Я смахиваю зелёную трубочку на экране, прижимаю телефон к уху, затаив дыхание.

– Салли, черт тебя побери! Ты специально провоцируешь меня?

– Ты зачастил со своими звонками, Маркус, – парирую я. – Тебе поговорить не с кем? А как же твоя говорливая подружка?

Это я зря, конечно. Яна – отпадная малышка. Я понимаю, почему у Марка от неё крышу снесло. Никогда не забуду, как она завела толпу мужиков в «Подземелье», пытаясь убедить Маркуса, что ей плевать на общественное мнение. Уф, это было очень горячо. Даже я не отказалась бы попробовать её.

– Ты встретилась с шерифом? Что насчет школы? Салли?

– Вау! – Я звонко захлопнула дверцу своего шкафчика. – Ты ещё спроси, поела ли я? Или сколько раз в день сходила в туалет?

– Салли, – устало выдохнул Марк, – перестань уже дерзить. Я понимаю, что у тебя сложный период в жизни.

– Хватит! Говоришь, как мистер Дик.

Р-р-р, сразу представила себе его тихий, до ужаса медленный голос. И эти его заскоки, в виде странных абстрактных фраз, доводили меня до белого каления. Он вообще кому-нибудь помог?

Маркус снова выдыхает. Он явно сдерживается, чтобы не накинуться на меня.

– Ты же можешь просто ответить? Всего два вопроса.

– Да, я была у шерифа. Он сказал, что мне не место в обществе, но деньги всё решают.

– Что? – рявкнул Марк, от чего даже у меня по коже пробежался озноб.

– И ещё сказал, что придумает мне общественные работы.

– Салли, то, что он сказал тебе – это не…

– Марк! – вспылила я, готовая стукнуть кулаком по металлической дверце. – Просто заткнись! Ты можешь просто отстать от меня? Я сходила к шерифу и прямо сейчас в школе! Я окончу школу, так что оставь меня в покое! Я знаю, ты умеешь!

– Тебе звонила мать? – Маркус проигнорировал мой всплеск словесной агрессии.

– Мама? – Я застыла. – С чего это?

– Неважно, – буркнул Марк. – Если позвонит, сообщи мне.

– Маркус, – прищурилась, – ты пытаешься что-то от меня скрыть?

– Не выдумывай.

Он сбросил вызов. Я сжала телефон в руке, смотря на него, словно это шея Марка, которую я бы с удовольствием вот так же сжала.

– Проблемы?

Я резко оборачиваюсь.

– Ты кто?

– Рут Чейс, – представилась девушка, протянув мне руку.

Я осмотрела её с ног до головы, стараясь напугать её своим взглядом, но она даже не смутилась. Выше меня, худосочная блондинка, с большими широко посаженными глазами. Она приветливо улыбалась мне пухлыми губками, чуть вздёрнув свой курносый нос.

Я приподняла бровь, красноречиво взглянув на её руку. Пожимать её не собиралась, как, собственно, и знакомиться.

– Чего надо?

– Эм, ну-у-у, – промямлила она, смутившись и опустив руку, – я… просто… президент школьного совета… и… подумала, что тебе может быть одиноко. – А теперь она затараторила. – Я понимаю, что сложно, должно быть, в выпускном классе переводиться в другую школу. Хотя смена коллектива даётся непросто в любом возрасте, уж я-то знаю. Но все же хочу, чтобы ты знала: здесь полно народу. И мы все готовы тебе помочь. Ты не должна чувствовать себя одинокой в толпе – это необязательно.

Я застыла, вытаращив на неё глаза. Это что еще за диво дивное? Я не прерывала её речь, напоминающую непрекращающееся извержение вулкана, только по одной причине – не знала, как вставить хоть слово и что вообще можно на это сказать.

Спасибо? Я все поняла? Или отвали?

А девушка тем временем продолжала:

– У нас очень хорошая школа, квалифицированные учителя. Мы все здесь очень дружелюбны. Ты легко сможешь найти себе компанию. Никто не откажется тебя принять.

– Господи, женщина! – проворчал хриплый женский голос позади меня. – У меня от твоего непрерывного монолога сейчас кровь из ушей повалит, честное слово! Дружелюбны? Не откажутся принять? Ты сегодня съела килограмм радуги, или что?

Я хмыкаю, поворачиваюсь, чтобы увидеть, кто ещё решил присоединиться к нашему занятному разговору. Эта девушка чуть ниже меня. Всё, что я могу о ней сказать – слишком много чёрного. Она вся – сплошное чёрное пятно. Я люблю этот цвет, но не в таком готическом количестве.

– Особенно вон те ребята. – Она, не стесняясь, указала пальцем на толпу, ютившуюся в самом дальнем углу. Я прищурилась, чтобы понять, что в них такого.

И ничего сверхъестественного не обнаружила. Обычная кучка плохишей-парней и вызывающих девок. С какой компанией я тусовалась год назад. И сейчас у меня нет никакого желания присоединиться к ним.

– Они откусят тебе нос, если рискнёшь к ним сунуться, – предупредила меня готка, а я в ответ, давайте угадаем, промолчала. Кто ещё кому и что откусит. – Не знаю, – она потеребила пальцами прядь своих длинных волос, – как Реду Норрису удалось не просто влиться в их компанию, а ещё и возглавить её?

Блондинка пожала плечами.

– Кто ж его знает.

Они вдвоем уставились на парня, вальяжно прислонившегося к стенке. Я тоже остановила на нем взгляд. Он, видимо, почувствовал, что на него палятся три пары женских глаз, и теперь заинтересовано смотрел в нашу сторону.

– Отвернулись быстро! – приказала черноволосая. И мы, как по команде, повернулись в другую сторону.

Да блин! Что я творю?

– Пусть и стал занозой в заднице у шерифа и директора, но он ведь очень горяч, ты не сможешь этого отрицать.

– Пегги, – укорила её Рут, – что за лексика?

– Это ты у нас мисс отличница, а не я, забыла? И не увиливай! Ты считаешь Реда сексуальным?

– Да, он секси, – вздохнула Рут, чем вызвала довольную улыбку, хм, Пегги? Так ведь она её назвала? Необычное имя для готки. – Но лично мне больше по вкусу Шейн Велс.

Я закатила глаза. Как я умудрилась попасть в эпицентр сексуального исследования парней этой школы?

Готка засмеялась, я вздрогнула: так это было неожиданно.

– А вот как раз и он! – Ей богу, блондинка чуть не прихлопнула в ладоши. – Шейн! Привет!

Я прикусила губу. Мне не интересно, как выглядит ходячий секс символ этой грёбаной школы! Но я не выдержала и глянула на него из-за плеча.

Фу – ты, ну – ты!

Это тот прилизанный качок, уронивший меня на задницу утром!

Парень помахал рукой в ответном приветствии, стреляя глазами в меня. Я резко вернула голову в прежнее положение.

– Правда он красавчик? – обратилась ко мне Рут, поиграв бровями.

Почему они разговаривают со мной, словно я их подруга?

Я взмахнула рукой, отмахиваясь от них, развернулась и пошагала к выходу. За спиной послышался дикий гогот парней. Плохиши веселятся. И вроде бы понимаю, что смеются они не надо мной, но все равно немного съеживаюсь.