своим правилам - благо первый же поворот избавит от назойливого стремления Маришки передать некий невербальный посыл.

-Я облажалась, командир, - сказала Фрау на втором повороте, когда вокруг воцарилась рядовая фермерская суета. Люди шли и знать нас не знали.

А мне опять напрягать застывшие в стойке мозги:

-Есть моменты, когда думать некогда, только действовать, ломая проблему всеми доступными способами, - Я посмотрел, как она жадно слушает, и хмыкнул. Несу благое слово… Охренеть у меня тематика заклинила. Пора чистится. Более сухо добавил: – А есть моменты, когда подумать стоит. Твоя задача научиться такие моменты различать и адекватно реагировать.

-Да как затмило, - Она вздохнула, понимая, что внушение закончено и вроде как обошлось. Страшный Джимми рыкнул и отпустил. - Но я поняла, командир. Это важно, да.

-Ускоримся. Есть у меня сомнения…

Сомнения почти оправдались. Едва переступив порог, я застал смену №7 вдоль стенок с оружием наперевес – готовы крушить и сцеживать. Замес с мечом смотрелся просто феерично -даром, что с первого же удара пробьет либо стенку, либо потолок.

-А где тела? -не понял я, оглядывая чистенький пол, где заботливые руки бросили пару непритязательных циновок.

-Какие тела? – чуть опустил колун Шест.

-А чего тогда стоите?

-Держим оборону! – отрапортовала Крыса и Замес вздрогнул, предвидя.

-Устали, да? -спросил я заботливо. Уловил обоснованные сомнения во взглядах и проскрипел: - На улицу, за кустики. Базовая отработка защиты нападения. Пока не упадете к херам! Выполнять!

Фрау выскочила первой.

Команда сломалась на 40 минуте. Дольше всех протянул тощий, но и он не смог сфокусироваться на моем сумрачном силуэте, когда я прибыл загонять подопечных в уют жилища, отмеченный теплом и мягкими отсветами лампадки. Пока они кувыркались, я успел намешать сытный ужин из подручного. Фрау все расфасовала и расставила по полочкам – бери да радуйся, теша кулинарное.

-О-о, -пошатывавшийся Шест, вломившийся сходу на середину комнаты, шумно втянул воздух. – Командир!

-Руки помойте, - буркнул я. – Поедим и перебинтуемся. Затем отбой.

-Вы вернулись, - прошептала Фрау, точно внезапно прозрела. И вздрогнула: - Ранены?

-Замеса балкой приложило, - небрежно отмахнулась Крыса. И едва увернулась от подзатыльника умника.

Ужин чутка сгладил острые грани бытия. Взгляды подобрели, мимика расслабилась. Но от съестного организмы начало отпускать от судороги суматошного дня и народ осоловел. Последние силы потратили, чтобы немного почиститься и обновить повязки - по потребности. Последнее, услышанное мной перед тьмой бессознательного, – затухавший шепот тощего о том, что банька – это хорошо. А затем я отрубился к херам, как отрезало.

Новое утро началось с боли. Объяснимо и сочтено за положительный момент. Мы живы, целы и едины, не смотря на страдальческое лицо Крысы и тихое оханье умника. Шест первым делом сунул нос к съестному и получил от Фрау познавательную затрещину.

-5 минут, - Женщина помешала некий жиденький бульончик и кивнула на стол.

А хотелось мяса. Значит что? Правильно, можно размяться - помахать ручками, ножками, разгоняя кровушку по бренным телам. И выявить недовольных, которых, к слову, так и не сыскалось.

После короткого завтрака, что скорее подогрел аппетиты нежели насытил, я погнал команду на банные процедуры. Не сдох в сражении – помойся, святое правило. Чистое исподнее наперевес и вперед - в незабвенное заведение «Потри и забудь».

На приведение команды в порядок потратили непозволительно много – 30 минут. Выпровоженные профессиональной улыбкой сотрудницы остановились на дорожке, обрамленной чахлыми кустиками, вдохнули полной грудью и окончательно уверовали – выжили одним куском. Из приятного.

-А традиции у смены №7 есть? – скромно поинтересовался Замес.

-Точняк, пожрать, - Шест перестал томно потягиваться и хрустнул костями.

Я молча вышел на памятный тротуарчик и повел команду к искомому. Традиции – они такие, сломаешь и посыплется домик счастья, мягко говоря, наху... А соблюдешь и бойцы осознают себя неотъемлемой частью единого ударного кулака. Мне не сложно, им – тупо надо.

Что ни говори, а в «Калории» нас запомнили. Бессменный хостес украдкой махнул кому-то в зале и дежурно улыбнулся. Я пригляделся к сумраку, сдобренному упоительными ароматами, но Чикиты не различил. А затем меня аккуратно подергали за рукав.

Паренька я, конечно, заметил на подходе, но с собой не соотнес. Может рассыльный или пособляет на побегушках. А вот свершилось – я недоуменно посмотрел на рукав, и паренек торопливо отскочил. Страх на его лице обильно замешан со жгучим любопытством:

-Ты Джимми?

В ответ на кивок отрок расцвел желтоватой улыбкой. Ну такое себе, если честно. А недоумение осталось:

-Чего хотел?

-Меня Амиго прислал. Велел передать, что ждет у Чука. Еще просил передать вежливо… но я чет не понял, так что как смог, - отбарабанил посланник и выжидательно замер.

-Как нашел? - Я подозрительно прищурился. Нас пасут?

-Так вас знают, - удивился юноша. - Вы ж из вернувшихся.

-Есть малехо, - приосанился Шест, напрочь перегородив проход костлявым барьером. Замес выразительно посмотрел и украдкой покосился на меня. Тощий торопливо сдулся, осознав, что с героя командир обязательно спросит втридорога. Поздно, мысль легла на нужную полочку.

-Принял, - кивнул я. – Буду.

Подопечные напряглись – романтика общепита так близка и соблазнительна. Хостес с откровенной надеждой на лице, что мы свалим, натянул лыбу по самые уши.

-Свободны до обеда. Поешьте вволю. Посуду бить только в самом крайнем случае, - приказал я, спускаясь со ступенек.

-А морды? – уточнил тощий, изучая сбледнувшую обслугу.

-Морды можно, - разрешил. Излишне закручивать гайки дисциплины ни к чему. Бойцы справятся. И с ними добрая Фрау, а в зале не видно церковников.

-Навались, - непонятно обрадовался Шест, потирая ладони. Хлопнув хостес по плечу, сказал: - Веди, фермер.

На том я и ушел. Заставлять ждать Амиго – идея соблазнительная, но пока придержу. Если безопасник вышел на контакт столь быстро – разговор априори считается важным. И мне немного интересно, куда разговор заведет.

У питейного заведения никаких перемен - столь же неприметный домик, задрапированный сухой порослью. Вроде только вывеску протерли – надпись «Сидро» влажно поблескивала в тусклом свете зачинавшегося дня. В окрестностях тишина и есть подозрение, что местный планктон просто знает, кто внутри.

Войдя и немного потоптавшись на пороге, привыкая к желтовато-багровому сумрачному освещению, я навелся на одинокую фигуру Амиго за угловым столиком и проследовал. Из-за стойки угрюмо кивнул Чук – сразу видно, минорный настрой у человека встроен от рождения, а дальше лишь вскормлен обстоятельствами.

-Богатой тебе клиентуры, Чук,