– Тесс, перестань сейчас же! – рявкает Анна куда громче, чем ей хотелось бы. Такое ощущение, будто все сдерживаемые до этого эмоции готовы вырваться наружу.

Матиас награждает ее таким взглядом, словно это она виновата в том, что они вынуждены беседовать за столом на столь отвратительные темы.

– Я не виновата, что ее убили, – говорит она Матиасу.

– Я такого не говорил, – отвечает он.

Но выражение его лица говорит об обратном. С громким «звяк» Тесс роняет вилку с ножом в фарфоровую тарелку. И следом раздается пронзительный всхлип. Анна подпрыгивает от неожиданности. Тесс съеживается на стуле. Ее тело сотрясается от слез.

– Тесс, что с тобой? – спрашивает Матиас.

В ответ девочка лишь качает головой. Матиас кладет свою руку дочери на спину, но рыдания не прекращаются, а становятся только громче. Во время этой сцены у Анны внезапно звонит телефон. Она узнает номер Нуур и покидает кухню, чтобы без помех ответить на звонок в прихожей.

– Анна… – Голос, басовитый и возмущенный, теперь звучит совсем не так, как днем.

– Что случилось, Нуур? Есть новости от Эмили?

– Нет, но все исчезло…

– Что?

– Все документы. Все. Я вышла, только чтобы купить продуктов. А когда вернулась, поняла, что кто-то побывал в квартире. Я сначала не сообразила, что пропало. У меня в ванной лежали золотые сережки, но их не взяли. И телевизор на месте… А потом я увидела: кто-то забрал все материалы, с которыми работала Эмили. Все, что вы сегодня смотрели.

В голове у Анны царит полнейшая пустота. Взлом?

– Кто-то сломал вам дверь?

– В том-то и дело, что нет! Дверь была заперта, и все выглядело, как всегда.

Значит, кто-то открыл ее ключом.

– Может, это Эмили заходила забрать свои документы?

Анна опирается одной рукой о стену, чтобы сохранить равновесие. Если это действительно Эмили забрала документы, то почему она не оставила хотя бы записку? Она же должна понимать, как сильно Анна и Нуур беспокоятся за нее. Нуур, кажется, думает о том же.

– Но в таком случае почему она не оставила мне хотя бы записку?

Анна трет висок пальцем. Головная боль сосредоточивается в районе лба.

– А вы не получали никаких вестей от Эмили?

– Нет.

– Тогда нужно позвонить в полицию. Пусть объявят ее в розыск.

– Хорошо. Но что я им скажу? Что кто-то открыл дверь ключом и забрал из квартиры все документы Эмили? Они же решат, что это сама Эмили и приходила. Ведь она не обязана передо мной отчитываться.

– Все равно позвоните, на всякий случай. И перезвоните мне, если будут какие-нибудь новости.

Звонок закончился. Анна зажмуривается и с силой трет руками лицо. Как же хочется просто проснуться и забыть об этом кошмаре. Она медленно открывает глаза. И видит выглядывающую из кухни Тесс. Та больше не выглядит опечаленной. Она скорее напугана.

Извинившись, Анна снова уходит в спальню и ложится на кровать. Головная боль вернулась. И стала еще сильнее, чем раньше. Но, несмотря на то что она как выжатый лимон, заснуть все равно не получается. Если она в самом скором времени не получит весточки от Эмили, ей придется самой отправиться на ее поиски. Поехать в тот самый клуб, опросить тех, кто мог ее там видеть. Может, ей стоит позвонить Сандре Квист? Убедить ее, что они должны найти Эмили? Теперь Анну мучает совесть из-за того, что она сразу не рассказала полиции о расследовании журналистки. Вдруг с Эмили действительно что-то случилось?

Мысли вскачь несутся дальше. Может, Дэвид знает, где Эмили? Ведь, судя по эсэмэске от Эмили, он был вчера в клубе. Но не может же Анна вот так просто взять и позвонить председателю правления Milles Media и задать ему вопрос. Вдруг это он убил Диану? Узнал о ее отношениях с Хенриком Стормом и решил отомстить. Чисто теоретически Дэвид мог, конечно, успеть доехать из клуба в издательство, спуститься в подвал и убить свою супругу. Но зачем ему это делать?

Что хотела сказать Эмили своими каракулями на снимке Дэвида?

Как давно это продолжается? И знает ли об этом Диана?

Анна из-за всех сил зажмуривает глаза. Сжимает большим и указательным пальцами переносицу. Что же она упустила? О чем разговаривала Эмили с Дианой? И что сказала ей Диана? Что она считает себя жертвой. Что она имела в виду? И что ответила ей Эмили? Что надеется на скорый ответ Дианы. А что, если Диана именно так и поступила? Если они встретились в подвале издательства, и это Эмили убила Диану? Но с какой стати ей нужно было это делать? Ведь она была на пороге сенсации.

Анна вздыхает. Все ее теории так или иначе рушатся. Она чувствует, как тяжелеют веки. Скоро она отправится на розыски Эмили. Вот только передохнет сначала немного.

Жертва. Это слово никак не выходит у нее из головы. Диана. Данута.

Данута, которая родилась в тысяча девятьсот восемьдесят третьем. Если Данута – это Диана, то зачем она соврала, что она на два года старше? Разве не логичнее было поступить наоборот? Какой женщине захочется прибавить себе лишние пару лет?

Жертва.

В голове вдруг что-то щелкает. Кусочки головоломки встают на свои места. Сонливости как не бывало. Все ясно как божий день! И тут кто-то стучится в дверь ее спальни.

– Анна?

Матиас зовет ее. Голос резче обычного. Она встает с постели, поправляет одежду и выходит в прихожую.

В дверях стоят два полицейских. Накачанные парни лет тридцати с короткими стрижками и серьезными физиономиями. Она испытывает дежавю. Один из полицейских делает шаг вперед:

– Анна Флетчер?

Она медленно кивает.

– Мы должны попросить вас следовать с нами. Вы задержаны по подозрению в убийстве Дианы Грей.

На следующее утро Анну будят и ведут на допрос. После резкого пробуждения у нее такое чувство, будто она совсем не спала. Она пыталась протестовать вчера, когда ее доставили в полицейский участок – неужели так необходимо запирать ее в камере на ночь? Но полицейские и сотрудники следственной тюрьмы оказались людьми малоразговорчивыми.

Ужасно, когда тебя уводят из родного дома под конвоем двух полицейских. Из прихожей она успела мельком увидеть Тесс и Алису, стоявших на лестнице верхнего этажа. Обе выглядели безумно напуганными. Тесс плакала. Один из полицейских попросил Анну принести подлежавший изъятию ее рабочий ноутбук. Мобильный телефон у нее тоже забрали.

По прибытии в полицейский участок сразу несколько полицейских устроили ей допрос. Как это у них там называется? Допрос 24:8[12]? Он проходил быстро; по сути, ее просто поставили перед фактом, что она подозревается в убийстве, и спросили, как она к этому относится. Разумеется, Анна все отрицала. Ее спросили, хочет ли она нанять правозащитника? Да за кого они ее принимают? За мафиози, который всегда держит под рукой телефонный номер своего адвоката?