—Угу,— угрюмо пробубнила я, отправляясь на кухню.

Как легко у него это получалось, просто поразительно!

Раз! И Ваня снова радовался жизни и смотрел на мир сквозь розовые очки. Раз! И он уже обо всём забыл, словно только что не было тяжёлого разговора и я не хотела разреветься в его рубашку. А почему бы и нет? Ведь с его жизнью всё было в порядке: мать не лежала в психушке, отец не ходил, раздавленный горем, а его самого каждую ночь не преследовали кошмары.

Хотя нет — я была неправа. Ваня тоже переживал, жалел меня и пытался помочь, но проникнуться до конца он всё-таки не мог. И никогда не сможет, пока сам не испытает что-либо подобное. Однако это было последнее наказание, которое я бы ему пожелала.

—Я люблю тебя, Лиза,— еле слышно добавил он мне во след, оторвав от злых мыслей.

—И я тебя…

Да что такое?!

Это ведь было правдой!

Мы так давно встречались, что, казалось, знакомы целую вечность. Так хорошо друг друга знали, что между нами не осталось ни тайн, ни недомолвок. Но меня всё равно словно что-то гложило изнутри…

Постоянно…

Вот и сейчас — Ваня проявлял заботу, а я злилась и пыталась найти изъяны в его поведении. Я прекрасно понимала, что это было жестоко и эгоистично, ведь без него я бы давно сдалась и опустила руки. Он был моей поддержкой и опорой: стержнем, который не давал мне сломаться, надёжным плечом, на которое всегда можно было опереться, стеной, за которой можно было укрыться от всех бурь и ветров. И я нуждалась в его заботе как в воздухе. Нуждалась в нём…

И только?

Где проходила грань между любовью и потребностью просто видеть человека рядом? И что было между нами, если не любовь? Привычка? Привязанность? Симбиоз? Как в природе, когда два организма настолько тесно и долго находились вместе и рядом друг с другом, что сливались в единое целое. А если их что-то разъединяло, то они погибали, потому что по-другому существовать не могли и не умели.

Или, может, у нас была зависимость друг от друга, как у наркоманов от химии?

Нет! Это не могла быть зависимость или болезнь! Я ведь его любила. Мне без него было плохо, я без него дышать не могла…

А жить?

Ведь некоторые избавлялись от зависимостей, оставляли прежнюю жизнь и учились выживать самостоятельно…

Могла ли я так?

Была ли я способна жить без него?

И что тогда представляла собой настоящая любовь? Кто её придумал, и зачем она вообще была нужна? Мы привыкли объяснять этим понятием все свои глупые, безрассудные и жестокие поступки, находить в ней утешение или возможность пострадать. Но, по сути, всё это являлось лишь сантиментами, биохимией и неконтролируемым выплеском гормонов. Так существовала ли любовь на самом деле или мы просто пытались найти для себя оправдания, лучшие условия, взаимную выгоду и компромисс? Что тянуло людей друг к другу, кроме полового влечения? Что позволяло не расставаться до старости? И что заставляло сводить счёты с жизнью из-за разлуки или потери? Ведь всегда можно было приспособиться, подстроиться и даже найти новую любовь со временем. Но нет, люди выбирали шекспировские страсти, а мы называли их безумными, слабохарактерными и эгоистичными. Называли, поскольку сами трусили сделать что-либо подобное. А может, нам просто была неведома такая сила чувств? И потому нашу любовь можно было обозвать всё той же потребностью или привычкой, которая быстро проходит…

—Лиза, что с тобой?— Ванин голос вырвал меня из раздумий.

Оказывается, я не заметила, что уже несколько минут стояла с заварником в руках и смотрела в одну точку. А Ваня терпеливо за мной наблюдал.

—Ты льёшь мимо чашки,— тихо произнёс он, помогая привести заварник в горизонтальное положение.

—Ой,— снова осеклась я и поспешила убрать злосчастный чайник в сторону.

Уже второй раз за этот едва успевший начаться день я пачкала кухню из-за своей невнимательности. Да, полугодовое недосыпание давало о себе знать не только в учёбе — я всё больше отдалялась от действительности и буквально спала на ходу.

Что же будет дальше?..

—О чём ты задумалась?— как бы между прочим спросил Ваня, старательно рассматривая свой бутерброд.

Бутерброды я успела приготовить всё в том же беспамятстве.

Занятно…

—Так, ни о чём…— соврала я.

Мне стало ужасно стыдно за свои предательские мысли. Ваня столько времени мучился со мной и ещё немало намучается в будущем, что я просто не имела права рассказывать ему такое…

—Просто не выспалась,— добавила я немного правды, попытавшись улыбнуться.

—Угу…— хмыкнул Ваня в ответ.— Ты где-то не здесь сегодня. Не со мной.

—Ты прав,— напряжённо ответила я.

—Тебе не хочется ехать?— вкрадчиво спросил он, развеяв мои сомнения.

—Конечно, не хочется!— с облегчением выдохнула я, стараясь сделать это как можно незаметнее.

Хорошо, если он подумал, что я вела себя странно из-за мамы — это была веская и даже вполне достоверная причина. А о моих настоящих мыслях ему совсем необязательно было знать.

—Мы можем остаться дома, тебя никто не заставляет туда ехать,— пожал он плечами.

—Нет. Ты же понимаешь, что мы должны… Вернее, я должна. Я ни разу не приезжала к ней, пока сдавала сессию. Мне уже просто стыдно.

—И всё же, если ты не хочешь…

—Правда, всё нормально,— поспешила я заверить.— Ты прости, что я такая… Задумчивая. Я просто переживаю.

—Конечно, малыш,— отозвался он.

—Но, если тебе это в тягость, я могу съездить одна… Я ведь знаю, что ты не горишь желанием там появляться. Да и не должен.

—Мне не трудно,— чётко произнёс Ваня.— Тем более, я не могу тебя бросить. Мы ведь договорились, что поедем вместе, а значит — поедем вместе и никак иначе!

—Спасибо…— улыбнулась я.

—Да, пожалуйста!— он тоже улыбнулся, но, в отличие от меня, не извиняясь, а ободряя.— Кстати, я сдал на права!

—Правда?— изумилась я, снова почувствовав себя виноватой.

—Ага,— довольно кивнул он.

Так вот откуда взялась эта бурная радость! Ваня наконец-то исполнил половину мечты своей жизни — обучился вождению. Для полного счастья ему осталось только приобрести автомобиль, на который он копил весь последний год, не желая принимать помощь от родителей. И как я могла забыть, что утром у него был экзамен по вождению?!

—Прости!— воскликнула я, схватив его за руку.— С этими дурацкими нервами у меня совершенно вылетело из головы! Я тебя поздравляю!

—Спасибо!— усмехнулся он.— Лучше поздно, чем никогда.

—Обиделся?— осеклась я.— Ну, прости! Я, правда, очень за тебя рада!