Брук (чтобы все подписчики Кэти могли подойти и поглазеть на жуткие снимки, которые та публикует в своем аккаунте), и подписываю хештеги, чтобы каждый активист в мире увидел.

Признаюсь, я получаю от этого небольшой кайф. Это не лучшая моя работа, но, когда что-то становится вирусным, возникает прилив адреналина. И пост Кэти Ди вирусится за наносекунду.

Однако моя работа здесь еще не совсем закончена.

Любой стоящий журналист раскроет ложь, поспешив прийти на помощь Кэти и ее репутации. Но у еще более голодного, жадного журналиста потекут слюнки от возможности доказать, что это правда.

Эй, это не я тут злодейка. Мир любит скандалы. Дайте им героя на растерзание, и когти вылезут наружу.

Я создаю метаданные, которые можно отследить, доказывающие, что две девушки общались в течение последнего года. Удаленные сообщения с электронной почты задним числом. Интернет-квитанции в формате HTML о лайках и публикациях в социальных сетях из аккаунтов друг друга, которые тоже якобы были удалены.

Затем упаковываю доказательство в zip-файл и отправляю одному удачливому журналисту со своей анонимной электронной почты.

Я потягиваю свой коктейль «Виски сауэр», обновляя аккаунт Кэти в Инстаграме, наблюдая, как тысячи ее подписчиков покидают корабль.

У меня звонит телефон. Взгляд на дисплей показывает, что это Эриксон.

Не заняло много времени.

Последний глоток коктейля, и я отвечаю:

— Эскортницы из игривой комнаты.

В его голосе даже нет робости. Никакого намека на стыд.

— Мне нужна сопровождающая на вечер этой пятницы.

— Да, сэр, — он доминирует, поэтому я подыгрываю. — Есть какие-нибудь особые пожелания, которые мы можем удовлетворить?

Он перечисляет свои предпочтения. Блондинка (еще бы; сделано). Кроткая (покорная; я поработаю над этим). Поскольку он будет присутствовать на корпоративе, сопровождающая должна быть одета соответствующим образом. За последние несколько недель я наблюдала за его «компаньонками», поэтому точно знаю, что подойдет.

Дата назначена, и я заканчиваю разговор, записывая номер его кредитной карты. Черт возьми, я ведь могу взять еще плату за месть, только уже у самого Эриксона.

Откидываюсь на спинку кресла и сплетаю пальцы вместе, мой разум глубоко погружается в сюжет. Мне нравится наблюдать за будущим мысленно, как на экране телевизора, чтобы визуализировать результат. Это помогает выявлять любые препятствия и непредвиденные обстоятельства.

Искусство мести заключается в том, чтобы знать свою цель. Знать, что причинит им боль. Замысел возмездия должен быть наравне с издевательствами над жертвами… то есть, моими клиентами.

Нельзя просто распространить паршивый слух в социальных сетях. Или нарисовать непристойное граффити на рекламном щите. Это скучно и, откровенно говоря, лениво.

Нет, задиру Эриксона Дейвернса нужно засунуть лицом в муравейник.

ГЛАВА 3

ИДЕНТИФИКАЦИЯ

АЛЕКС

Звук тиканья — это саундтрек к моей жизни.

Я достаю оловянные карманные часы из джинсов. Открываю пружинную крышку щелчком. Слишком темно, чтобы увидеть точное время, в ночном клубе громко, чтобы расслышать тиканье, но смотреть на часы — это вынужденная необходимость. Напоминает о том, почему я здесь — и что время ограничено.

Напряжение в плечах ослабло, я засовываю часы в карман. Затем потягиваю содовую, которая стоит передо мной на крошечном столике. Клуб взрывается вспышками стробоскопов и резких вставок непонятной сирены от диджея, посылая раскалывающийся осколок мне в череп. Сгрудившиеся на танцполе тела ликуют, руки подняты в воздух, словно восхваляя бога разврата.

Эта сцена иронична. В Древнем Египте танцами рассказывали истории богов — о том, как мать творения установила порядок с помощью своей песни и танца. Древние часто танцевали почти обнаженными. Они не относились к наготе так, как мы сейчас; похоть не была смертным грехом.

Когда оглядываюсь вокруг на все эти тела и обнаженную кожу, выставленную напоказ, на ум приходит едкая мысль о том, как две тысячи лет религиозных запретов повлияли на цивилизацию. Когда-то телу поклонялись и не смотрели на него как на развратный сексуальный инструмент, слова «нет», «не смотри», «не трогай», «не желай» превратили человеческую анатомию в самое греховное желание современного мира.

Каждый хочет попробовать что-то запретное.

Если только у людей нет более высокой цели — такой, которая делает их невосприимчивым к искушениям.

Таким образом, это не мой любимый вид тусовки. Я вообще не «тусуюсь». Может, следовало взять кого-нибудь с собой, чтобы выглядеть менее подозрительным, менее похожим на подонка. Но опять же, время.

Которого у меня недостаточно, чтобы тратить его впустую.

В свои тридцать семь я живу уже 13 608 дней. У меня хорошее здоровье, так что, если я умру от естественных причин, то останется примерно 15 592 дня в запасе… только если мой разум продержится до восьмидесяти лет.

Отец умер от сердечного приступа в шестьдесят четыре. Мужчины со стороны матери боролись с раком яичек. Я регулярно прохожу обследования, кровяное давление в норме. Избегая любых непредвиденных заболеваний или несчастных случаев, я мог бы увеличить продолжительность своей жизни на несколько дополнительных лет.

На разработку лекарства осталось минимум тридцать пять лет.

Среднестатистическому человеку тридцать с лишним лет могут показаться достаточным сроком, но, когда речь идет о научном прорыве, целой жизни вряд ли хватит.

Когда я мысленно разбираю математику, чувствую, как кто-то похлопывает меня по плечу. Смотрю на женщину в черном платье справа от меня.

— Ты глубоко задумался, — говорит она. Ее ресницы густо подведены черной тушью, улыбающиеся губы красные и пухлые. Платье облегающее и не оставляет простора для воображения.

Выигрывая время, я делаю еще один глоток содовой. Затем:

— Мне это неинтересно, — обращаю свое внимание на входную дверь ночного клуба. Я простоял в очереди два часа, чтобы попасть внутрь. И слежу за каждым проходящим мимо человеком.

Я едва слышу ее обиженный смешок из-за грохочущей музыки, но слово «мудак» прекрасно различаю, когда она стремительно уходит.

Уверен, что она идет к своим подружкам, чтобы пожаловаться на придурка, который ее отшил, и справедливо. Она мне со своими подругами не нужна. Первым шагом в научном методе является идентификация.

Я пойму, когда увижу.

Еще через несколько минут вышибала отцепляет бархатную веревку и впускает группу людей в костюмах. Четверо мужчин в черной деловой одежде, сшитой на заказ. Богатые. Важные. Это возбуждает мой интерес, и я наблюдаю, как они ведут шестерых девушек в VIP-зал на секции повыше.

Я наблюдаю за ними, пока они заказывают напитки. Наблюдаю, когда они лапают женщин. Эта обстановка тоже не для них… но они здесь не для того, чтобы цеплять девочек, как любой другой одинокий мужчина, который отваживается пойти в ночной клуб. И девушки здесь не для того, чтобы их