– Кстати, старина, – добавил Ургит. – Яполучил известие, что наш дорогой брат Гетель Туллийский недавно умер –возможно, съел что-нибудь не то. Туллы ведь такие неразборчивые, едят почтивсе, что плавает, летает, ползает или размножается на гнилом мясе. Жаль –Гетель был одним из немногих людей в мире, с которыми мне интересно поболтать.Теперь трон унаследовал Натель – его полоумный сынок. Я встречался с Нателем –у него мозги земляного червя, но он истинный ангараканский король. Почему бывам не спросить у него, не захочет ли он поехать с вами в Маллорею? Правда, вампонадобится время, чтобы объяснить ему, где находится Маллорея, так как он,несомненно, считает, что земля плоская, но я уверен, что с этим высправитесь. – Ургит махнул рукой взбешенному иерарху. – Бегите в вашхрам и созовите еще нескольких гролимов. Может, вам удастся вновь разжечь жертвенныйогонь в своем святилище. Во всяком случае, надеюсь, это успокоит ваши нервы.

Агахак вышел, хлопнув дверью.

Ургит весело расхохотался, колотя кулаком по подлокотникутрона.

– Тебе не кажется, сын мой, что ты и впрямь зашелслишком далеко? – спросила госпожа Тамазина из потайной ниши, откуда онаслушала разговор.

– Возможно, мама, – согласился Ургит, все ещесмеясь, – но разве это не забавно?

Госпожа Тамазина шагнула из тени и ласково улыбнулась сыну.

– Конечно, забавно, – согласилась она. – Ностарайся не злить Агахака. Он может быть опасным врагом.

– У меня полным-полно врагов, мама, – отозвалсяУргит и машинально потянул себя за длинный заостренный нос. – Большинстволюдей меня ненавидит, но я научился с этим мириться. Ведь мне не предстоитпереизбрание.

Суровый старый сенешаль Оскатат также шагнул из ниши.

– Что нам с тобой делать, Ургит? – мрачноосведомился он. – Чему только учил тебя Бельгарион?

– Он учил меня, как быть королем, Оскатат. Возможно, ядолго не протяну, но, клянусь богами, покуда жив, я собираюсь оставатьсякоролем. Но так как меня все равно твердо намерены убить, то буду наслаждатьсяжизнью, пока еще дышу.

Его мать вздохнула и беспомощно развела руками.

– С ним ничего не поделаешь, Оскатат, – сказалаона.

– Боюсь, что да, госпожа Тамазина, – кивнулседовласый сенешаль.

– Принцесса Прала хочет поговорить с тобой, –обратилась к сыну Тамазина.

– Я к ее услугам, – ответил Ургит. – Сейчас ивсегда, если я правильно понимаю условия брачного контракта.

– Только будь полюбезней, – взмолилась Тамазина.

– Хорошо, мама.

Принцесса Прала скользнула в комнату сквозь боковую дверь.На ней был костюм для верховой езды, состоящий из черной юбки, доходящей доикр, белой атласной блузы и лакированных сапог. Каблуки стучали по мраморномуполу, словно молоточки. Длинные черные волосы волнами опускались на спину; вглазах светились угрожающие огоньки. В руке она держала свиток пергамента.

– Вы поможете мне, господин Оскатат? – спросилагоспожа Тамазина, протягивая руку сенешалю.

– Конечно, госпожа, – отозвался старик, заботливоподдерживая мать Ургита. Оба удалились.

– Что теперь? – настороженно обратился к невестеУргит.

– Я потревожила ваше величество? – осведомиласьПрала, не потрудившись даже присесть в реверансе.

Принцесса сильно изменилась. Она уже не была смиренной ипокорной мургской дамой. Ургит чувствовал, что время, проведенное с королевойСенедрой и графиней Лизелль, испортило ее, а нездоровое влияние волшебницыПольгары проявлялось буквально в каждом движении. Тем не менее Ургит не моготрицать, что Прала выглядит поистине восхитительно. Ее черные глаза сверкали,пышные волосы подчеркивали белизну кожи. К своему удивлению Ургит обнаружил,что она ему, пожалуй, очень нравится.

– Вы всегда тревожите меня, дорогая, – галантнымтоном ответил он.

– Бросьте! – фыркнула Прала. – Выразговариваете совсем как ваш брат.

– Что поделаешь – семейная манера.

– Вы вставили это сюда? – осведомилась принцесса,взмахивая пергаментным свитком, словно дубинкой.

– Что и куда вставил?

– Это. – Она развернула свиток. – «Условлено,что принцесса Прала из династии Ктэн будет самой любимой женой Его Величества».

– Ну и что в этом плохого? – спросил Ургит, слегкаозадаченный гневом девушки.

– Слова «самой любимой женой» подразумевают, что будути другие жены.

– Это просто обычай, Прала. Не я устанавливал такиеправила.

– Так измените их, раз вы король.

– Каким образом?

– Не будет ни других жен, ни королевскихналожниц. – Обычно мягкий голос Пралы звучал резко и неприятно. – Вымой, Ургит, и я не намерена делить вас ни с кем.

– Это ваши искренние чувства? – с робкимудивлением спросил он.

– Да! – Девушка воинственно выпятила подбородок.

– До сих пор еще никто не испытывал ко мне подобныхчувств.

– Постарайтесь к ним привыкнуть. – В ее негромкомголосе слышались стальные нотки.

– Мы исправим эту фразу, – тотчас же согласилсяУргит. – Мне не требуется больше одной жены.

– Безусловно, мой господин. Весьма разумное решение.

– Естественно – все королевские решения разумны. Такговорится в исторических трактатах.

Прала изо всех сил пыталась оставаться серьезной, но невыдержала, рассмеялась и бросилась в его объятия.

– О, Ургит! – воскликнула она, прижимаясь лицом кего груди. – Я так люблю тебя!

– В самом деле? Удивительно! – Внезапно ему вголову пришла ослепительная идея. – Как ты относишься к двойной свадьбе,дорогая?

Прала слегка отстранилась.

– Не понимаю.

– Я ведь король, верно?

– Чуть в большей степени, чем до знакомства сБельгарионом, – кивнула она.

Ургит не обратил внимания на колкость.

– У меня имеется родственница, – сказал он, –а после женитьбы я буду очень занят.

– Еще как, любимый, – согласилась принцесса.

Ургит нервно кашлянул.