– Ян! Ян!

В темноте за музыкантами закрылась дверь, его мальчика на сцене уже не 6ыло.

– Ян!

Он продолжал рваться вперед, как огромный ревущий гризли, увешанный волками. Удары кулаков сыпались на него со всех сторон, врезаясь в ребра, и наконец Пол оказался прижатым доброй тысячью фунтов мужских костей и мускулов к полу. Затем ему заломили за спину руки, на запястьях защелкнулись наручники, и навалившийся на него груз ослаб. Когда Уорда перевернули, он увидел, что на него смотрят не меньше двадцати сердитых, испуганных лиц.

Двадцать, подумал Пол, не так уж плохо.

– Там был мой сын, – сказал он.

Никто никак не отреагировал. Уорд повторил это, выкрикнул во всю силу своих легких, и его голос был единственным звуком в зале.

Его подняли на ноги и повели между столиков. Публика начала аплодировать, желая снова увидеть свою любимицу.

* * *

– Что, черт подери, случилось? – спросила Лео Джорджа, когда тот накидывал на нее соболиное манто.

– Какой-то чокнутый, – Джордж пожал плечами. – Такое бывает.

– Ян! – послышался женский голос у них за спиной.

– Мама?

Лео обернулась через плечо и сдвинула брови.

Властительница сразу поняла, что происходит. Она взяла юношу за руку и притянула к себе. Он, поискав глазами, схватил боа из перьев, которое лежало рядом на стуле, – часть реквизита Лео – и набросил на плечи Лилит, стараясь прикрыть ей грудь. Та нежно поцеловала его, словно в благодарность.

– Ян! – снова позвала Бекки.

– Мам?

– Нам лучше свалить, – обратилась Лилит к Лео.

– Я... что это за парень, в конце концов?

– Его кличка – Ян. Слушай, давай двигать отсюда.

– Моя мать... – неуверенно начал юноша.

– Она не может быть твоей матерью! – сказала Лилит. – Твоя мать – Властительница.

– О Боже, – простонала Лео.

– Ян, где ты?

Лилит поцеловала его снова, на этот раз со всей страстью, которая так давно искала выхода. Во время поцелуя ее одиночество исчезло так же быстро, как роса на пороге утра. Лилит теснее прижала юношу к себе, прикрывая шалью из перьев, утопила его в мягкости и теплоте. Долгое время Ян сопротивлялся, но потом, задрожав, обнял ее в ответ.

– Сюда, – прошептала Лео.

Лилит пошла за ней, таща за собой отнюдь не сопротивлявшегося Яна.

– Не оборачивайся, – велела она, когда женский голос вновь позвал Яна; ее приказ прозвучал в темноте и тишине кулис очень резко.

Очень далеко, словно в другом мире, публика бушевала, вызывая свою обожаемую певицу.

– Куда мы идем? – спросил Ян.

– Здесь недалеко, узнаем друг друга поближе, – ответила Лео.

– Кто ты такая? – Ян завороженно смотрел на Властительницу. – Как тебя зовут?

– Лилит, – ответила она. Это было уже лучше. Намного лучше.

Пораженная Лео остановилась.

– Это имя матери тех, кто...

Лилит улыбнулась, наблюдая, как бледнеет румянец на лице избранной. Итак, ей доступно это знание. Властительница одарила ее самой теплой улыбкой, которую только могла изобразить. Лео бросилась к ней и, плача, обняла.

– Сейчас на это нет времени.

Но Лео не могла сдержать рыдание, она казалась почти невменяемой. Женский голос позвал снова:

– Ян!

– Мне надо вернуться к маме!

– Ян, такой шанс больше не выпадет, проведи с нами хоть час.

– Час?

Лилит прижала его к себе.

– Ян!

– Мам, я только на час...

– Ян!

Металлическая дверь открылась. На улице их ждал черный экипаж, напоминавший тот, что привез Лилит сюда. Однако внутри его оказалась роскошная маленькая комната. Впереди сидел водитель, который был отгорожен от комнаты стеклянным окном, он даже не повернулся в их сторону.

– Ого, тут отлично, – заметила Лилит.

Лео достала белую палочку из небольшой коробочки, сунула ее себе в рот и подожгла один конец. Когда она выдохнула, отвратительный запах наполнил маленькую комнатку. Лилит видела, что и другие люди делали это, например Ибрагим, но до этого момента она не видела эти палочки вблизи.

– Что это такое?

– Ты не знаешь, что такое сигарета? – удивился Ян.

– Тебе лучше поверить мне, парень.

– Ладно. Это потому, что ты своего рода... Послушайте, мисс Паттен, а куда мы едем?

– Спроси ее, – улыбнулась Лео.

– Так куда же мы едем?

– Прошвырнемся немного, есть разговор.

– Ты разговариваешь, как Ажоан Кроуфорд, когда она пародирует Джеймса Кэгни.[14]Кто ты?

– Английский мне не родной язык, парень. Я училась ему... возможно, у разного сброда.

Лео рассмеялась.

– Позволь мне спросить тебя вот о чем: ты предпочитаешь вернуться домой к мамочке или посетить одно из самых замечательных мест в мире?

– Лео, меня зовут Ян Уорд. И я понятия не имею, что здесь делаю.

Лео Паттен глубоко затянулась. Да, фамилию «Уорд» она меньше всего хотела бы услышать. Лилит внимательно смотрела на нее: судя по неподвижному и невидящему взгляду, по мгновенно окаменевшему лицу, это был больше чем небольшой испуг.

– Мы едем в мой дом на Сант-Барте.[15]

– Сант-Барт! Я не могу туда ехать... Сант-Барт!

– Можешь, – возразила Лилит. – Ты только подумай – мы, все вместе, втроем... ненадолго.

– Дорога займет пять часов, к двум мы уже будем там.

– Мои родители...

– Вернешься завтра – еще до полуночи. Я тебе это обещаю.

Лилит заметила, что Лео по какой-то причине охладела к юноше, более того – стала относиться к нему с подозрением. Однако ей не хотелось размышлять на эту тему, так как многое в этой ситуации для нее оставалось непонятным... Сант-Барт, должно быть, приятное местечко. Возможно, там будет пруд, в котором можно поплавать, и служанки, чтобы натереть ее маслами, и люди со свежей кровью, чтобы утолить ее голод, если таковой вдруг возникнет.

– Я не могу, – простонал Ян.

– Но Ян, – Лилит улыбнулась, – ты же хочешь этого.

– Откуда тебе это известно?

– Потому что ты прижался к моему плечу, когда сказал, что не можешь. Мне надо приказать тебе ехать с нами? Я имею на это право, сам знаешь.