– С чего ты взяла?

– Мы сегодня были в Оружейной палате, и ты мог…

– Ну что ты, Наташа, как тебе в голову такое могло прийти. Ты же видела – все витрины под стеклом, везде видеокамеры, сигнализация. Я же не фокусник.

– Все равно я не могу принять такой дорогой браслет. Это выглядит, как будто ты меня покупаешь!

Я пожал плечами, взял у неё браслет и размахнулся. Наталья вцепилась в руку:

– Что ты делаешь, сумасшедший?

– Выкинуть хочу, чтобы ты не думала, что я тебя покупаю.

Наталья забрала браслет, нацепила на руку, оценила работу и игру света.

– Очень хорош, у меня никогда не было золотых вещей: мы скромно жили; это правда мне?

Я повернулся, сделал пару шагов, отпер свою дверь. Нет, женщины иногда производят странное впечатление. Как-то один священник спросил:

– Ты библию читал?

– Да, конечно!

– Ты знаешь, из чего Бог создал женщину?

– Из ребра Адама!

– Вот! А в рёбрах мозги есть?

С тех пор я относился к женщинам с пониманием – ну создал их Бог такими, не могу же я критиковать Творца?

Утром, когда мы сидели за завтраком в кафе, Наталья не столько ела и пила, сколько любовалась браслетом. Он действительно привлекал внимание изяществом работы и самоцветами. Скажите мне, когда вы видели на дамах браслет или серьги с самоцветами – я не имею в виду пластмассовые или стеклянные стразы. То-то!

Покушали. Я небрежно вытащил из кармана золотую цепочку с ажурным плетением и застегнул у девушки на шее.

– Подойди к зеркалу, полюбуйся.

– Дважды повторять было не надо.

Я вышел в холл, Наталья уже крутилась у зеркала. Вот теперь неплохо, цепочка как-то зрительно удлинила шею, разного вида плетение завораживало игрой света. Опять что-то резало глаз. Балбес! Такие ценности никак не гармонировали с простым платьицем и босоножками девушки.

Вышли на улицу, я поймал такси. Гулять, так гулять!

– Шеф, отвези, где можно прилично одеться. – Водитель кивнул; через полчаса мы стояли в магазине. Здесь не было китайского и турецкого ширпотреба, одежда была неброской, скромной даже, но это для непосвященного провинциального глаза. Опытные продавцы, заметив браслет и цепочку, гурьбой окружили Наталью, предлагая ей то юбку, то платье, а к ним подходящие по цвету туфельки. Прямо сцена из «Красотки».

– Нравится?

– Очень!

– Берем все!

Я отвалил солидную сумму в американских рублях; предупредительный швейцар подогнал ко входу такси и, получив щедрые чаевые, благодарно поклонился.

Мы вернулись в гостиницу. Я нёс пакеты, а Наталья вприпрыжку бежала впереди, так уж ей хотелось примерить обновки. Зашли ко мне в номер. Наталья в нетерпении принялась распаковывать пакеты; отвернувшись от меня, стянула своё платьице и надела новое, нацепив и босоножки. Повернулась ко мне, вильнув бёдрами. Богиня! Мне удалось в деревенской глуши, на пляже, найти бриллиант – в этом я был абсолютно уверен.

Наталья подошла к зеркалу и застыла в изумлении:

– Неужели это я, Юрий?

– Я в восхищении ходил рядом, поцокивая языком. Причёска и лёгкий макияж – вот что нужно, Клаудия Шиффер рядом не стояла.

Наталья покрутилась у зеркала, полюбовалась собой, сняла платье и надела другое. Это было вечернее, изящно подчёркивающее достоинства фигуры. Блеск! Я был рад не меньше девушки.

Потом в ход пошли юбка и кофта. В каждом наряде было что-то своё, каждый по-новому заставлял взглянуть на Наташу.

– Давай демонстрируй бельё!

Немного смутившись, Наталья скинула верхнюю одежду, поколебавшись, своё бельё, оставшись, в чём мать родила. Да не надо ей нарядов, в таком виде она просто ослепительно хороша. Новые, в тон красному платью трусики и лифчик, убедили меня в этой мысли.

– Надевай кофту и юбку, пойдём.

– Я устала.

– Нет, нам надо в парикмахерскую.

Такси доставило нас в салон красоты, где мастер принялся колдовать над волосами Наташи. После мастер по макияжу занялся лицом. Увидев преображённую Наташу, я чуть не упал. Красавица! Девушка и сама почувствовала себя увереннее, как мне показалось. Изменились даже походка и взгляд. О, как хороша!

– Наталья, мы едем в гости!

– В гости? Ты же говорил, что в Москве у тебя нет родных.

– Дальние есть, надо проведать. Правда, я был недавно, но все равно навестить хочу, тебя показать; вон ты какая красивая.

Наталья слегка покраснела от удовольствия и бросила взгляд в зеркало.

Поймав на улице машину, мы уселись, и я назвал адрес на Ленинском проспекте. Поднялись на этаж, с бьющимся сердцем я нажал кнопку звонка. Вдруг мне все это причудилось. Нет, дверь распахнулась, и кудрявое существо с визгом кинулось мне на шею:

– Дядя Юра приехал!

Увидев со мной девушку, Аленка отпустила мою шею и шмыгнула в комнату. Из кухни, вытирая руки, спешила Анна Никитична.

– Ой, Юрочка, здравствуй, проходи; да с тобой гостья, проходите.

Мы прошли в комнату, уселись на кожаный диван. Наталья с любопытством оглядывалась.

– Сейчас, сейчас чайку приготовлю, с дороги небось проголодались.

– Да нет, мы сыты, но чайку попьём. Аленка, иди сюда, куда же ты запропастилась?

Из своей комнаты вышла переодевшаяся Алёнушка, присела с нами. Из кухни с подносом спешила Анна Никитична.

Попили чаю, поболтали о насущных делах. Алёнка пошла с Натальей в ванную. Анна Никитична наклонилась ко мне:

– Девушка твоя?

– Невеста.

– Очень хороша, женись, я в людях толк понимаю, она хорошей женой будет. Хоть и одета богато, душа у неё хорошая, не обижай её.

– Как с деньгами, Анна Никитична?

– Да есть ещё, я ведь экономная.

Я вытащил из кармана деньги, и рубли и доллары, положил на тумбочку.

– Вот ещё. Буду свадьбу делать – приглашу.

– Спасибо тебе, Юрочка.

Вернулись девушки: я встал, прощаясь.

– Дела у меня, Анна Никитична. Был рад увидеть, несколько дней буду в Москве, зайду.

Повернулся к Алёнке:

– Веди себя хорошо, слушай бабушку, не урони честь семьи Кожиных. – Алёнка кивнула.

Мы вышли. Наталья сказала:

– Хорошая семья, добрая. Алёнка про тебя столько наболтала – что ты ей ноутбук купил, телевизор и диван. Это правда?

– Правда. Сейчас я отвезу тебя в гостиницу, отдохни. У меня дела.