Конечно, было бы здорово построить какой-нибудь теплый сарайчик возле Леса, но Лес разрушает все, до чего может дотянуться. Так что приходится работать на свежем воздухе. И теперь до марта будет только холодать. Хорошо еще человеческая техника выдерживает. В смысле, выдерживает такие температуры. Лес-то нет, Лес для техники — гиблое место.

Кайрен не дал мне спокойно допить чай с сухарями. Притопал лично меня поторопить.

— Ты один справишься? — наш седой и вечно хмурый альфа навис над моим столиком в дальнем углу столовой, вынудив меня встать.

Не могу же я сидеть, когда он стоит.

— Справлюсь. Мелочь уже у Озерика в разделочной, сейчас займусь крупными тушами.

— Давай. Стае очень нужны деньги, нельзя, чтобы добыча пропала, — Кайрен говорил это даже не мне, а каким-то своим тревожным мыслям.

— Иду уже, — я с грустью попрощался со второй чашкой чая, которую надеялся еще выпить.

— Если до сумерек не успеешь, я пришлю кого-нибудь на помощь, — пообещал альфа.

— Угу.

Спасибо, конечно, но можно было бы сразу прислать кого-нибудь. Чтобы мне жилы не рвать. Но зачем? Заботится-то Кайрен, естественно, не обо мне, а о добыче. Хотя я совершенно зря жалуюсь на вожака. Спасибо и на том, что он ни разу не попытался отменить весьма спорное решение предыдущего альфы, позволившего мне остаться в стае, несмотря на то, что для охоты я не гожусь. Понятно, что и это не из-за меня, а из уважения к предыдущему вожаку. Но не ценить это было бы глупо.

Я снова выбрался на мороз. Холодно. У нас, наверное, один из самых холодных Клыков в цепи. Эх, родилась бы у нас голубоглазая девочка, а то ведь вымерзнем все. Но Великая Стужа не одаривала нас Заклинательницами уже давным-давно.

И зря я поленился загнать в гараж трактор, его теперь завести целое дело. Пока провозился с ним, пока доехал до Леса, потерял еще час. А темнеет в ноябре рано. Так что надо шевелиться.

Трактор пришлось оставить в ста двадцати метрах от Призрачного Леса, у специальной отсечки. Если подъехать ближе, Лес его сломает. Никто не знает почему, но вся техника выходит в Лесу из строя, как и оружие, даже топоры и ножи. Поэтому люди и не суются туда. Хотя в некоторых крупных Клыках, где много охотников, стаи ухитряются зачищать ближайшие к завесе территории так, что люди за несколько летних месяцев на километры сдвигают границу Леса, вырубая призрачные деревья. Люди научились делать топоры и даже пилы из поставляемых нами тел монстров. Такие инструменты долго не рассыпаются в труху за завесой, но и стоят, правда, на вес золота. Причем из расчета десять к одному. Человечество — потрясающе изобретательная и предприимчивая раса. Рано или поздно они уничтожат Лес, что бы он себе ни думал.

Стая бросила туши у самой завесы, чтобы я мог легко их подцепить и вытащить трактором. «Легко» — это с технической точки зрения. Потому что холод и Лес многократно усложняют даже самые простые действия.

Холод взялся за меня, а Лес за металлический крюк, которым я подцепил тушу первой страхолюдины. Больше всего монстр был похож на помесь паука и двухголового быка. И все-таки он посимпатичнее второй твари — белесой гусеницы с кучей ног и ртов. И вонять эта вторая штука наверняка будет жутко. По опыту знаю. Такие засранцы любят повонять.

Я вернулся к трактору, который в этот раз не стал глушить, и прыгнул за руль. Трактор медленно и с огромным усилием тронулся, вытаскивая паука из Леса. Вроде все просто, но однажды, еще по молодости, я ухитрился перевернуть эту шеститонную махину. Много лестного о себе узнал. А сколько я крюков перепортил, замешкавшись и предоставив их Лесу, и не сосчитать. У меня теперь всегда с собой есть три-четыре запасных. Расходный материал, можно сказать.

Я оглянулся, чтобы убедиться, что паук пошел нормально. Бывает, что цепляются за деревья конечностями или еще чем, приходится бегать туда-сюда.

Сегодня все было гладко. Если так пойдет и дальше, то я справлюсь безо всякой помощи. Кайрен, может, даже пару монет сверху подкинет. Он вообще всегда справедливо платит.

Я оттащил паука метров на тридцать от завесы. Все, хватит, а то начнет разлагаться на глазах. А мне его еще забальзамировать надо. Ну, я этот процесс так называю.

Я прихватил из кабины три пластиковых пакета, которыми снабжают нас люди. Не знаю, что там внутри за дрянь, но не замерзает ни при каких температурах. Вот ее и полагалось вылить на все пригодные к использованию части туши. Я прикинул, что у быко-паука этот будут хелицеры, коготки, глаза, рога, язык, может, уши и хвост. Это надо отделить и забальзамировать. Остальное можно тащить старику Озерику, он перемелет и продаст людям весом.

Озерик — это наш специалист по переработке падали. Подозреваю, что когда я состарюсь и уже не смогу тягать монстров, а Озерик отбросит копыта, эта почетная должность перейдет мне. Вот это будет карьерный рывок.

Потихоньку зверея, я расправился со всем, кроме глаз. Ненавижу выковыривать глаза. Они смотрят. И стало холодно уже до судорог. Сколько я провел на морозе?

Я зачем-то оглянулся на Лес, хотя обычно этого не делаю. Насмотрелся такого, что предпочитаю лишний раз на него не пялиться. А тут как потянуло.

В глубине Леса, но достаточно близко, чтобы я мог ее хорошо рассмотреть, на призрачном снегу лежала девушка. Я сначала принял ее за какого-то хитрого монстра, потому что как молодая волчица в красном платье могла оказаться в Лесу? Но с каждой секундой, что я на нее смотрел, я все сильнее убеждался, что она — не призрачное чудище.

Я слышал, что такое случается. С теми, кого принято называть Заклинательницами Холода. Иногда Стужа зовет их в Лес. В нашем Клыке Заклинательниц не было уже лет сорок. Я, по крайней мере, ни одну своими глазами не видел.

Я завис. Что делать-то? Самый очевидный вариант — вытащить девушку из Леса — был и самым опасным. Я не охотник. Любой монстр разберет меня на куски безо всяких помех. Бежать за стаей? Столько времени в человеческой форме девушка точно не проживет. А она точно еще не умерла? Никто не может переносить такой холод в человеческой форме. Разве что Стужа очень благоволит к своей жрице.

Но что-то мне подсказывало, что Заклинательница жива. И что это — ненадолго. Я прикинул расстояние до нее — каких-то три десятка шагов.

Но мне нельзя в Лес.

Показалось, что девушка пошевелилась. И еще что-то пошевелилось в глубине Леса. Что-то длинное и быстрое.

Я принялся стаскивать с себя одежду, теряя драгоценные секунды и мелкие детали костюма. Длинное и быстрое нечто снова мелькнуло между деревьев. Удача девушки закончилась. Нет у нее больше времени.

Стуча зубами от страха, я прыгнул за завесу.

Как же тут тихо. Я знал, что Лес нем, но одно дело знать, и совсем другое — погрузиться в эту тишину самому. А девушка была еще жива. Я сразу почуял ее жизнь. И то, что за нами следило, тоже почуяло. Оно затаилось, взвешивая, насколько я опасен. Скорость сейчас решит все.