— Эй? — Сэйли осторожно подергала меня за рукав. — Все в порядке?

Я очнулся, поняв, что стою, как баран, на пороге.

— Ага. Нормально.

— Извини, я на кухню. Сам разберешься?

— Разберусь.

Я собрал все свои силы в кулак и сделал вид, что я не рассыпаюсь на части. Нет, к Сэйли у меня давно нет никаких чувств, кроме тихой теплоты, но вот находиться в семейных квартирах я не люблю. Все эти покрывала, коврики, детские кроватки. Ненавижу.

Я все-таки разулся, потому что младшему щенку Сэйли было не больше года, и он все еще ползал по полу. Этот не опасен. А вот мелкий семилетний шкет, поглядывающий на меня со старенького дивана, сейчас попортит мне нервы. Я — любимое развлечение всей шпаны Клыка.

Так и вышло. Не успел я еще закончить с ерундовой поломкой, как щенок притопал и встал рядом.

— Плакса, а почему у тебя нет косы? — спросил он, делая вид, что впервые видит мои распущенные волосы.

Я его проигнорировал. За свою жизнь я, наверное, не меньше тысячи раз отвечал на этот вопрос. Волки заплетают тонкую косу от правого виска, когда идут на охоту. Закрепляют ее кожаным шнуром, который смачивают кровью своей первой призрачной добычи и украшают первым добытым клыком. Женатые мужчины отдают ожерелье своим волчицам и носят голые косы, вдовцы снова вплетают в волосы шнурок, но уже без клыков. Так что нет кос только у щенков. У меня, например.

Сначала с каждым годом отвечать, что я никогда не охотился, было все труднее, а потом стало все равно. Но развлекаю я таким незамысловатым образом только подвыпивших охотников, с которыми иным способом не избежать драки. А на насмешки детей и безкосых подростков просто молчу.

Ну вот и готово с их батареей. Я торопился, надеясь поскорее убраться. Второй малыш тоже подполз ко мне. Или это девочка? Глаза как у матери.

Мысль о том, что и маленькая однокомнатная квартира, и ползающий у ног ребенок могли быть моими, пришлось гнать страшным усилием воли. Размечтался.

— Плакса, а почему ты до сих пор не женат? Неужели ни одна волчица не захотела тебя заметить? — решил еще повеселиться старший щенок и получил подзатыльник от появившейся из кухни Сэйли.

— Пошел вон! — скомандовала она.

Все же жаль, что и Сэйли, выражаясь словами ее сына, не захотела меня. Хотя, конечно, уж кому-кому, а ей я бы никогда не стал предлагать брак. Сэйли не заслужила такого позора. Я автоматически бросил взгляд на украшение, клык которого помещался как раз на груди Сэйли. Шикарная, кстати, у нее грудь. Наверное, от молока, ребенок же.

— Эй! — возмутилась Сэйли, заметив, куда я смотрю. — Я замужняя женщина!

Она слегка зарделась, но больше кокетничала, чем разъярилась. И за то, что Сэйли так убедительно делала вид, будто считает меня мужчиной, я был благодарен. Да, жаль. Теоретически, конечно. Практически такой партии, как я, ни одной волчице не пожелаешь.

— Готово все, — я с трудом оторвал взгляд от привлекательного зрелища, — через час станет гораздо теплее.

— Спасибо, держи, — Сэйли всунула мне в руку мелкую монету.

Ну вот еще. Судя по ее квартире, живут они с Никсом очень небогато.

— Кайрен платит мне зарплату, — сказал я, возвращая деньги.

Это была правда. Наш альфа действительно выделял мне за труды на благо стаи пять серебряных монет в месяц. Этого хватало, чтобы не сдохнуть с голоду, а при разумной экономии я мог позволить себе еще и напиться в большие праздники. Вот как сегодня.

Так что обычно деньги я беру. Но признаваться в этом Сэйли не хотелось. И она снова мне подыграла.

— Тогда вот, возьми это. Ты же любишь пироги?

Небольшой сверток в ее левой руке я давно заметил, но все надеялся, что нюх меня подводит. Хорошо хоть Сэйли про день рождения не вспомнила. Потому что вот только снова разрыдаться не хватало. И так за свою слабость расплачиваюсь уже второе десятилетие унизительным прозвищем.

— Нет, спасибо. Разлюбил.

Я быстро пересек небольшую комнатку и сунул ноги в ботинки.

— Пока, Сэйли. Было приятно повидаться.

Волчица растерянно крутила в руках пирог. Жаль, конечно, что я ее расстроил, но она просто не понимает, как это больно, когда случайно прикасаются к открытой ране. Я омега. Сэйли и ее муж Никс из тех, кого называют основой стаи. И глупо делать вид, что мы ровня.

Так что настроение у меня было хуже некуда. Больше всего хотелось купить бутылку портвейна, спрятаться в своей норе и пересидеть там этот чудесный день, надеясь, что больше я сегодня никому не понадоблюсь. Но рассчитывать на это не приходилось. Все мужчины стаи ушли на охоту два дня назад, так что в Клыке оставались только женщины, дети, старики, пара дежурных волков и я. Значит, пока не вернутся мужчины, я буду бегать по всем трем этажам и чинить то, что по большей части и не ломалось, а просто не хочет даваться женским рукам.

Но все-таки мне повезло. Клык пронзил долгий протяжный рев. Стая вернулась с охоты. Быстро они в этот раз, я не ожидал их увидеть минимум до послезавтра. Такое раннее возвращение могло означать либо очень удачную охоту, либо убитых или тяжелораненых.

Щенки и женщины облепили окна, стараясь рассмотреть в стремительно приближающихся серых тенях отцов и мужей.

Мне на всех плевать.

Так что я спустился к себе и начал одеваться. Какой бы ни был результат охоты, хоть что-то они должны принести. Кайрен не позволил бы стае вернуться без добычи. Так что кто-то теперь должен будет перетаскать туши чудищ в Клык. Я. Не будут же доблестные охотники сами надрываться. Они устали. Они преследовали монстров в Призрачном Лесу. Рисковали своими жизнями. Вернулись героями. Все как всегда.

Охота — единственное достойное занятие для волка. Кто-то способен нанести смертельный удар, кто-то может загонять жертву, есть и те, кто только сеют панику, врываясь в стада чудищ поменьше, но охотятся только мужчины. А я им завидую.

Я уже успел натянуть комбинезон и обуться в утепленные сапоги, когда в мой угол в котельной ввалился мальчишка лет пятнадцати. Он был завернут в серый теплый балахон с поясом, какие после охоты набрасывают волки, чтобы не бродить по Клыку голышом. Я такую «шкуру» никогда не примерял. Подросток весь светился от гордости. Видимо, вернулся со своей первой охоты.

— Эй, Плакса, Кайрен велит тебе заняться добычей. Мы славно поохотились! — крикнул он так громко, словно я был глухой.

А заодно, видимо, и тупой, раз стою в меховом комбинезоне просто так. Я потянулся за вторым свитером. Потом мне еще понадобится утепленная куртка, шапка, перчатки из специального материала, сделанного людьми. На улице минус пятьдесят два. В волчьем обличье мы такую температуру спокойно выдерживаем, но я должен сделать кое-какое грязную работу, для которой требуются топор, нож и, главное, руки. Пусть окоченевшие, но с пальцами.