Обратимся еще к одному важному аспекту буддизма, который можно отнести к смыслу, – это посвящение жизни. Речь идет о принятии на себя обязательства прожить жизнь ради просветления и освобождения от страданий всех существ. Это вполне логично в том контексте, что все мы являемся созависимыми частями целого и в масштабе единой истины или трансперсональной реальности, где ничего личного не существует, достижение собственного единоличного блага иллюзорно и поэтому невозможно, поскольку все существует как единое целое. Что толку, если одна из восьмидесяти триллионов клеток нашего тела осознает путь к бессмертию? Это никак не скажется на продолжительности жизни организма. Именно здесь мы четко видим, что такая созависимость делает наличие индивидуального смысла или смысла, не выходящего далеко за пределы конкретной личности, невозможным, абсурдным, недостижимым.

На уровне нашего субъективного, индивидуального взаимоотношения с бытием смысл состоит в поддержании баланса – это баланс доверия (доверие жизни и самому себе) и ответственности (все то, на что мы можем или должны отреагировать, отозваться, дополняя реальность своими действиями, своим соучастием). Попытка контролировать – навязчивый синдром неспокойного ума. Как можно, да и зачем контролировать то, что и так безупречно работает и совершенно по своей сути? Если природа дала нам жизнь и способна ее поддерживать, то нам вряд ли имеет смысл ее контролировать. Контроль порождает противодействие и фрустрацию. Мы не можем контролировать цунами, однако у каждого из нас имеется своя зона ответственности – это те изменения, которые мы принимаем внутри себя. Именно они оказывают влияние на внешний мир. Все остальное – вне нашей зоны ответственности, и следовательно, бессмысленно.

С понятием смысла довольно тесно связано и понятие ценности жизни. Все мы – элементы единого целого, и наши жизни похожи и переплетены с жизнями других существ на планете. Но если посмотреть на человеческое существование с позиций Вселенной, мы обладаем свободой воли, вытекающей из:

а) самоосознания;

б) относительной физической и психической обособленности себя как части целого, что позволяет принимать самостоятельные решения, осуществлять самостоятельные действия.

Все это привносит в жизнь человека огромную, не сравнимую ни с чем ценность, но не саму по себе, а заключенную в рамки смысла, в рамки системы. Поскольку если мы признаем ценность свободы для себя самих, то нарушаем принцип единства и взаимообусловленности. Франкл пишет: «Да, человек свободен в ответе на вопросы, которые задает ему жизнь, но эту свободу не стоит смешивать с произвольностью, ее нужно понимать с точки зрения ответственности»[96].

Писатель Колин Типпинг, автор книг о «радикальном прощении», к примеру, призывает находить и смысл, и пользу в любых, даже самых негативных обстоятельствах[97]. В какой-то степени это рационализация[98], хоть и обладающая огромной силой, наделяющая нас ощущением хозяина происходящего и мудростью Вселенной – способностью правильно воспринимать ситуации как необходимые нам для переоценок, роста и развития. Но здесь важно и то, на какие ценности и какую основу такая рационализация опирается. Если мы рационализируем все происходящее через призму фундаментальных принципов жизни, то этого вполне достаточно для принятия правильных и желательных с точки зрения Вселенной решений. Без такой опоры наш путь будет не более чем путем фантика, гонимого ветром.

Действуя в формате сотворчества, мы не только обретаем собственный смысл, но и привносим смысл в жизнь вокруг – поддерживаем и развиваем жизнь во Вселенной.

А для Вселенной не так важно, что именно мы делаем и в каких масштабах (земледелие или огромная корпорация), важно – движемся ли мы в соответствии с общим принципом созависимости: «получать – отдавать», познавать и развиваться, сотворять, реализовывая свой потенциал в этом процессе, или нет. Придерживаться принципов системы в своей реализации – значимее самой сферы деятельности, конкретного занятия. В этом и кроется основа понимания мира.

Главное мерило значимости и полезности человека с позиций вселенского мироустройства – это то, сколько всего индивид сумел отдать (отделить от себя) в течение всей жизни и привнести в окружающий мир и как он в процессе этого эволюционировал сам. И неважно, чего именно: любви, заботы, идей, знаний, денег, благ, эмоций.

Жизнь человека – это совокупность процессов, протекающих внутри и снаружи личности – все, с чем он сталкивается, весь его субъективный опыт. Она является воплощенной (отраженной) формой сознания и течет на всех уровнях – от отдельно взятой клетки организма до социального института, планеты или Вселенной в целом. Поэтому подлинное познание жизни всегда связано с выходом за пределы собственного «Я». Так же, как существуют понятия «жизнь» и «смерть», «черное» и «белое», «я» и «они», «пустота» и «наполненность», существует и стремление к энтропии (хаосу) или негэнтропии (космическому порядку). В любой системе все находится в балансе, а его нарушение приводит к компенсации, выравниванию. В первом случае система процветает и развивается (это можно четко проследить исторически в разных обществах в разные периоды), во втором – погибает.

Жизнь:

• с позиции ума – это совокупность всех представлений о ней: процесс, путь, взросление и развитие и т. п.;

• с позиции чувств – совокупность ощущений и переживаний, вытекающих из повседневного субъективного опыта;

• с позиции тела – совокупность биологических процессов, реакций на стимулы, взаимодействие триллионов клеток;

• с позиции осознания – это опыт, преобразованный в мудрость и используемый в совершении выборов и действий;

• с позиции космологии – это постоянное расширение, трансформация и изменение форм: зарождение, развитие, смерть и новое рождение.

Когда останавливается все вокруг, мы погружаемся в состояние глубокой медитации и начинаем проживать жизнь не как нечто внешнее, видимое, но как внутренне. Эта внутренняя жизнь существует в виде переживаний, метафор, символов, осознаний и образов. Но в повседневности мы как будто отделяем себя, определяющего эту жизнь как «что-то», от самого процесса жизни, и получается, что она становится неким эпифеноменом (побочным продуктом) личности. Но ведь по факту, напротив: личность – это эпифеномен жизни.