с профессиональной деятельностью, на семинаре, коллоквиуме, выставке. 1 % – на культурной, политической или спортивной демонстрации. 1 % – в транспорте, автобусе, такси, поезде, самолете.

Аделаида думает, что это за 12 %, встреченные «иным образом». Что вообще еще остается, кроме, разве что, булочника или дилера. Хотя их тоже можно отнести к торговой деятельности. Аделаида думает, сколько процентов можно отсечь сразу. У нее нет семьи, она не занимается спортом и ненавидит торговые центры. Помимо работы, она не занимается никакой культурной или общественно-политической деятельностью. Она отказывается прибегать к услугам сайтов знакомств или свах и с подозрением относится к тем, кто заговаривает с ней в общественных местах. Аделаида хотела бы стать той самой партнершей, быть частью статистики. Быть той, кого мужчина встретил и с кем теперь состоит в этих самых отношениях. Сегодня вечером Аделаида и правда впадает в отчаяние. Больно видеть, как много она плачет.

Сидя в трусах на кровати, она натирает ноги увлажняющим кремом – привычный жест, но сегодня он кажется ей тщетным. Она подсчитывает, сколько мужчин за всю жизнь ласкали ее тело. В итоге получается 16. По данным сайта «Доктиссимо», средний для французов показатель – 13,2. Аделаида гадает, когда теперь на округлость ее бедер снова ляжет чья-то рука. Если, конечно, где-нибудь в этом городе или во всей стране наконец найдется мужчина, который этого захочет, захочет это тело. Она встает и тут же обо что-то ударяется, затем выпрямляется перед зеркалом. Грудь не обвисла. Детей у нее не было, так что ее 90В держится гордо. В остальном же что тут скажешь. Она влезает в 46-й размер, талия довольно тонкая, бедра выразительные. Животик выступает довольно заметно, она купила себе корсет, но надела его лишь раз, не могла ни дышать, ни сидеть и чуть не упала в обморок. Тело Аделаиды Бертель уже не то, ей следовало бы сесть на диету. Во Франции семь женщин из десяти и каждый второй мужчина хотели бы похудеть. Это данные Национального института здоровья и медицинских исследований. Семь женщин из десяти и каждый второй мужчина. А ведь у них тоже есть жирок. Но ожидания разные, и толстый мужчина по-прежнему уверен в себе. Аделаида думает, есть ли где-нибудь в этом городе или во всей стране мужчина, который сейчас смотрится в зеркало и задается вопросом, желанно ли его тело. Она приходит к выводу, что наверняка есть, может, даже несколько, но все они геи.

Аделаида погружается в себя, тонет в воспоминаниях. Аделаида была влюблена девять раз. Она сожительствовала с шестью избранниками, с некоторыми из них достаточно долго. Она подсчитывает, сколько времени провела в отношениях, начиная с первого парня и заканчивая последним и единственным мужем. Получается двадцать семь лет жизни. И тут же от этой цифры у нее под ногами с грохотом и скрежетом разверзается бездна. Девять раз, повторяет Аделаида, думая о девяти жизнях кошки, об исчерпанной допустимой дозе солнечного излучения. Никогда ее кожи больше не коснется любовь, только ласковое прикосновение меланомы. Раз так, все кончено, подытоживает Аделаида. Она знает, каково это – быть любимой, с ней это часто случалось, это никогда не мешало ей уходить. Скука – главный враг Аделаиды. Ей не в чем упрекнуть своих покинутых избранников, кроме собственной усталости – от мужчин, от отношений, она вернулась к исходной точке. Аделаида ни о чем не жалеет, ее лишь страшит завтра, она знает, что, с большой вероятностью, оно будет оглушительно пустым.

Лежа на кровати шириной метр двадцать, Аделаида думает, сколько недель она не занималась любовью. И о том, через сколько месяцев она пойдет по стопам охотницы Беранжер. Секс ради секса – у нее мало приятных воспоминаний после такого. Не говоря уже о тех двух случаях, когда ее стошнило сразу после. У Аделаиды уже есть очень действенная секс-игрушка. Мысленная зарубка: запастись батарейками.

Следующие несколько дней Аделаида грустит. Охваченная невзгодами, придавленная горем. Когда на улице, в метро, в автобусе она встречает парочку, тонкое стальное лезвие рассекает ей сердце. Аделаида боится, что злоба сожрет ее. Что она превратится в одну из этих вечных барышень поневоле, которых называли старыми девами. Души их пропитаны горечью и солью, улыбки исчезли с их лиц. Аделаида боится, что зависть к каждому встречному поглотит ее. Она ловит себя на том, что завидует совершенно незнакомым женщинам, исходит желчью, постоянно думает: Почему не я?

На экране телефона Аделаида наблюдает, что люди постят в соцсетях. Подушки лежат неудобно, у нее болит голова. Одна знакомая чему-то возмущается, другая хочет, чтобы ей завидовали. На каждой фотографии уютная гостиная, веселый ребенок, очаровательный кот. Аделаиде хочется ворваться в эти фотографии, разгромить гостиную, выколоть карапузу глаза и выкрасть кота. Впервые Аделаиде хочется жить чьей-то другой жизнью.

Это история голубого цветка, вырванного из горшка и лишившегося корней. Сердце в банке, срезанная мальва. Аделаида Бертель – такая же женщина, как и любая другая. Отныне она учится быть одинокой, подобно тому как изгнанник учится говорить на иностранном языке.

Лошадиные скачки[11]

Аделаида раздосадована, ничего не происходит, она уже не кажется себе героиней своей жизни. Сентябрь немного артачится, но Аделаида седлает его, намереваясь пронестись через литературный сезон галопом, словно амазонка. Конная метафора тут как нельзя кстати. Начало литературного сезона – это скачки. Каждое издательство – конюшня, авторы скачут, журналисты расставляют препятствия, вдалеке маячат трофеи и призы, на трибунах делают ставки. Главный кубок – полоса бумаги красного цвета, опоясывающая обложку. Аделаида видит себя в роли жокея. Именно она подстегивает Еву Лабрюйер, чтобы та бодро проскакала по своей дорожке. Пришпоривает Марка Бернардье, чтобы тот без фырканий записал одиннадцать интервью на радио. Подкармливает Стивена Лемаршана яблоками и помогает Клотильде преодолеть барьер молчания и переступить через кошмарную статью, которая скоро выйдет. Эта статья выставляет ее сумасшедшей, Аделаида знает, ее предупредили. Клотильда рискует не закончить забег, будучи эвакуированной с ипподрома на первом круге. Пока что из девяти французских книг, вышедших в издательстве «Давид Сешар» этой осенью, внимания удостоились четыре. Вскоре их останется две. Аделаида надеется, что Марк Бернардье будет в их числе. И что она спасет Клотильду, в это она готова впрячься всерьез.

Приближается середина сентября, обороты нарастают, как в центрифуге, кто не успевает держать темп – выбывает. Когда Стивен Лемаршан, ее новоиспеченный романист, спрашивает, есть ли у него шанс на статью в крупном еженедельном издании, Аделаида отвечает, что один известный писатель упомянул его книгу в посте на фейсбуке, который набрал 116 лайков. Она добавляет, что еще у него есть шанс получить премию «Страница 111», она перечитала 111-ю страницу в его романе, она весьма недурна.

Ева Лабрюйер превратила свои будни, равно как и будни своего редактора Эрнеста Блока, в сущий ад. Чудеса не по части Аделаиды. Пиар-менеджер может стать Мэри Поппинс для своих авторов, но не феей-крестной для журналистов. Она не может превратить Еву в писательницу с блистательным слогом. Пусть даже этой осенью Ева преобразилась – больше никаких перьев, только строгие пиджаки, очки и собранные в пучок волосы. Аделаида не может изменить содержание книги, наложить заклятие слепоты на всех журналистов. Хотя она и пробует пустить в ход древнее заклинание с семенами лотоса и кровью младенца. Так Ева получает небольшую благожелательную заметку в консервативной газете и разворот в журнале о здоровье, посвященный feel-good-романам[12]. Аделаида уперта, она ищет лазейки, пытается проникнуть в редакционные кабинеты через потайной ход. Действие романа «Даже в Англюре есть любовь» разворачивается в сельской Франции, в нем много описаний полей, лесов, листвы, диких собак и оленей. В наше время экологического коллапса читатель падок на природу. Ей удается заполучить двухстраничную полосу в одном из ведущих еженедельных изданий, статью в популярной ежедневной газете и четыре страницы в экологическом вестнике.

Марк Бернардье – полная противоположность Евы, что ни день, то сплошная благодать и прелестное комедиантство, он обольстил всех радиослушателей и покорил журналистов. Аделаида сопровождает его при любой возможности. Для нее это чарующий момент передышки и возможность обсудить с журналистами других своих подопечных. А также встретиться в коридорах Дома радио со знакомыми из других отделов. Аделаида изобретательна, она только что выбила Клотильде приглашение на прайм-тайм-передачу, которая на этой неделе посвящена теме «Религии, за или против?». Их заинтересовал ее профиль практикующей политеистки. В течение часа Клотильда будет рассказывать о своем