Правда, я слышал, что совсем недавно она вроде бы снова ожила. Кажется, шахтеры Келморийского синдиката обнаружили, что после бомбардировок протоссов тамошние минералы приобрели новые уникальные свойства. После этого Доминион даже построил там несколько баз. А теперь, я так понимаю, там начался какой-то мятеж.

Ну, не моё дело — политика. Тут не до неё, выжить бы просто. Укрепив бункер и периметр, я забираюсь внутрь. Буду, как какой-нибудь хищный зверь, сидеть в своей норе и ждать нападения. Только без дела мне скучно. Снимаю опостылевший за день скафандр и отправляюсь в душевую кабину. В каждом бункере такая есть, хорошо придумано. Ведь морпехам тут порой приходится неделями безвылазно сидеть, когда длится осада. Без личной гигиены невозможно.

Я стою под тугими струями воды, которая затем пройдет сложную систему фильтров и снова поступит к резервуар. Он расположен внизу, в земляном углублении под бункером, в особом бронированном баке. Там её никто не достанет. Зергам она без надобности, у них свой источники жидкости — слизь. Она обеспечивает им генерацию питательных веществ из окружающей среды. Вот когда такая дрянь оказывается вокруг, считай, всё в себя впитает, а когда уйдет, природе понадобится много лет, прежде чем восстановится.

Переодеваюсь в чистое. Как же хорошо после стольких часов, проведенных в замкнутом пространстве, вновь ощутить свободу движений и то, как тело дышит! На мне теперь «боксеры», футболка и резиновые тапочки. Ну да, выгляжу, как турист на морском побережье. С той лишь разницей, что снаружи градусов двести, и если я туда выйду в таком виде, не загар, а румяная корочка за считанные секунды мне обеспечена.

Достаю сухпай, наконец-то могу поужинать. Проголодался. Как у нас говорят, одними стимпаками сыт не будешь. Если их часто применять, конечно, можно не жрать ничего неделю, а я слышал, был один морпех, который на них почти две продержался. У бедолаги другого выхода не оказалось — его крепко завалило горной породой на одной планете. Он как раз из бункера выбрался, а там взрыв. Вот и накрыло. Когда откопали, он всё песни пел. У бедолаги от стимпаков крыша поехала. Не знаю, что с ним было потом. Комиссовали, наверное.

Что у нас тут интересного? MRE у меня теперь много. Спасибо парням, отдавшим жизнь за Доминион. Я теперь, если зерги мне башку не оторвут, смогу протянуть на сухпайках Meal Readу-to-Eat (Еда, готовая к употреблению) пару месяцев, ни в чем себе не отказывая. Курица, чипсы, овощной крекер, плавленый сыр, порошок для разведения напитка, сухофрукты. И это лишь один вид MRE. Есть и другие, но проверять буду потом, когда этот надоест.

Поглощаю всё, собираю в отдельный пакет и убираю в специальное хранилище. Там стоит мощный пресс, превратит всё в лепешку, а потом можно будет снаружи уложить на тележку и отвезти подальше. Нечего гадить там, где живешь. Хотя этой планете, по большому счету, на мой мусор наплевать. Тут вскоре апокалипсис начнется, когда куски спутников падать станут. Реками бурлящей лавы зальет все, и мой мусор испарится.

После ужина полагается заняться оружием. Моя гаусс-винтовка C-14 «Каратель» — конечно, штука надежная. Иначе бы не могла работать при таких температурах и даже в открытом космосе. Но если её не обслуживать, может и заклинить. У меня, к счастью, такого не было. Но я знавал одного раздолбая, который умудрился забыть о своём «Карателе» после того, как целый день мотался по разгромленной базе зергов. А там что вокруг? Именно — слизь.

Она, когда оказывается оторванной от инкубатора, логова или улья, стремительно подыхает, превращаясь в сухую грязь. Эта гадость, если её много в механизме скапливается, действует похлеще алмазной пыли. У того парня на следующий день в тот момент, когда на него неподалеку вылезший из-под земли гиблинг накинулся, чтобы подобраться поближе и рвануть, винтовка заклинила. Я сам видел, с каким упорством морпех дёргал за спусковой крючок, а выстрела не было. Ну, а после гиблинг сделал своё поганое дело. Его кислотная желчь превратился морпеха в… я даже описать словами не могу. Зрелище жуткое. Как он орал, бедолага…

Так что нет, милая винтовка. Я тебя без внимания не оставлю. Как там говорили в учебке, вбивая эти мысли в наши бритые головы? «Это моя винтовка. Таких винтовок много, но эта моя. Моя винтовка — мой лучший друг. Это — моя жизнь. Я должен научиться владеть оружием так же, как владею своей жизнью. Без меня моя винтовка бесполезна. Без моей винтовки бесполезен я». Нам, 18-летним пацанам, тогда это казалось бредом и издевательством сержанта. Теперь, когда мне 30, и я много лет мотаюсь по Вселенной, понимаю, насколько они оправданы. И знаю, сколько парней сложили свои головы, поскольку относились к оружию спустя рукава.

Ладно. С винтовкой полный порядок, мне сегодня много стрелять не пришлось. Проверяю, как там мои автоматические турели. Их всего две осталось. Третью заклинило, и её надо разбирать, у четвертой какой-то изворотливый зерглинг погнул ствол, а заменить его нечем — ящик с запасными был в том бункере, который взорвался изнутри. Парни, которые там были, сами сделали это. Они — настоящие герои.

Я замер, вспоминая, что произошло в том бункере четыре дня тому назад.

В первый же день я отправил туда четверых: трёх рядовых под командованием капрала Ника Берри. Как сейчас помню: когда Ник уходит на северо-восточный край нашей обороны, помахал мне рукой. Он один имел право на такую вольность. Я вообще панибратства не терплю, но мы с ним знакомы были почти десять лет, да и ситуация складывалась какая-то… Странная, что ли. У меня с первого дня пребывания на этой планете возникло шестое чувство, что здесь — гиблое место. Так до сих пор и не проходит, и только оправдывается снова и снова.

Разведчики зергов напали на нас следующим же утром. Сначала прибежали и принялись издалека наблюдать, не приближаясь слишком близко. Примерно в километре бродили, словно обходя невидимый круг. Мы и на таком расстоянии смогли бы их поразить, но зачем патроны впустую тратить? Расход большой, а прицелиться как следует не получится. Даже лазерный целеуказатель не поможет: твари слишком резвые. Тут нужен призрак с его шикарной винтовкой С-10, но у меня во взводе такие не водятся.

Пока зерги кружились, парни докладывали мне обстановку. Первыми, конечно, их заметили бойцы Ника Берри. Он себе специально самых опытных подобрал. Эта четверка у меня была крепкой боевой единицей. Сплоченные, понимали друг друга с полуслова. Капрал в этом смысле был молодец. Настроил ребят на единую волну. Потому я даже не пробовал их никогда разлучать, да и глупо было бы. Конечно, хотелось порой усилить ими другие отделения, менее опытные. Но кто ж станет разбирать на запчасти идеально работающий механизм?

И они же, парни Ника, первыми приняли на себя удар зерглингов. Твари, повинуясь невидимому приказу, собрались большой стаей и резво кинулись на бункер «Эльза» — так морпехи окрестили его. Они вообще каждому женское имя дали зачем-то. Шутки ради, что ли. Так, бункер Ника был «Эльза», капрал Чак Солтон командовал «Мэри», сержант Броссар — «Мартой», а мне досталась «Анна». В ней я теперь и лежу, вспоминая. Только терпеть не могу это имя, потому и стараюсь забыть. Если бы я имена укреплениям давал, там бы никакой «Анны» рядом не было, ну да ладно.