– Я только рассказываю моему компаньону, что произошло, –сказал Грэйб. – Вы, если хотите, можете ничего не говорить.

– Хорошо, – ответил Мейсон, – я помолчу.

Лицо Дункана ничего не выражало.

– Продолжай, Сэмми, – произнес он. – Что было дальше?

– Я попросил Джимми пригласить его в мой кабинет. МистерМейсон явился вместе с ним, обменялся со мной парой слов, потом вдруг схватилчек и передал своему спутнику, чтобы тот порвал его, – увидев, что Дунканнахмурился, Грэйб поспешно продолжал: – Нет, нет, ты не должен сердиться,Чарли. Послушай дальше. Сначала, конечно, я и сам немного рассердился, но потомпонял, что мистер Мейсон просто не хочет, чтобы стало известно о пребывании егоклиента на корабле. Никто не должен знать, по его мнению, о том, что мистерОксман играл здесь. И он не хотел, чтобы у нас оказался чек мистера Оксмана.Теперь понимаешь?

Дункан откинулся на спинку стула и стал искать в карманесигару. Постепенно его лицо утратило бесстрастное выражение и губы привычнорасползлись, обнажая золотые зубы, в заученной улыбке.

– Значит, ты решил поговорить с ними по одному делу? –поинтересовался Дункан.

Грэйб кивнул.

– Именно. Только я решил подождать тебя.

Дункан наконец выудил из кармана сигару, обрезал кончикперочинным ножом, чиркнул спичкой о подошву и сказал:

– Прекрасно, Сэмми, я готов к разговору.

– Ты будешь говорить?

– Нет, Сэмми, лучше ты.

– Сильвия Оксман у нас здесь недурно поиграла на днях, –повернулся к Мейсону Грэйб. – Мы навели о ней справки и выяснили, что ее мужазовут Фрэнк Оксман. Нам также стало известно, что в настоящее время ФрэнкОксман собирается начать бракоразводный процесс и ему необходимыдоказательства, которые могут быть использованы для того, чтобы объявить, чтоСильвии Оксман нельзя доверять ребенка и опекунство над ним, поскольку онаодержима страстью к азартным играм и вследствие этого не в состоянии должныобразом распоряжаться деньгами. Вы что-нибудь слышали об этом?

– Нет, – покачал головой Мейсон. – Я даже не желаю об этомзнать.

– Возможно, ваш клиент пожелает.

– Предоставьте это решать моему клиенту.

– Что ж, пусть будет так. Во всяком случае, если выподнялись к нам на борт в поисках подобных доказательств, то можете ихполучить. Мы не против передать их вам.

– На каких условиях?

– Об условиях нам придется договариваться особо, – сказалГрэйб, бросая быстрый взгляд на компаньона.

– Вполне вероятно, что ваши представления о доказательствахтакого рода не соответствуют моим, – спокойно сказал Мейсон.

– Не беспокойтесь, с ними полный порядок, – заверил Грэйб.

– Дело лишь в том, желаете ли вы их приобрести вообще, –заметил Дункан.

– Прежде всего мы хотели бы взглянуть на них, – сказалМейсон.

Грэйб многозначительно посмотрел на компаньона, тот кивнулголовой, встал и подошел к стальной двери, ведущей в подсобное помещение. Черезминуту оттуда донесся звук хлопнувшей дверцы из бронированной стали, и Дунканпоявился в кабинете, держа в руках три листка бумаги, которые он бросил настол. Бриллианты на руке Грэйба сверкнули, когда он взял бумаги со стола.

– Три векселя, подписанные Сильвией Оксман, на общую сумму всемь с половиной тысяч долларов.

– Мы вовсе не рассчитывали на что-либо подобное, – поднялброви Мейсон.

– Теперь можете рассчитывать.

– Я хотел бы посмотреть их, – заявил адвокат.

Грэйб разложил расписки на столе, прижал их растопыреннымипальцами и мрачно сказал:

– Можете смотреть.

– Я не могу считать это осмотром, – возразил Мейсон.

– Зато я считаю осмотром! – рявкнул Грэйб с побагровевшим отзлости лицом. – Если вас это не устраивает, то катитесь к чертовой бабушке!

– Ну, ну, Сэмми, успокойся, – сказал Дункан примиряющимтоном. – В конце концов, ведь это деловое соглашение.

– С меня хватит! – в бешенстве воскликнул Грэйб. – С тойсамой минуты, как этот адвокат вошел сюда, я понял его. Он ведет себя так,будто он сам господь бог, а я какой-то подонок!

Дункан молча подошел к нему и протянул руку за расписками.Мгновение поколебавшись, Грэйб отступил от стола, пробормотав:

– Что ж, займись этим сам, может, у тебя выйдет лучше.

Дункан протянул одну из бумажек Мейсону.

– Вы можете осмотреть их по очереди.

Мейсон кивнул, взял протянутый листок и подошел с ним кДрейку. Расписка была написана на стандартном бланке, который можно былополучить в любом магазине. Она была выдана на сумму в две с половиной тысячидолларов, подписана именем Сильвии Оксман и датирована двумя месяцами ранее.Остальные две расписки были выданы на такие же суммы с промежутком примерно вмесяц.

Вернув последнюю расписку Дункану, Мейсон спросил:

– Что вы хотите за них?

– Вы ведь адвокат, – сказал Дункан, – и понимаете все лучшеменя. Если у вас на руках окажутся эти документы, то ни один суд не позволитженщине распоряжаться собственностью ребенка, раз она азартный игрок. Так чтомы готовы выслушать ваши предложения.

– Предложения! – взорвался Грэйб. – Много ты от нихдождешься! Нет, это мы будем ставить условия. Пусть принимают их или убираютсявон!

Мейсон решительно поднялся со стула.

– Минутку, – сказал Дункан. – Давайте поговорим спокойно.Мой компаньон – довольно вспыльчивый человек, но ведь можно обо всемдоговориться, не так ли?

– Конечно, – кивнул Мейсон. – Должен сообщить вам, что какраз сейчас у миссис Оксман нет денег, чтобы выкупить эти расписки, и вряд лиони появятся когда-нибудь. Так что вы очень ошибаетесь, если считаете, чтосделаете на мне выгодный бизнес. Дело в том, что если мы выкупим эти векселя,то это практически единственная для вас возможность выручить за них хотьчто-нибудь. Никто другой вам и цента не даст за эти листочки.

– Спрячь расписки обратно в сейф, Чарли, – заявил Грэйб. – Яне желаю иметь дело с торгашами.

– А я с подонками, – небрежно бросил Мейсон.

Грэйб с проклятиями вскочил с кресла. Лицо его от бешенствапокрылось пятнами. Мейсон спокойно подошел к столу и посмотрел Грэйбу прямо вглаза:

– А теперь, мистер Грэйб, послушайте, что я вам скажу. Еслимне заблагорассудится, я через полчаса могу привести сюда полицию с ордером наобыск. В таком случае вы по закону будете обязаны предъявить им содержимоесвоего сейфа. И расписки эту будут конфискованы, поскольку вы не имеете праваих принимать. В таком случае вы за них и цента не получите. А если вы ихскроете, то я без всякого труда смогу передать на вас дело в суд. И не думайте,что если вы находитесь за пределами двенадцатимильной зоны, то на вас нераспространяется закон Соединенных Штатов. Так что поверьте, единственнаявозможность для вас – передать их мне. Я предлагаю тысячу долларов сверх суммы,на которую выданы расписки, и не цента больше. Можете соглашаться на моепредложение, можете отказаться от него. Я даю вам на размышление полминуты, послечего покидаю судно.