Жена на работе.

– Мне, очень нужны документы, Лохмачев: паспорт, военный билет, трудовая книжка, короче все, что имеет нормальный человек. Ты не волнуйся, я заплачу тебе за твою работу…

– А разве их у вас нет?

– Есть, но мне надо на другую фамилию. Вот возьми фотографии….

– А это, кто?

– Женщина, Лохмачев, женщина….

– Товарищ…. Вам, что родная контора отказала в изготовлении «ксив»? Почему, я? Сегодня я вам их сделаю, а завтра вы меня повяжите? Зачем мне этот риск, если я «завязал»?

– Короче, это не просьба, а указание. Ты понял меня? Я не шутить к тебе пришел! Может мне напомнить тебе, как пахнет лагерная баланда? Срок изготовления – десять суток. Я сам приду за документами. Вот возьми, это тебе за работу, – произнес Костин и положил перед ним царский червонец.

Глаза Лохмачева замерли на золотом червонце. Александр встал и направился к двери….

***

Стоило лишь Костину покинуть дом Лохмачева, как тот стал быстро одеваться. Он вышел на улицу и, оглядевшись по сторонам, направился в сторону центра города. Темнота часто скрывала его фигуру от глаз Костина, но он уже знал, куда направляется этот человек. Мужчина пересек улицу и чуть ли не бегом, устремился к телефону-автомату, который находился около аптеки. Зайдя в будку, он стал шарить руками по карманам дождевика в поисках монетки. Наконец, он нащупал ее и, сунув ее щель автомата, облегченно вздохнул. Он стал набирать нужный ему номер, когда чья-то рука легла на рычаг телефона. Это было так неожиданно, что он вздрогнул. Трубка вывалилась из его руки и ударилась о металлическую стенку будки.

– Неужели, ты меня не понял? – тихо произнес Костин и уперся стволом пистолета в живот Лохмачева. – Куда звонил?

– В органы. Они просили меня позвонить, если вы придете ко мне.

Александр усмехнулся.

«Неплохо работают, – подумал он, – похоже, начали тотальную зачистку. Значит и в другие адреса лучше не соваться».

– И что ты мне прикажешь с тобой делать?

– Капитан Руставели сказал мне, что ты государственный преступник и тебя разыскивают органы внутренних дел.

– Говоришь, капитан Руставели…, – усмехнулся Костин. – Выходит, решил на мне заработать? Ты помнишь 1944 год, когда тебя привели ко мне? Забыл? А я, хорошо помню. Тогда наши товарищи подозревали тебя в сотрудничестве с гестапо. Я тогда помог тебе, по старой памяти. Именно, тогда ты клялся мне, что никогда не забудешь этого. Выходит, забыл.

– Вам хорошо, у вас детей нет! А, как быть мне?

– Это тебе решать. Я могу убить тебя прямо здесь, но я этого не сделаю. Мне нужны документы и пока я их не получу, твоя семья будет у меня в заложниках. Нет, они будут жить обычной жизнью, но я в любой момент могу прекратить их земную жизнь. Ты меня, понял? Чем быстрее сделаешь документы, тем раньше я сниму наблюдение за твоей женой и детьми.

Лицо Лохмачева было по-прежнему растерянным. Похоже, он отлично понимал, что оказался между наковальней и молотом и кто в этот раз был более опасным, не просто не знал.

– Что я скажу капитану Руставели? – спросил он Костина. – А вдруг он узнает, что вы приходили ко мне?

– Если сам не расскажешь, то откуда он узнает об этом? Меня у тебя никто больше не видел. Так что, жизнь твоя и твоей семье, у тебя в руках…

– Хорошо, – с трудом выдавил из себя Лохмачев. – Вы больше ко мне домой не приходите. Вы помните дом, в котором я вас увидел во время войны. Около него находится летняя беседка. Место там темное и малолюдное. Через три дня я буду вас ждать там в семь часов вечера.

Костин пристально посмотрел на Лохмачева. Он не верил ему, и этот червь сомнения и недоверия, сейчас шевелился внутри его.

– Договорились, – тихо ответил Александр. – Запомни, Лохмачев, второй попытки предать меня у тебя не будет. Сейчас ты пойдешь домой…. Ты понял, пойдешь домой…

Мужчина, молча, кивнул головой.

– Иди, я провожу тебя.

Лохмачев надел на голову кепку и направился в сторону дома. Он несколько раз оборачивался, стараясь найти глазами фигуру Костина, но темнота не позволяла ее разглядеть ее. Шел ли за ним этот сотрудник СМЕРШ он не знал, но свернуть в сторону и снова попытаться связаться с капитаном Руставели, он боялся. Он вошел в подъезд дома и быстро прошел в свою квартиру.

***

Утром следующего дня, Лохмачев проснулся от сильного стука в дверь квартиры. Он быстро оделся и направился к двери. Отодвинув засов на двери, он увидел в дверях капитана Руставели. Офицер был одет в коричневый костюм, белую рубашку и клетчатый галстук. На голове капитана была одета фетровая шляпа. Руставели, молча, отодвинул хозяина квартиры в сторону и прошел в комнату. Он снял шляпу и положил ее на стол.

– Докладывай! – произнес он и, достав из кармана пиджака папиросы, закурил. – Был Костин?

– Был, – коротко ответил Лохмачев. – Просит изготовить документы: паспорт, военный билет, трудовую книжку.

О том, что Костин попросил его изготовить документы для женщины, он промолчал,

– И, что? Мне, что из тебя клещами тянуть доклад? Я ведь могу и так, но тогда ты милый будешь визжать от боли.

– Просил изготовить к пятнице. Мне показалось, что он собирается куда-то уехать.

– Почему ты так решил?

– Я сослался на том, что у меня нет материалов, но он не поверил мне. Видно, я не убедительно говорил ему об этом. Товарищ капитан, помогите с бланками документов, их у меня нет.

– Хорошо, Лохмачев, мы обеспечим вас бланками. Когда и где вы должны передать документы Костину.

– Улица Пролетарская, дом 34. Там во дворе есть летняя беседка. Встречаемся в семь часов вечера.

– Почему именно это место?

– Он сам выбрал это место. Вероятно, он хорошо знает возможные пути отхода, в случае чего.

– Наверное, ты прав. Мы посмотрим, что там можно сделать, чтобы захлопнуть эту ловушку. С этого дня в твоей квартире будут дежурить два наших сотрудника. Твоих детей и жену мы отправим на время в местный санаторий.

На лице Лохмачева появилась довольная улыбка.

– Спасибо, товарищ капитан. Костин грозил мне, что уничтожит всю мою семью, если я не выполню его задание.

В глазах Руставели заиграли дьявольские огоньки. Он мысленно представил Костина, который закованный в наручники, сидел в его кабинете.

– Через час тебе привезут бланки. Делай документы на совесть. Костин человек опытный и моментально поймет, что ты суешь ему откровенную липу. Он должен поверить тебе. Ты, понял?

– Было бы совсем здорово, товарищ капитан, если