— Значит, совпадение. Фамилию мою ты ему не называла?

— Я ж ее не знаю.

— Ну вот. Выходит, просто имена совпали.

— Так ты думаешь, это прикол?

— Уверен.

— А может, и вправду какой-нибудь Кукольник убил какого-нибудь Антона?

— Вряд ли. Я бы знал про этого Кукольника. Ведь я всю криминальную хронику по телику смотрю.

Чижикова успокоилась.

— В «ночник»-то идем? — спросила она.

— А как же. Я для того тебе и звонил.

— А почему так поздно? — с притворной суровостью осведомилась Юлька.

— Угадай с трех раз.

— И не подумаю. Быстро говори.

— Я искал тебе подарок.

— Какой подарок?

— В честь нашего знакомства. Сегодня ровно неделя, как мы познакомились.

— И что ты мне подаришь? — заулыбалась Чижикова.

— Не скажу.

— У-у, — надула губы Юлька.

— Чего «у-у»?

— Ну скажи, Тошка.

— Не скажу, не скажу, не скажу, — дурачился Антон.

— Ах ты, поросенок, — любовно обозвала его Юлька.

В общем, поболтав в этом духе еще минут пять, они договорились о встрече. Чижикова выскочила в коридор. Но на полпути к лифту вспомнила о Рыжиковой. О том, что обещала ей позвонить. Вернулась. Набрала номер.

— Чего надо? — ответил ей противный мужской голос. Юлька явно опять попала не туда. Потом что никаких мужских голосов, тем более противных, в квартире у Рыжика быть не могло.

Сбросив звонок, Чижикова вновь набрала номер.

— Чего надо? — услышала она все тот же голос.

История повторялась…

— Извините, у вас какой номер? — спросила Юлька.

— Не знаю я, какой здесь номер, — пробурчал тип. — А ты кому звонишь-то?

— Подруге, — ответила Чижикова и хотела положить трубку.

Но тип сказал:

— Ну есть тут одна девка. С бородавкой на шее.

Юлька ощутила укол беспокойства. У Рыжика как раз под правым ухом была родинка.

— Позовите ее, — осторожно попросила Чижикова.

— Она дрыхнет.

— Что?

— Что слышала. Я ей сделал ма-а-ленький такой укольчик. И она сразу отрубилась. Ха-ха-ха… — разразился тип жутковатым смехом.

— Дебил! — крикнула Юлька и бросила трубку.

Телефон тут же зазвонил.

— Алло, — сказала Чижикова.

— Ты чего трубку бросаешь, финтифлюшка? — прорычал тип. — Сейчас я к тебе в гости приду. Поняла?..

Юлька молчала. А тип продолжал:

— Вот только скушаю твою подружку и сразу к тебе. С куколкой. Ты ведь любишь играть в куклы?

— Вы кто? — медленно спросила Чижикова.

— Пожиратель девочек! Ха-ха-ха…

Не успела Чижикова умчаться на маршрутке, как Рыжикова, переходя дорогу, чуть было не угодила под другую маршрутку. Взвизгнули тормоза.

— Куда прешь, трата-та-та-та! — заорал на Юльку водитель, щедро пересыпая свою речь ругательствами. — Глаза дома забыла, тра-та-та-та-та!.. Не видишь, что ли — красный горит, тра-та-та-та!..

— Извините, — пискнула Рыжикова и юркнула в ближайшую подворотню.

Села во дворике на скамейку успокоиться.

«Вот ведьма проклятая, — думала Юлька. — Накаркала…»

Посидев с минутку, но так и не успокоившись, Рыжикова пошла домой. Настроение у нее было на нуле. А дома, как назло, никого. Раньше Юльку это только радовало. Родичи, откровенно говоря, напрягали. Но сейчас Рыжикова предпочла бы, чтоб родители были дома. Ей не хотелось возвращаться в пустую квартиру.

Юлька поднялась на свой двенадцатый, последний этаж и вставила ключ в замочную скважину. Когда она открывала дверь, в голове мелькнула дурацкая мысль, что в квартире ее поджидает убийца. Рыжикова с опаской вошла в прихожую. Убийцы не было.

«Ну, идиотка», — обругала себя Юлька. Надо было срочно как-то успокоиться. И Рыжикова поняла как. Нужно закусить. Тогда настроение снова станет о’кей… Юлька прошла на кухню, сварила себе полпачки вареников с картошкой, обильно полила их сметаной и собралась уже есть… Но тут в ее ушах зазвучал голос госпожи Терезы: «Смерть всегда рядом, зайка. Можно угодить под машину, разбиться на самолете, поскользнуться, захлебнуться, подавиться…»

Подавиться!

Рыжикова тотчас отложила вилку. Под машину она сегодня уже чуть было не угодила. А сейчас вполне могла подавиться вареником… И хоть Юльке сильно хотелось есть, она отодвинула тарелку в сторону — потому что жить ей хотелось еще сильнее.

Чтобы как-то отвлечься, Рыжикова решила посмотреть телевизор. Но в последний момент передумала. Еще, чего доброго, телик взорвется. Нет уж, лучше не рисковать… Ну а что тогда делать? Спать лечь? А если сердце во сне остановится?.. От всех этих дурацких мыслей у Юльки даже голова разболелась. «А вдруг у меня опухоль в голове?..» — мелькнула очередная дурацкая мысль. Неожиданно в форточку влетел воробей. «Чик-чирик», — весело прочирикал он и вылетел на улицу. У Рыжиковой ноги от страха подкосились. Она с первого класса знала эту примету: если в квартиру залетит воробей, то в квартире обязательно кто-то умрет. А кто может умереть в Юлькиной квартире? Только она, Юлька… От жалости к себе у Рыжиковой навернулись слезы на глаза. Юлька бросилась в спальню и зарылась лицом в подушку. Лежит, а сама думает с опаской: «Сейчас из-под кровати высунется лохматая рука и начнет меня душить…» Но это уже было чересчур. Рыжикова малость опомнилась. И пошла в ванную. Ванна, как и еда, всегда приводила Юльку в хорошее расположение духа.

Правда, войдя в ванную комнату, Рыжикова подумала: «Как бы не захлебнуться». Но, решительно отбросив эту мысль, открыла кран.

Тотчас в ванну хлынула… кровь.

Рыжикова истошно завизжала, лишь в следующую секунду сообразив, что это просто ржавая вода. «Дура ненормальная», — обозвала себя Юлька.

Пропустила ржавую воду, набрала чистую. Налила пены. И погрузилась в эту пену… Ах, как кайфово!

Сразу же все черные мысли стали не такими уж и черными, будто в ванне отмылись. «Правильно Чижик говорит, — блаженно жмурясь, думала Рыжикова, — все это лапша на курином бульоне…»

Она уже почти совсем успокоилась и даже начала задремывать в теплой водичке, как вдруг наверху раздались шаги. Кто-то прошел по потолку. То есть по чердаку. Рыжикова машинально глянула вверх, и от ужаса у нее округлились глаза и рот. Потому что из вентиляционного отверстия на нее глядело… мертвое лицо.