Это писала не Оршич, кто-то совсем другой. Этот другой знал о каждом рейде, но не о его результатах. Значит, его не было ни в небе, ни на месте атаки. Лейхтвейс дал неизвестному кличку Штабной. Не командир, скорее аналитик, неглупый и очень внимательный.

«18 марта 1937 года. Поджог служебного кабинета Иохима Эггелинга, гауляйтера Саксонии и Анхальта. Время – приблизительно полночь, взрывное устройство самодельное. Нападающий замечен наблюдателем с крыши, который успел поднять тревогу. Поджог предотвратить не удалось, жертвы: двое получили ожоги средней степени тяжести. На перехват поднят самолет „Шторьх“, результат отрицательный».

Еще одна странность, которая сразу же бросилась в глаза. Лейхтвейс вполне допускал, что девушка с неведомой планеты объявила войну Рейху. Отчего бы и нет, нацизм далеко не всем по душе. Но дневник ночных атак говорил об ином. Цели выбирались заведомо второстепенные, более того, Ночной Орел старался избегать человеческих жертв. Именно об этом шептались знающие люди. Не война – учения, масштабные на всю страну. Знала ли об этом сама Оршич? Кто-то неведомый, возможно, тот же Штабной, подыскивал ей цели. Лейхтвейса тоже посылали в командировки, и он не спорил, надеясь рано или поздно оказаться в Москве. Чем поманили инструктора, чем прельстили? Лейхтвейс представил себя на месте Штабного. Если Оршич ему верила… Тогда нет ничего проще, надо лишь пообещать синеглазой девушке главную цель – Великого Фюрера германской нации.

Гитлер уцелел, даже не успел толком испугаться. Операция «Ночной Орел» имела совсем иной результат: статистика налетов, варианты противодействия, использование наблюдателей, авиации, аэростатов. И главный итог, последним, заключительным абзацем:

«Современные технические средства не позволяют адекватно реагировать на воздушные атаки при использовании Прибора особого назначения № 5. В случае ужесточения принимаемых мер (массовые дежурства людей и боевой техники, обыски, превентивные аресты) очень вероятно возникновение паники, что приведет к непредсказуемым последствиям, в том числе, очень вероятно, к кризису управления в масштабах всего Рейха. Реальной мерой противодействия может стать лишь использование Прибора особого назначения № 5 в целях защиты, а также активные контрразведывательные мероприятия с привлечением внутренней и зарубежной агентуры».

Штабной был явно доволен результатом. Интересно, он ли отдал Веронику Оршич спецслужбам Клеменции, или этим озаботилось неведомое «руководство»? Впрочем, не такое уж неведомое, выбор не слишком велик: Люфтваффе, «стапо», Абвер.

Лейхтвейс отложил бумаги, встал, провел ладонью по карте, зацепив Кремль. У него своя цель – Термидор по имени Сталин. Ему обещали, прислали пакет с картой и совершенно секретный отчет, у него даже есть напарник с агентурной кличкой «Цапля».

Интересно, что напишет про него Штабной? У тех, кто пытался остановить Оршич, ранцев не было.

У русских – есть.

Почему ему прислали документы по Ночному Орлу? Да потому, что подобные «учения» наверняка провели и русские, при-чем всерьез, без всяких скидок. Сталинский Сокол взлетел над Москвой…

Лейхтвейс вновь накрыл ладонью очерченный черными тенями квадрат и представил себе Кремль. Солнечный свет выключил, плеснул в окна ночной темени, приколотил над горизонтом лунный серп. Вуаля! Нет больше эмигранта Таубе, есть великий вождь товарищ Сталин-Термидор во всей славе его. Трубка (карандаш – в зубы!), полувоенный френч (куртка горного стрелка подойдет), кепка (нет кепки, он в кабинете). Мудрый взгляд, суровая складка у губ, слегка ссутуленные плечи. Что еще? Неистребимый грузинский акцент, такой, что порой и понять трудно. «Расплодылы марсыан, панымаешь!» И песня. Есть у товарища Сталина привычка негромко напевать, в думы погружаясь – точно как у благородного разбойника Лейхтвейса. Но песня, конечно, совсем другая. Что может напевать товарищ Сталин? Ясное дело, «Сулико»! «Я могилу милой искал…» Нет, не так!

* * *

Товарищу Сталину очень хотелось всех расстрелять (расстырылять!) и он с трудом сдерживался, чтобы не поднять телефонную трубку. Ныльзя! Этих расстреляешь, где других найдешь? Незаменимых товарищей, конечно, нет, есть еще не замененные, но о марсианских ранцах знают и так слишком многие. Он их всех расстреляет (расстырыляет!), но потом. Сначала нужно принять решение.

Москва. Кремль. Карта столицы нашей Родины на столе. Товарищ Сталин-Термидор думает. Трубка в зубах.

Итак, операция «Сталинский Сокол» показала, что Москва с воздуха беззащитна. Не помогают ни наблюдатели на крышах, ни самолеты в воздухе, ни «колбасы» аэростатов. Хуже того, в городе начинается паника, идут лишние разговоры. Болтунов мы, конечно, расстреляли (растырыляли!), но проблему это не решило. Один террорист с ранцем-блином за спиной сильнее, чем целый город.

Нэхарашо!

Товарищ Сталин записал в блокноте фамилии тех, кто отвечает за воздушную безопасность столицы. Надо бы их всех расстрелять (расстырылять!), но у товарищей есть оправдание. От «марсиан» защититься очень трудно. Немцы провели свою операцию – и с тем же результатом. Однако Гитлер (Гытлэр!) почему-то не задействовал против террориста своих «марсиан», а ведь ранцы в Рейхе есть, и не один, не два. И у Франции есть, и у проклятых англичан. А что если прилетят?

Всэ врагы! Всюду врагы! Расстырылять!..

Трубка товарища Сталина (она же карандаш) скользит по карте. Сталинская разведка – лучшая разведка в мире. Товарищи сумели добыть два ранца, они испытаны, пилоты подготовлены. Ранец можно держать в воздухе сутками, выдержит. Не выдержат люди, опыт показывает, что после часа патрулирования внимание резко падает. Расстырылять? Нет, лучше держать наготове сменщиков. Два ранца позволят осуществить круглосуточное дежурство по схеме обычной караульной службы. «Марсиан» следует хорошо вооружить, кормить специальным рационом – и держать под постоянным контролем. Но они тоже люди, значит, среди них могут оказаться враги народа. Что делать? Запретить им снижаться, чтобы выстрел с небес по вождю не мог быть прицельным. Оптимальная высота – километр, подъем и спуск – только в пределах установленного коридора. Уклонятся – тут же сбивать.

Товарищ Сталин настолько увлекся, что даже об акценте забыл. Итак, постоянная группа прикрытия. Мобильная – где вождь, там и она. Два ранца и, к примеру, шесть пилотов. Команд таких две, меняются каждые сутки. Что еще? А еще намертво закрыть с воздуха наиболее уязвимые точки: Кремль и, допустим, квартиру, место проживания…