тоном заметила Лео.

– Никто не может мне приказывать, кроме моих родителей.

– Я могу, но не буду это делать. Поедем, развлечемся.

– Слушай, Ян, – не выдержала Лео, – на свете есть по крайней мере сто миллионов парней, которые за такую возможность продали бы душу. Так что не упусти своего шанса.

– Лео, у меня есть обязанности перед родителями. Я не могу просто так взять и исчезнуть.

– Мой дворец в Египте... – мечтательно произнесла Лилит. – Ты только взглянешь на него.

– Да ты что! Это же очень далеко! Нет, я определенно туда не поеду.

– Грейс, позвони и скажи, чтобы мой самолет был готов в любую минуту. Я могу отправиться куда угодно, так что пусть будут готовы.

– Хорошо, мадам, – ответил женский голос из кабины.

– Мы летим на Сант-Барт.

Это, похоже, несколько успокоило юношу, и он вернулся к своему прежнему занятию – пожирать глазами Лео. Лилит чувствовала, что он умирает от желания остаться с ней. И почему только мужчины такие слепые и похотливые создания?

– Кто-нибудь хочет выпить? – спросила Лео.

– Конечно.

– Что это значит, малыш? – спросила у Яна Лилит.

– М-м, «Катти» с содовой?

– "Катти"? Единственное шотландское виски, которое здесь есть, это... что там у нас? – Лео заглянула в деревянный, отполированный до блеска шкафчик, – «Джонни Уокер» с голубой этикеткой.

Она налила жидкость в стаканы и положила туда то, что, как выяснила Лилит еще в отеле «Роялтон», называется «льдом», – вещество, которое быстро исчезает на любой поверхности, Лед похож на твердый снег. Когда-то она жила в странах, где зимой выпадает снег, но это было очень давно.

Юноша взял стакан и поднял его, как люди поднимают спиртное с незапамятных времен. Лео тоже последовала его примеру. Лилит наблюдала за ними с легкой улыбкой.

– Мадонна, – прошептала Лео, смотря на нее по-собачьи преданными глазами.

Властительнице не было известно это слово, но она не стала спрашивать, что оно означает.

* * *

Бекки потеряла Пола, и если не догонит эту машину, то потеряет и Яна. Мужа увезли, обвинив кроме всего прочего еще и в погроме. Она не могла сопровождать его, поэтому позвонила из такси своему адвокату и попросила того поехать и разобраться с этим делом. Моррис не стал задавать никаких вопросов, но по его голосу чувствовалось, что он хотел бы ей сказать. Уорды уже доставили ему несколько хлопотных дней.

– Куда, по-вашему, они направляются? – спросила Бекки у таксиста.

– На окраину, к Западному шоссе.

– Следуйте за ними.

– Понятно.

Она смотрела, как задние огни лимузина мигнули, когда машина поворачивала на шоссе.

– Они едут на мост. Вы хотите, чтобы я продолжал следовать за ними?

– Конечно.

Когда они пересекали мост, она даже не взглянула на открывшийся великолепный вид Нью-Йорка.

Хотелось бы ей знать, куда они направляются. Почему Бекки оказалась такой недальновидной и не навела подробные справки о Лео Паттен? Может быть, она подсознательно не хотела помогать Полу, так как боялась, что это коснется Яна? Или все гораздо сложнее: после стольких лет бесконечных тщетных расследований потеряна вера в успех...

Что бы там ни было, она не имела ни малейшего понятия о жизни Лео, поэтому не могла представить, куда несется через ночь проклятый лимузин.

И тут ее осенило: почему бы не позвонить Яну на сотовый? Набирая номер, Бекки уверяла себя, что до сих пор она вела себя достаточно разумно.

Господи, его голос!

– Да, мам?

– Ян, ради Бога!

– Со мной все в порядке. Я с Лео и одной из ее подружек. Мама, пожалуйста, отпусти меня с ними.

– Я хочу, чтобы ты меня выслушал. Ты в опасности, Ян. Ты должен немедленно покинуть эту машину.

– Мы едем со скоростью шестьдесят миль в час. Ты что, меня видишь?

– Конечно я тебя вижу! Слушай, скоро будут светофоры. В ту же секунду, как машина остановится, ты выскакиваешь из нее и бежишь. Бежишь, Ян!

Лимузин свернул на шоссе номер семнадцать, следуя на юг. Там не будет светофоров, она это точно знала.

– За ними!

– Вы не собираетесь его пристрелить?

Бекки нашла силы, чтобы усмехнуться.

– Господи! Конечно нет. Это машина Лео Паттен. А я ее личный парикмахер.

– И куда она собралась? В Париж? В Лондон?

Бекки не сразу поняла, что он имеет в виду. Затем до нее дошло: аэропорт «Тетерборо» был всего лишь в нескольких милях южнее. Она не спускала глаз с лимузина. Светофор переключается... зеленый.

– Черт подери!

Желтый. Лимузин прибавил скорость, он ближе, еще ближе. Красный.

Лимузин успел проскочить, но такси остановилось.

– Пожалуйста!

– Они едут в «Тетерборо». Мы их догоним.

Да, никаких сомнений, они повернули к аэропорту. Бекки позвонила Яну еще раз, но телефон был отключен.

Можно ли там нанять самолет – Бекки не имела представления. Только одно она ясно сознавала: независимо от того, кто произвел этого мальчика на свет, он является ее сыном, и никто не посмеет отнять у нее Яна – ни сейчас, ни когда-либо потом. Если они смогут это сделать, то объяснение будет одно: она, Бекки, мертва.

* * *

Лео наблюдала за своими попутчиками – взволнованным наивным юношей с розовыми щеками и великолепной женщиной, кутавшейся в дешевый сценический реквизит из перьев.

Ян Уорд, о Господи! В мужественных чертах лица этого парня, в его серо-голубых, как сталь, глазах она видела тень Пола Уорда, охотника из охотников, убийцы Мириам и Сары. Но почему она так безудержно его хочет? Виной тому не только его красота – здесь замешано нечто такое, что заставило ее упасть перед ним на колени на сцене.

Чертов Пол Уорд...

И тут неожиданное озарение хлестнуло ее, словно кнутом: это ребенок Мириам.

О Господи, о...

Лео взяла его за руку. Да, вот здесь, в форме челюсти, в улыбке, таящейся в уголках губ, в точеной форме носа – это все ее, обожаемой Мири. Ребенок Мири и Пола. Вполне созревший вампир, вот кто это такой.

– Как зовут твою мать? – спросила она.

– Ребекка Уорд.

– Твою настоящую мать.

– Реббека Уорд – моя настоящая мать, и послушай...

Они ему ничего не сказали. Черт побери, не сказали бедному ребенку ни слова! И он еще не питался, в этом Лео могла поклясться.