новой цепи развития ничего не меняет: обычный день, ради которого они встают утром. И никто даже при самом яром желании не остановит стройку тоннеля. Томас смотрит на конструкцию и, ставя себя на место тех, кто стоит во главе нынешней цивилизации, задает вопрос, на который уже есть ответ: «Смог бы я остановить стройку?»

6

Мнения высшего правления никогда не было, как и вопросов, критики и идей. И вот, как всегда, неважно, насколько Одиночки могли подобраться к истине: им не видать похвалы или признания их труда, и они не получат большего, чем любой другой работник. И это – то самое, что никогда никого не волновало. Как только все формальности были выполнены, Томас дал время на небольшой отдых – 100 минут, чтобы немного отвлечься от последнего. Психология проста, и он легко использовал знания для большего стимула. В частности, меньшее сосредоточение на конкретной мысли или идее позволяет легче понять, что лишнее, а чему стоит уделить большее внимание.

100 минут: пользуясь меньшим значением, чем час, легче было определить свободное время для личных действий. Томас и Мэнди, как заведено, играли в шахматы, Норманн решил потратить время на сон, Франклин любил заниматься виртуальной сборкой ремонтных дронов, пластин и всей доступной техники. Благодаря этому Франклин всегда мыслил более абстрактно – и именно сейчас, до окончания перерыва, он открыл общую схему тоннеля вместе с архивом. Ведомый еле уловимой мыслью, он просматривает их, все больше углубляясь в строение, до самых винтиков. Пока не находит то, что искал, и к этому времени все остальные как раз принимаются за работу, что позволило ему сразу выдать очередное откровение.

Получив сигнал, Томас, как и остальные, открыл полученный чертеж тоннеля – там был лишь дальний его конец.

– Мы знаем, что пройти через тоннель может лишь небольшая капсула, изначально являющаяся частью всей конструкции. Так вот, острие тоннеля имеет многослойную конструкцию и сложную систему сцепления, и в чистой теории оно может расширяться, увеличивать свой диаметр по принципу веера, – голос Франклина был немного возбужден, но уверенность никуда не пропала.

– И как же такое могли проглядеть лучшие инженеры – они тоже все разбирали по винтику? – активно начал Норманн.

– Смотрите сами: выделенные мною красные зоны словно вкручены в центр, как пружина. Если рассматривать каждый слой, то видна общая цепь крепления.

– Хитрость, которую следовало предвидеть. Интересно вот что: можем ли мы расширить проход без потери эффективности – или это дано лишь им, если не наоборот. Франклин, составь весь процесс изменения конструкции со всеми параметрами каждого состояния тоннеля. Отправим их на рассмотрение с отдельной маркировкой, – быстро сказал Томас, открыв архивы Солнечной системы.

– Такое могли проигнорировать? – спросила Мэнди.

– Это доказательство того, что нам известно меньше, чем тем, кто стоит выше нас, – влез Норманн.

– Могли просто пропустить, и что из этого хуже – неизвестно. Но ранее про это нигде не указано, во всяком случае, если были соблюдены параметры записи. А если это все же было сокрыто, то напомним им об этом, – проявляя уверенность, сказал Томас. Никакой паники или страха, во всяком случае, явных. Он всегда контролирует это – как по должностным обязанностям, так и из любопытства реакции.

Такое бывает: вскрывается факт, ведущий по логике к незамедлительным изменениям. Если это не голая теория, то для такого действуют строгие порядки и правила. И сейчас все соблюдено, и в ту же секунду, как Франклин закончит полный анализ, все будет отправлено выше по статусу, с определенными пометками для определенных людей. Что будет потом, решать не ему. Чувствует ли Томас или кто-то другой из них ответственность за информацию – да. Их задача – предупредить, разложить и показать, а дальнейшие решения, если таковые будут вообще, – не их забота. И поиски справедливости – не их задача.

7

– Норманн, используя архивы, проверь всю структурную таблицу планет нашей Солнечной системы для выявления вероятных веществ, которые могут быть целью инопланетян.

– Все ценное мы уже знаем – и, кстати, очень быстро исчерпываем эти ресурсы, что неудивительно. Для жизни тут скоро ничего ценного не будет, – немного легкомысленно прозвучало от Норманна.

– Это для известной нам жизни. Франклин поможет тебе. Отталкивайтесь от конструкции тоннеля, есть ли возможная замена материала для стройки. Добыча ресурсов всегда была в приоритете каких-либо колоний, и представим для ориентировки, что люди – лишь средство.

– Мне одному кажется, что мы роем сами себе могилу, строя этот тоннель? – поинтересовался Франклин.

– А это не имеет значения, человечество выбирало меньшее из двух зол. И хватит отвлекаться по мелочам, – строго произнес Томас.

Конечно, попытки не умирать в невесомости были. Но история и человеческий фактор сами сыграли против себя, и множество начатых программ по расселению и освоению в конечном итоге закончились полной потерей взаимопонимания, что оставило бессчетное количество людей далеко среди звезд, на космических станциях, орбитальных базах и небольших планетарных аванпостах, где жизнь была возможна в той или иной мере. Судьбы этих первооткрывателей потеряны в веках. Последнее, что было предпринято, – созданный людьми корабль для сотен себе подобных, имеющий автономную систему, и сменяющийся персонал для корректировки, отправленный к ближайшей Солнечной системе. К планете для потомков. За 80 лет до получения сигнала. Но возможно ли доверить многочисленные жизни тем, кто вследствие навязанных условий не справляется с обязанностями? Практика показала, что нет. Космический ковчег «Фе́бос» отклонился от курса по вине человеческого фактора. Одинокий и, вероятно, мертвый, затерявшийся среди звезд и потерянный из вида и памяти большинства людей. «Стоило ли это того?» – думал Томас, вспоминая все ошибки и достижения человечества, по большей части для успокоения собственной неуверенности в том, что человечество заслужило этот тоннель.

Прошло четыре часа. Томас снова разглядывал тоннель, огромный и не сразу усваивающийся разумом человека как реально существующая конструкция. Он любил представлять, как отправляется сквозь него, оказываясь в месте, где еще не было людей. Где любой закон физики, как и любой науки, может потеряться в восприятии, делая человечество самым ничтожным видом разума. Что же откроется глазу: невероятные конструкции, или немыслимые формы жизни, или же все будет не лучше, чем здесь, – бедные поселения, пытающиеся выжить?

«Почему все так сложно?» – задавая себе вопрос, полученный от доказательств наличия простоты, Томас хотел понять лишь то, почему он не понял этого раньше. И сейчас даже самая вероятная цепь развития не оправдывала его ожидания. Глава отдела теорий готов признать обвинение в глупости, выдвинутое им же.

– Создал две версии, с погрешностью на еще живое состояние планеты Земля