что у тебя вообще есть мозги! Что, если раб найдет местных лесных птиц? Мои планы будут разрушены. Разрушены! Подумать только, что ты капитан! Да ты, жирный ворон, даже в солдаты не годишься. Найди этого раба! Выйди под дождь и будь его надзирателем! Еще одно неверное движение, и ты почувствуешь последствия таких действий, никчемная ворона! Этих слов было достаточно, чтобы заставить Слизеклюва упасть в обморок, но он был слишком напуган, чтобы падать.

Лорд Турнатт уставился на капитана-ворона. Его глаз сузился в сияющую золотую щель, которая загипнотизировала ворона.

— Ну? — приказал ястреб — Убирайся! Внезапно Слизеклюв снова почувствовал свои ноги. С неожиданным приливом энергии ворон бросился прочь на дрожащих ногах, дважды споткнувшись, а голос ястреба все еще звенел у него в ушах: «Иди и найди это раба, ты, ворона!»

Слизеклюв бросился в рабское поселение, чтобы найти Милтина. Испуганные птицы внутри быстро встали по стойке смирно, когда нервный капитан ходил от одной деревянной стены к другой, ища лицо малиновки-раба, который попросил его о работе по заготовке дров. Нет, этого не может быть! Птицу нигде не было видно. «На что ты уставился? Возвращайся к тому, что ты делал!» — крикнул Слизеклюв, бросаясь прочь. Спотыкаясь и вопя, он направился к воротам крепости. Милтин быстро поскакал к воротам. Он отваживался преодолевать быстрые потоки грязной дождевой воды, скользил по гладким камням и перепрыгивал через большие, покрытые мхом палки так быстро, как только мог. Милтин, прищурившись, смотрел на ворота крепости перед собой, а дождь стекал по его шее, плечам и на хвост. Дважды он поскользнулся и упал, но это только ускорило его шаг. Он добрался до самого дальнего места, которое позволяли ему его цепи, когда Слизеклюв почти врезался в него. Капитан сверкнул глазами.

— Ты что, играл со мной в прятки? Я разрешил тебе собирать дрова, а не бродить туда-сюда. И почему ты хочешь пойти за дровами в такую погоду?

— Сэр! Капитан, сэр! У нас кончились дрова, сэр, и если я не соберу больше, мы умрем от холода и лихорадки и не сможем работать, сэр! — ответил Милтин. Слизеклюв проворчал:

— Хорошо, хорошо, до тех пор, пока ты сам не подхватишь лихорадку и не передашь ее другим. Капитан отсоединил цепь Милтина от стены и прикрепил ее к своему когтю. Он открыл ворота ключом и вытолкнул птицу-раба наружу. — Теперь иди! Принеси дров!

Милтин послушно вышел под дождь, а Слизеклюв тащился за ним, бормоча бранные слова про плохую погоду.

Милтин и Слизеклюв постепенно достигли опушки леса и тени под высокими соснами. Милтин почувствовал себя немного обеспокоенным. Как может какая-нибудь птица-раб оказаться под дождем? И даже если я найду их, с этим капитаном прямо за моей спиной… Он оглянулся на усталое, кислое лицо Слизеклюва. Я должен попытаться.

С осторожным видом малиновка использовала свои когти и клюв, чтобы связать самую сухую древесину, которую он смог найти, со стеблями травы. Он притворился, что глубоко погружен в свою задачу. Его голова опустилась, глаза были прикованы к дереву. Поднялся его хвост, подергиваясь, когда он решал, какой сук самый сухой. Время от времени он оглядывался по сторонам и начал очень медленно уходить все дальше и дальше от Слизеклюва. Милтин запечатлел в своей памяти каждую деталь и ориентир. Все дальше, все дальше… Малиновка прокладывала себе путь к небольшому ручью, окаймленному зарослями высокой травы… Дальше, дальше…

«Раб-малиновка! Куда, по-твоему, ты направляешься?» — раздался сердитый скрежет.

Милтин соображал быстро.

— Ой! Мне кажется, я слышал охотничий клич сокола! Помогите! — закричал он.

— Что? Где?

Милтин устроил шоу с неистовыми прыжками и жестами.

— Вот! Вот! Это ближе! Разве ты не слышишь этого?

Когда сбитый с толку капитан обернулся, Милтин нырнул в высокую траву и бесшумно прополз из виду. Его намерением было что-то исследовать — что-то голубое, едва видимое между стеблями.

— Эй! Эй, раб! Где ты прячешься? Пытаешься сбежать? — крик Слизеклюва был слаб на расстоянии.

Шорох был неожиданным. Эска огляделась. «Ч-ч-кто там?» — спросила она дрожащим голосом. Она увидела длинную острую палку, лежащую на влажной земле внизу, быстро схватила ее и указала в направлении шума. «Кто ты такой и что ты здесь делаешь?» — потребовала она ответа. Шум прекратился. «Шшшшш!» — из тени появилась малиновка. Судя по выражению его лица, Эска поняла, что птица была почти так же удивлена, как и она. В его глазах не было ни жадности, ни зла, и он не носил оружия. Он определенно не имел никакого сходства с птицами, которые преследовали ее. Она решила, что эта птица дружелюбна. Милтин понизил голос:

— Меня зовут Милтин, я раб Мрачной Крепости. Я полагаю, Вы местная?

— Да.

— Значит, ты та птица, которая мне нужна.

— Почему?

— Нам, птицам-рабам, срочно нужна помощь местных птиц, чтобы уничтожить ястреба Турнатта. Тиран переехал сюда месяц назад и также хочет, чтобы ваши племена были его рабами. Он приказал своим солдатам создавать проблемы, воруя яйца и еду у вас и кардиналов.

— Раб, собиратель дров, выходи! — вдалеке послышался голос Слизеклюва.

— У Турнатта более сотни солдат. Пожалуйста, попросите свое племя помочь нам, ради нас и вашего собственного блага. Помни, что я сказал. Как тебя зовут?

— Эска, из племени Голубокрылых. В какой стороне север?

Милтин быстро кивнул и указал нужное направление. Эска метнулась прочь в мгновение ока, почти не создавая шума. Милтин услышал слабый звук «до свидания», это было все, что последовало от голубой сойки.

Милтин больше не боялся капитана, который размахивал кнутом или тирана, чей вопль казался громом. Он сделал то, что планировал сделать. Быстро собрав куски дерева и связав их вместе стеблями травы, он вышел наружу.

— Хорошо — сказал Слизеклюв. — Что ты делал? Здесь нет сокола, от которого нужно прятаться, поэтому, почему тебя так долго не было?

— Сэр, я думал, что сокол приземлился и испугался, сэр.

— Ох! Не важно. Сейчас же возвращайся в рабское поселение! — велел капитан.

— Да, сэр!

Слизеклюв последовал за птицей-рабом со вздохом облегчения.

Когда мы находимся в темноте,

крик может заставить нас насторожиться.

ИЗ СТАРОГО ПИСАНИЯ.

Глава 6. Слова Эски

Дождь промочил красных и синих. Несмотря на это, они все еще сражались, крыло против крыла, коготь против когтя, меч против меча. Они смешались, а затем разделились. Все они боролись за одно: остановить воровство. Они боролись, крича; они боролись, плача. Они были в отчаянии.

Эска перешла Линию. Она видела, как бойцы ее племени и кардиналы сражаются друг с другом.