Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В тот день, по необъяснимым причинам, коровы с соседской фермы Джоэлов сбежали из загона и обложили “Настоятельницу” коровьим дерьмом. Причём кучно! От всей души, будто вечно накуренный ветеринар Джоэлов накормил их всех смесью слабительного и таблетками берсеркеров.
Как настоятельницу завели, мы с парнями из мастерской взяли гаечные ключи и молотки поувесистее, и пошли искать ответов. Вежливо, разумеется! Как выяснилось, коровам скормили неудачный урожай марихуаны, но МОЕЙ проблемой стал именно трактор. Я такой кучи дерьма, ни до ни после больше не встречал!
От сдерживаемого смеха плечи Лютера начали дёргаться. Герман хлопал глазами, ощутив “запах” моих воспоминаний. По коже Апрель забегали мурашки, будто это она бедняжка копала путь к двигателю и затопленным жижей свечам зажигания. Вот ТАМ контакта точно не было! Хлюпало, воняло, но заводится отказывалось.
На счастье ребят, Крам хлопнул в ладоши.
— Так ребята, собрались! Сейчас 7 апреля 2019 года, мы в Арктике. Команда “Мимир”! Даю установку. — Взглядом гордого орла док обратил свой взор на шокированного Германа. — Место действий, Шанхай, столица Китая. Дата, 30 января 2020 года.
— Есть, сэр!, — На автомате отработал пришедший в себя навигатор.
Я ощутил, как способности ребят синхронизируются с моей печатью. Крам прищурившись посмотрел на Метлу.
— Кадди, я прошу тебя заглянуть в будущее на восемь месяцев вперед. Сразу после их Китайского Нового Года.
— Да, сэр, — толстушка мило хохотнула и добавила, — Уж лучше азиаты, чем слышать извинения Джоэлов.
— Лютер, — скрипя ботинками док подошел к “Батарейке”. — Готовься, мальчик мой. Подаю энергию через три… два.. один… пуск!
Я прикрыл глаза, уходя сознанием в телепатическое единение. Звук работающего атомного реактора эхом разнёсся по трюму. Отразился от стен и наконец добрался до круглого здания лаборатории, в которой мы находились. Кто-то из докторов громко пукнул. От всей души зараза, постарался! Господи, и зачем я просил закрыть дверь?
Перед закрытыми глазами весь мир сжался в точку!
Сначала белую, потом разноцветную, и наконец нас с командой "Мимир" унесло далеко-далеко.
Глава 2. Легенда о дяде Федоре
Мы вшестером слились, став сознанием какого-то чудаковатого уникума, живущего с шестью личностями в голове. Один голос тревожно подвывал, второй хихикал предвкушая веселье. Третий всё никак не мог оторваться от вида накуренных бурёнок. Они ходили внутри загона, упорно делая вид, будто трактора не существует.
— Такс, Кадди! — я напрягся входя в поток её видений.
Перед глазами предстали высоченные небоскрёбы Шанхая. Сначала всё было мутным и расплывчатым. Вокруг сновали цветные пятна, пахло смогом и дикой смесью из азиатских специй. Затем до слуха донеслись гудки машин на дороге и тысячи, реально тысячи голосов куда-то бегущих китайцев. Со стороны это странное шоу походило на марафон, где спортсменов подгоняли толпы полицейских с дубинками. Причём все в медицинских масках. Даже кошки и собаки — и те в масках. Казалось бы, обычная китайская дичь…
Видение площади сменилось чьей-то квартирой. Перед нами мелькнул напуганный мужчина с половинкой лифчика вместо медицинской маски. Ну да, точно китайщина! Судя по пакетам с продуктами, он только пришёл из магазина. Но в видении Кадди жена, вместо слов благодарности, охаживала мужа метёлкой.
— Гао Пин, убью! — вскрикнула тучная, давно не выходившая из дома, китаянка.
— Дорогая, — взмолил муж, — Ты цены на маски в аптеках видела?
— Гао Пин! Ты хоть знаешь сколько стоит хороший лифчик?
Судя по выражению дамы, ответом стало “явно дороже жизни её мужа”.
Картинка перед глазами сжалась, а потом смазалась и нас снова куда-то потащило сквозь хронопоток. Так его Кадди называет в своей… памяти?! Голоса её разума я сейчас вообще не ощущаю.
Судя по мелькнувшим дорожным знакам и зелёным листьям на деревьях, шокированного бурёнками Германа понесло на север, да ещё и в другое время. Мы попали на границу КНДР и России — в город Благовещенск. Асфальт раздолбан и завален газетами. В заголовках тревожно мелькают даты за май 2020 года. Выходит, нас занесло в будущее аж на 13 месяцев!
Картинка стабилизировалась, показав двор провинциального российского городка. Весна, день, на небе солнышко, птички поют. Красота! Типичная пятиэтажка с четырьмя подъездами. Тут дверь одного из балконов открывается и наружу выходит заросший мужик с пузиком и в одной тельняшке. Вешает мангал на край балкона и разводит в нём огонь. Довольно причмокивая он начинает жарить шашлыки. Баранина! С лучком, да на берёзовых углях! Аромат жаренного мяса стремительно разносится по двору.
Вот учуявшая запах еды баба Маня из третьего подъезда вышла в пальто погулять на балкон. Старушка видит, что на мужике в тельняшке ниже пояса из одежды ничего нет. Видать “проветриться” вышел.
А вот во двор с трудом, на одной лишь вере в человечество, выползает белый пудель Аспирин. Лапы пса еле передвигаются, язык волочится по земле, взгляд как у шальной императрицы. Кто бы мог подумать, что быть единственной собакой в подъезде, значит получать всю “любовь” соседей. У Аспирина по графику сейчас двенадцатая “утренняя” прогулка.
Легендарный “дядя Фёдор”, словно спецназовец вылезает из окна своей квартиры на первом этаже, и кустами-кустами побежал в сторону магазина. Парню лет двадцать, как из армии пришёл — форму так ни разу и не снял. Все бабульки из четвёртого подъезда держатся на нём! Они кормят и поят Фёдора, а он взамен бегает в магазин и выносит мусор. Видимо, опять пошел в рейд до универмага. Судя по взгляду бабы Мани, парня как пить дать, скоро женят!
Видение сменилось. День, лето, солнце светит. Центральная улица какого-то городка. Мужчина в кепке, очках и маске, натянутой по самые брови идёт и постоянно озирается. Людей вокруг почти нет. Те кто есть, все как один подозрительно косятся друг на друга, будто шпионы из Голливудских боевиков. “Я знаю, что ты знаешь, что я знаю.”
По улице разносится звук сирены машины. Шпионы шарахаются кто куда, но герой видения Кадди бежит к ближайшей двери и стучит" “Тук, тук. Тук, тук”.
— Мы закрыты, — мгновенно отвечают из-за двери.
— Я на стрижку, — шпион озирается.
— Повторяю, мы закрыты.
Звук сирены всё ближе и ближе.
— Ироды! Пароль, как его там? “Рыба-меч”. Семёнов я, запись на двенадцать! Ребят, да пустите уже. Я два месяца из дома не
