– Очень мило. – Лола уставилась на чертеж. –А как я сюда попаду?

– Легко, – Маркиз просунул сквозь шторку еще одинлисток, – вот рекомендательное письмо от владельца бюро по найму прислуги.Четырнадцатого сентября в доме герра Тизенхаузена будет прием, для которогоприглашают временный персонал. Поработаешь один день горничной в приличном доме.

– Отлично! – Лола голосом изобразилаэнтузиазм. – Я как раз подумывала о том, чтобы сменить профессию.Горничная – это то, о чем я мечтала всю жизнь, а после дома герра Тизенхаузенаменя охотно возьмут куда угодно! Это просто прорыв в моей карьере.

– Вот и славно.

Рядом с Лолой из плетеной корзинки послышалось тихоепоскуливание.

– Пуишечка! – проворковала Лола. – Дорогой,ты же знаешь, что в церкви надо соблюдать тишину! Ты обещал мне, что будешьхорошим мальчиком!

Пу И никак не хотел успокоиться, и Лола скорбным голосомпроговорила:

– Вынуждена покинуть вас, святой отец, если вызакончили свои наставления, меня призывают мирские дела.

– Не забудь – откроешь дверь без семи минутдвенадцать! – напутствовал ее «святой отец».

Лола приблизилась к особняку Тизенхаузенов. Трехэтажноестаринное здание впечатляло своей монументальностью. Возле дома был разбитцветник, на клумбах сейчас, в сентябре, привольно расположились яркие осенниецветы. Был даже небольшой фонтан. Все это Лола разглядела через витую чугуннуюрешетку, которая отгораживала дом Тизенхаузенов от остального мира.

Лола миновала ворота и, остановившись возле калитки, нажалана кнопку звонка. На звонок вышел толстый охранник. Потирая красную шею, онхмуро осведомился, кто Лола такая и что ей нужно. Лола сделала испуганный вид ипротянула охраннику свою рекомендацию из агентства по найму прислуги.

– Мне говорили, что в дом нужна горничная… –прошептала она, опустив глаза.

Охранник ознакомился с рекомендацией, потом окинул взглядомдевушку.

Для визита Лола выбрала темненький скромненький костюмчик,но юбка открывала колени, и недорогие туфли все же выглядели вполне прилично настройных ножках. Охранник задержался похотливым взглядом в вырезе костюма,потом перевел взгляд на ноги. Видимо, он остался доволен, потому что велел Лолеобойти дом и позвонить в дверь черного хода.

– У нас сегодня прием, прислугу набираем из ресторана«Бахус», но, возможно, тебя возьмут убирать в комнатах сегодня и завтра.Поговори с господином дворецким.

– Благодарю вас. – Лола отважилась поднять глаза иробко улыбнулась охраннику.

– Ну-ну, девочка, будь смелее, мы тут не кусаемся. Тыоткуда, из Польши? – очевидно, он уловил легкий акцент.

– Да, – Лола снова опустила глаза. В Германииполно поляков, поэтому охранник не удивился.

– О, я люблю польских девушек! – захохоталон. – Если будешь ласкова с дядей Вилли, я замолвлю словечко, и господиндворецкий возьмет тебя на постоянную работу.

На прощание он похлопал Лолу по многострадальной попе.

«Врет все, свинья жирная, – обозленно подумала Лола,уходя, – станет его слушать господин дворецкий!»

Господин дворецкий выглядел едва ли не величественнее, чемсам герр Тизенхаузен, во всяком случае, гораздо надменнее. Он придирчивооглядел Лолу, причем совершенно не с тем выражением, с каким глядел на неепохотливый любитель польских красоток старина Вилли. Господин дворецкий гляделна Лолу как на какое-нибудь насекомое – случайно залетевшее в дом. Потом онподнял глаза к небу, брезгливо пожевал губами и сказал, что если бы не прием,он ни за что не взял бы в дом какую-то польку с сомнительными рекомендациями,но, видит Бог, ему не хватает прислуги и поэтому он берет Лолу на три дня сиспытательным сроком и предложил такую мизерную оплату, что если бы Лола былана самом деле бедной польской девушкой без работы, она плюнула бы господинудворецкому в морду и немедленно ушла, хлопнув дверью. Но памятуя о деньгах,которые ей светят в случае успеха, она продолжала стоять навытяжку, скромнотеребя сумочку, и господин дворецкий милостиво сказал, что она принята.

«Сквалыга немецкий! – подумала Лола и благодарноулыбнулась господину дворецкому. – Небось уволит через три дня, но мне-тоэто все равно…»

Лола поступила в распоряжение госпожи экономки, та выдала ейформу горничной – темно-синее платье с глухим воротом и белый передник – ивелела приступать к работе немедленно.

Маркиз прогулочной походкой завернул за угол и оказалсявозле задней стены особняка Тизенхаузенов. Заметив издали отмеченное на планеподвальное окошко, он направился к нему, осторожно оглядываясь по сторонам.Улица была совершенно пустынна – скучные немцы давно разошлись по домам. Вконце улицы промелькнули огни полицейской машины и скрылись за углом.

Маркиз наклонился и нажал на раму окошка. Шульц не обманул:рама легко поддалась, и окно открылось. Маркиз скользнул в темноту ногамивперед, повис на руках и спрыгнул. Он включил фонарик и осмотрелся.

Узкий темный коридор уходил в обе стороны вдоль стеныздания, по противоположной его стороне проходили водопроводные трубы иэлектрические кабели.

Леня раздвинул складной шест вроде телескопической указки изакрыл за собой окошко, чтобы открытое подвальное окно не привлеклочьего-нибудь внимания.

План дома стоял у него перед глазами. Маркиз двинулся вдольводопроводных труб налево. Отсчитав двадцать шагов, подтянулся на трубах изаглянул за них. В стене было круглое отверстие, в которое с трудом могпротиснуться человек. В это отверстие уходила жила силового кабеля.

Леня ловко перебросил свое худощавое, тренированное тело черезтрубы и вполз в круглый канал. Внутри было жарко, душно и так тесно, что едваудавалось ползти. Маркиз представил себе в этой трубе пузатого Шульца иусмехнулся. Да, тому непременно нужно было нанять для этой работы человекапомоложе и половчее, вроде Маркиза…

Леня полз по тесной трубе, и в душе его росло смутноебеспокойство. Что-то было не так, что-то было неправильно.

Конечно, когда ты ползешь по узкому кабельному каналу вподвале чужого богатого дома – это может вызвать беспокойство, в отличие от воскреснойпрогулки в парке, но Леня чувствовал, что его смущает какое-то несоответствие вокружающем.

Наконец он понял, что его беспокоит. В трубе, по которой онполз, было слишком чисто, в ней почти не было пыли. Конечно, немцы оченьаккуратны, но трудно поверить, что эти маниакальные чистюли доходят до того,что ежедневно пылесосят кабельные каналы в подвалах… Здесь кто-то проползнезадолго до Маркиза, прополз и собрал всю пыль, как кошка, которую запускают втрубу телескопа, чтобы почистить ее изнутри.

Труба внезапно оборвалась, и Маркиз, посветив перед собойфонариком, увидел большое подвальное помещение, стены которого терялись втемноте. Осторожно выскользнув из трубы, он уцепился за свинцовую оплеткукабеля и нащупал ногами бетонный пол.