Весело напевая какой-то дурацкий мотивчик, я спустился к лодке. Ладно, раз уж я здесь, можно покушать и искупаться. Я посмотрел в сторону, где загорала девушка. Лицо прикрыто соломенной шляпкой, лежит на полотенце неподвижно, никак уснула, обгорит ведь. Я пошёл к ней. Девушка загорала топлес, узкие трусики-стринги почти ничего не прикрывали. Фигура богини. Спелые груди с крупными сосками, узкая талия, широкие бёдра. Я залюбовался. Девушка, видимо, что-то почувствовала, приподняла шляпку, взглянула на меня, ойкнула и закрыла груди ладошками.

– Вы кто такой?

– Юрий, мимо плыл, да вот увидел Афродиту и решил спасти от солнечного ожога.

Девушка посмотрела на свою покрасневшую кожу, вытянула из-под себя полотенце и обернулась им. Надела шляпку и встала. Небольшого росточка, симпатичная брюнетка, без всякой косметики, что нынче редкость. Вообще-то деревенские не ходят купаться в косметике. Может, она и не деревенская, с чего ты это взял, Юрий, может, человек на каникулы приехал, лето все-таки.

– Девушка, не составите мне компанию? Я перекусить решил, скучно одному.

Девушка фыркнула и отвернулась. Ясно, на фига ей сорокалетний мужик, этой пичужке лет двадцать пять от силы. Для неё я – пожилой человек, мне тоже в юности так казалось. Со временем это пройдёт. Я пожал плечами – было бы предложено, и пошёл к моторке. Развёл примус, разогрел тушёнку, привязав бутылку пива за верёвочку, опустил в воду. Хоть и тёплая вода, а все же холоднее, чем на воздухе. Сам решил ополоснуться. Заплыл далеко, почти на средину реки; полежал на спине, глядя на проплывающие облака, и поплыл назад.

Течением меня снесло, и пришлось снова проходить мимо девушки. Она уже оделась в легкий халатик. Я проследовал мимо: ну не хочет человек – чего же навязываться? Сам таких не люблю.

Сел на нос лодки, потом открыл банку с тушенкой, нарезал хлеба, вытащил за веревку пиво. Эх, хорошо! Жаль, бутылка последняя. Надо покушать. Проходившая мимо девушка взглянула на пиво и непроизвольно сглотнула слюну: жарко, пить хочется.

– Девушка, присоединяйтесь, я не маньяк, на маленьких детей не кидаюсь. Вот поем сейчас и уплыву, не буду вам мешать.

Я достал пластиковый стакан, налил пива и протянул. Девушка поколебалась, но стакан взяла и присела на берег, с наслаждением потягивая пиво.

– Как звать-величать вас, красавица?

– Наталья.

Уже хорошо, познакомились.

– Вы здесь на каникулах? К дедушке-бабушке отдохнуть от гранита науки приехали?

– Неужели я похожа на студентку? Я здесь работаю учительницей, у меня действительно каникулы.

– По распределению в деревню попали?

Вот идиот, распределения после института или академии уже лет пятнадцать как нет, пенёк замшелый.

– Нет, сама поехала, здесь жильё обещали, не то что в городе. Я в городе выросла, здесь скучно и молодёжи почти нет.

– А что ж на каникулы к маме-папе не поехали?

– Нет у меня мамы-папы, с бабушкой жила, да померла она недавно.

Девушка взгрустнула. Дёрнуло же меня за язык родителей её упомянуть. Надо срочно переводить разговор на другие темы.

– Есть ли в деревне магазин, а то я в дороге поиздержался, еды да питья прикупить надо.

– Магазин-то есть, да ассортимент скудный; тут недалеко городок, лучше там прикупиться, километров через пять выше по реке.

– Не проводишь ли?

Оценивающий взгляд исподлобья.

– Да не украду и не сделаю ничего плохого.

Девушка решилась, уселась в лодку на сиденье. Я положил примус, допил пиво из бутылки и уселся за штурвал.

– Показывай, красавица!

Щечки её от комплимента слегка порозовели – ну кто из женщин не любит слов признания красоты.

Я завёл двигатель, мы рванули вверх. Через пятнадцать минут быстрого хода мы уже причаливали к местной пристани – да какая это пристань – несколько брёвен, сверху настил из досок. Не забыть бы про бензин. Я примотал лодку цепью к брёвнам, позвал крутящихся рядом мальчишек, попросил постеречь лодку – чего доброго, найдутся людишки, подвесной мотор снять не долго, и с Натальей отправился в город. Мы прошлись по магазинам. Я набрал кучу пакетов с провизией и питьём, подогнал такси и побросал в багажник. Подъехав, перегрузил сумки в лодку, взял канистры и на этом же такси отправился на заправку. По дороге мы болтали о всякой всячине, я рассказывал анекдоты: лучшее средство втереться женщине в доверие – юмор. Залив канистры, вернулись. Я расплатился с таксистом и мальчишками, залил бензин в бак. Подал девушке руку, и мы двинулись в обратный путь.

– А вы кем работаете, Юрий?

И что меня дёрнуло за язык?

– Историком, изучаю средние века.

Мы вернулись туда, где купалась девушка и я пил пиво. Надо прощаться, а не хочется.

– Наташа, а не махнуть ли нам вместе в Москву?

Глаза девушки округлились от удивления.

– Нет, что вы, у меня в Москве и нет никого.

– А вы были в Москве когда-нибудь?

– Нет, я липецкая.

– Ну так что же вам мешает; сейчас каникулы, время у вас есть, малые дети по лавкам не сидят, транспорт к вашим услугам.

– Я вас боюсь.

Вот те на, хвоста и копыт нет, чего меня бояться; или добропорядочная девушка так и должна поступать? Я не отступал.

– Наташа, я до вас и пальцем не дотронусь, а Москву посмотреть – просто необходимо, школярам своим потом расскажете.

Девушка заколебалась.

– Берите паспорт и самое необходимое, все остальные расходы я беру на себя.

– И долго мы там будем?

– К первому сентября обещаю доставить на это же место!

– Хорошо, – нерешительно сказала Наталья, – я схожу домой, переоденусь, документы возьму.

Девушка ушла. Ожидая её, я переложил продукты в носовой отсек лодки, называемый у моряков форпиком, узел с ценностями задвинул подальше.

Пока делать было нечего, приготовил скромный ужин. Где-то часа через полтора появилась Наталья, одетая в платьице, чуть подкрашенная, с сумкой через плечо. Я помог снять сумку и уложил в отсек, от брызг подальше. Мы дружно перекусили и уселись в лодку. Я шутливо заорал:

– Поднять паруса, отдать швартовы, полный вперёд! – Мы легко отчалили от берега и рванули вперёд.

Однако часа через два начало темнеть, и пришлось выбирать стоянку для ночёвки. Слегка перекусили – природа возбуждает аппетит. Я надул для девушки резиновый матрас, сам лёг на туристический коврик, мне не привыкать.

Улеглись спать; я отрубился сразу, руководствуясь правилом: солдат спит – служба идёт. Часа через два меня разбудила Наташа:

– Там, в кустах, кто-то шевелится, мне страшно и холодно.