приняла посильное участие в предвыборной кампании его. Для меня даже не было вопроса: помогать тому, чтобы президентом стал Ельцин, а не Зюганов, или нет. Я взяла в своем институте отпуск на три месяца за свой счет. Как я, смеясь, говорила друзьям: я взяла отпуск за свой счет, которого у меня нет, – для того, чтобы не было двусмысленной позиции, что я получаю зарплату, а куда-то в это время поехала. И ездила по городам и весям, не то чтобы агитировала, а просто осуществляла там какую-то посильную помощь людям, и так далее. Вообще говорила с людьми на эту тему. Потому что вопрос стоял – или вернуться к той советской власти, о которой мы говорили, с цензурой и прочим, или двигаться дальше. Для меня вопроса не было. И потом я узнала, что президент объявил мне благодарность. И она, благодарность, мне была торжественно вручена. Так как дома у меня, в Москве, нет живого места, все занято книгами, поставить ее некуда, она стоит у меня здесь. Я ею горжусь».

А.П. Чудаков: «Нет, ну у нее безусловно сильный характер, конечно. Она, как сказать, никогда, никогда не отступает и прочее. Но в семейной жизни это не очень проявляется. Т. е. я бы не сказал, что она там на чем-то настаивает. Умная женщина всегда уступает, потому что они умнее, женщины вообще лучше. Она всегда считает, что, если заходит какой-то спор, то надо уступить где-то. И это делает, что, может быть, и непохоже со стороны, …тем более еще несколько лет тому назад видели ее в постоянной борьбе с чиновниками, с системой и т. д. Конечно, трудно было представить ее в другой ипостаси».

«Мы отмечаем всегда дни рождения. Мы приглашали всегда наших друзей. У нас бывали, ну скажем, Борис Балтер, Наум Коржавин, Войнович. За нашим столом сидели Фазиль Искандер и другие. А когда у нас появилась эта дача, то мы стали приглашать друзей на дачу».

«На байдарках у нас тоже была литературная компания. Но вообще, понимаете, когда плывешь на байдарке, особенно по опасной реке с порогами, там вообще не до разговоров, не только о литературе, но и вообще. Мы просто любили иногда сидеть у костра молча и смотреть на огонь».

«Когда-то в далекой юности я прочел высказывание Юрия Олеши, тогда в только что вышедшем его однотомнике, его долго не переиздавали. Там у него есть такое замечательное рассуждение, что раньше я всегда чего-то ждал, вот думал: ну сейчас я, конечно, занят, я расстроен, я вот пишу роман, я допишу роман, и я начну жить, сейчас у меня плохо, у меня нет квартиры, но я получу квартиру и тогда начну самостоятельную жизнь. А потом я понял, что, – а между тем эта жизнь проходит, эта та единственная жизнь, которая мне и дана. И на меня это произвело очень сильное впечатление. И я вот не помню, на Мариэтту именно это произвело или нет, но во всяком случае мы как-то в этом сошлись и действительно стали считать, так согласно, что идут действительно лучшие дни нашей жизни, и что их нужно вот так вот жить и ничего не ждать. А наслаждаться этой единственной данной нам жизнью».

А. Немзер: «Принято говорить, скорее за кадром, чем в кадр, о некоторой резкости и однонаправленности Мариэтты Омаровны. Разумеется, всякий человек, соприкасавшийся с ней лично в той или иной мере, этот пафос досжимания, доведения до конца на себе испытывал. Всегда ли это, что называется, душу греет? Да нет. Бывает по-разному. И мне приходилось испытывать недоумение в иных ситуациях. И, ну, не обиду, но что-то близкое, наверное. Какую-то досаду, мне иногда казалось, что меня не поняли или кого-то там из моих коллег, друзей не поняли. Но при любом таком недоразумении я ощущал, во-первых, человеческую красоту вот этого направленного движения отстаивания своих позиций.

А во-вторых, какие мы все обходительные, уж так мы все любим уступать дорогу. Уж так при этом, уступая дорогу, умеем за глаза Бог знает что говорить и душу свою отводить. Нам необходим некоторый урок наступательности и прямоты».

«Без целенаправленности и энергии Мариэтты Омаровны мы были бы другими. Воздух бы наш был другой. Мое поколение».

Евгения Аверьянова

Сегодня в реанимации больницы в Коммунарке на 85-м году жизни от коронавируса скончалась известный литературовед Мариэтта Омаровна Чудакова.

Заочно с Мариэттой Омаровной я познакомилась в выпуске программы «Школа злословия». Яркая, харизматичная, энергичная, твердо уверенная в своих взглядах, она просто приковывала к себе внимание. Меня восхитили ясность ее ума и масштаб личности.

Мариэтта Чудакова – крупнейший специалист по истории русской литературы XX века, занималась изучением творчества Булгакова, Зощенко и Юрия Олеши. Ее муж, Александр Чудаков, был лучшим специалистом по творчеству и биографии Чехова в России, а родной брат, Селим Хан-Магомедов, известнейшим искусствоведом и историком архитектуры.

Помимо своей литературной деятельности, Мариэтта Омаровна активно участвовала в общественной жизни, организовывала за свой счет и своими силами сбор книг и их доставку в отдаленные сельские библиотеки, читала лекции для школьников, писала книги для детей, потому что была уверена, что гражданина и патриота своей страны нужно растить с детства.

В 2016 году Чудакова посетила с визитом и лекцией Нижний Новгород. Когда я прочитала анонс на ее странице в Фейсбуке, тут же предложила свою помощь, если она потребуется. Меня попросили повозить Мариэтту Омаровну по городу, и я, разумеется, согласилась. Было очень интересно слушать ее рассказы и впитывать потрясающую энергетику этой миниатюрной женщины. В конце дня состоялась лекция в Высшей Школе Экономики, и на нее стоило пойти, хотя бы для того, чтобы увидеть, как Мариэтта Омаровна держит внимание зала, разговаривая с ним на прекрасном русском языке. Навсегда мне запомнилась ее командная фраза: «Когда профессор заходит в аудиторию, слушатели должны вставать».

Можно соглашаться или не соглашаться с политическими взглядами Чудаковой, но нельзя отрицать, что ее уход – огромная утрата для культуры нашей страны. Я хочу оставить в память о ней ссылку на тот самый выпуск программы «Школа злословия», где Мариэтта Омаровна очень точно называет себя «активным гражданином». Да, именно этому она и старалась учить всех нас – интересоваться жизнью своей страны, участвовать в ней, быть активными и не перекладывать ответственность за будущее России на других. Светлая память!

Евгений Белодубровский

Мариэтта Чудакова. Ушла и – осталась заметки на полях и за полями

Мариэтта Омаровна Чудакова!

Последняя