С крыши самой высокой башни замка открывался чудесный вид на сонную утреннюю долину, покрытую густым туманом. Только вот сейчас этот вид не приносил ни удовольствия, ни покоя. Дилар, обняв колени, мрачно смотрел на солнце. Почему оно все такое же? Небо не рухнуло, и ничего не изменилось, кроме его жизни.

Прошло почти две недели со смерти матери. Отец отправил какие-то письма и заперся в кабинете. Его состояние было похоже на бред, он забывался беспокойным сном днем, шепча её имя, или бродил по пустым коридорам замка по ночам, до чертиков пугая челядь. Риз перестал различать лица, и путался в днях, а когда он выплывал из этого состояния, то он пил. Герцог оброс и похудел, глаза провалились и часто вспыхивали красным, словно угли в камине. Теперь Лари не мог смотреть на отца без страха и отвращения. И это сейчас! Когда он ему так нужен!

Глаза снова увлажнились, и горячая дорожка пробежала по щеке. Лари вытер её рукавом, а затем и набежавшие слезы. Он не должен плакать! Лучше уж злиться. И в первую очередь на мать! Потому что он был прав, когда говорил, что им не нужен четвертый! Он чувствовал! Знал!

Лари так хотел, чтобы это было правдой, что уже почти и сам поверил. Вот только чувство вины всё равно не оставляло его в покое. Если он знал, то нужно было упорнее отстаивать свое мнение, и тогда, мама была бы жива. Он снова утер лицо, уже порядком повлажневшей тканью рукава.

Его новая сестра, маленькая девочка, с рыжими, даже почти красными волосами, так и осталась без имени. Ру не успела ей его дать, а отец, похоже, вообще о ней забыл. Впрочем, как и о нем.

Тощий алхимик уехал почти сразу. Он звал его с собой, но Дилар отказался, и уже не раз об этом пожалел. Даже такая ненавистная академия уже казалась ему единственным выходом, и он готов был туда отправиться хоть прямо сегодня. Лишь бы забыть. Лишь бы не видеть этот кошмар.

Почти у самого замка из тумана вынырнула повозка и пара всадников. Дилар вскинул голову, пристально вглядываясь. Кто бы ни приехал, это значит, что он больше не будет один. На одежде всадников он различил цвета Мортре. Дедушка? Он бы предпочел брата. Не смотря на издевки Дирта, они все же неплохо ладили, и брата Лари любил, но и так тоже хорошо.

Спеша спуститься, мальчишка чуть пару раз не свалился со скользкой от росы черепицы, но именно что чуть. И это было нормально. Отсутствие магии, Лари старался заменить хорошей физической подготовкой, и именно поэтому отец собирался отправить его в академию. Риз всегда говорил, что из всех детей, он больше всего на него похож, и мальчик этим гордился. До недавнего времени. Таким, как сейчас выглядел его отец, он быть не хотел. Разочарование накрывало, и ему никак не удавалось с этим справиться.

Когда Лари выскочил на площадь к воротам, повозка уже остановилась, и из нее вылезал дед. Увидев внука, он улыбнулся и кивнул. Мальчишка кинулся к нему и крепко обнял, вжимаясь в пыльный плащ.

— Ну, ну, — похлопал его Мортре по спине, — Ты как? Отец где?

— Там, — не отлипая от фигуры старика, махнул куда-то себе за спину мальчик.

Филип гладил внука по спине, чувствуя, как тот тихонечко вздрагивает. Все настолько плохо? Он не сомневался, что Риза накроет. Очень давно он и сам пережил подобное, но чтобы так?

— Идем, — тихо сказал он, и, взяв Лари за руку, пошел к жилой башне.

Увидев герцога, Мортре был поражен и даже не стал пытаться с ним заговорить. Может и следовало вытащить Риза из его состояния, но вот только он с этим точно не справиться. И даже глаза внука, заблестевшие надеждой, не заставили его на это сподвигнуться.

— А где девочка? — спросил он у Лари, отрицательно качнув головой, тот тяжело вздохнул и с потухшими глазами зашаркал ногами по коридору.

Ребенок спал в красивой кроватке, в комнате Ру, и когда он только вошел, ему почудилось, что вот сейчас и Ру выйдет. Обнимет старика, улыбнется и возьмет девочку на руки, чтобы с гордостью показать ему. Мортре вздрогнул и потряс головой, скидывая наваждение. Лари цеплялся за его руку, что-то бурча под нос. А на белой кружевной подушечке словно горело пламя.

Дежурившая нянечка вынула её из кроватки и протянула ему. Он осторожно взял кроху и сдул со лба прилипшие пряди. Личико ребенка недовольно сморщилось, а потом она открыла глаза. Такие же зеленые, как и у матери. Увидев незнакомое лицо, девочка заплакала, и женщина поспешила её забрать.

— Извините, — засуетилась няня, — Обычно она тихая.

— Как её зовут? — прошептал Филип еле слышно, но женщина его услышала.

— Я зову огонёк, — улыбнулась она, — ей еще не дали имени.

— И не нужно! — внезапно сорвался на крик Лари, и дед обернулся. Глаза мальчишки полыхали такой злобой, что ему даже стало не по себе. Он-то хотел забрать девочку с собой, но теперь уже был не так уверен в этом решении.

— Почему? — только и спросил Мортре, хотя вопрос был не к месту, а ответ очевиден, но надо же было хоть что-то сказать.

— Потому что из-за нее мамы больше нет! — выкрикнул мальчик то, что давно уже горело внутри него, — Ей не нужно имя. Она этого не стоит!

— Но она же есть? — тихонько спросил Филип, — А всем живым нужно имя. Назови её.

— Нет! Никогда! — Лари попятился к двери, упрямо мотая головой.

— Потом ты об этом пожалеешь, — Мортре горько вздохнул и устало потер лоб, — Знаешь, если уж и жалеть то о том, что сделал, чем о том, на что так и не решился.

Слова деда вынудили Лари резко остановиться. Буквально час назад он сам плакал, жалея о том, что не сделал, не сказал…. Мальчишка закусил губу, упрямо мотая головой, но потом сдался, опуская плечи и буркнул:

— Тиаят.

Имя словно и впрямь его обожгло. Лари вздрогнул и, развернувшись, умчался куда-то вглубь замка.

— Тиа, значит? — довольно замурлыкала женщина, — Это по эльфийски? Что оно значит?

— Магическое пламя, — ответил ей граф и провел пальцем по щеке крохе, — Ей идет.

— Идет, — согласилась няня и широко улыбнулась, — Вот видишь огонёк, я звала тебя правильно.

— Не знаешь, что герцог собрался с ней делать? — Филип не сомневался, что Риз, когда его немного отпустит, не бросит девочку, но кроха маг, а Ру больше нет.

— Мне