командиру. — Здоровая, что хрен Иисуса. Длиной метров пять, не меньше. Никогда такой не видел. Не знаю, как она прошла через датчики, но как-то прошла. Оказалась в лагере и первым делом убила рыцаря Ньето и его напарника.

На этих словах взбешённый Рауль только заскрипел зубами, пропустив даже явное богохульство из уст подчинённого. Во-первых, пятидесятилетний вояка, которого все сослуживцы величали не иначе, как «доном», не раз спасал ему жизнь и был для паладина кровным братом. А во-вторых, ругался дон Маноло исключительно при сильном расстройстве, что бывало крайне редко. За всё время службы, а это, считай, с момента вступления де Фернандеса в Орден, таких случаев было порядка десятка.

Вот только никакой радости от этого эпохального события командующий экспедицией не испытывал. Наоборот, была только холодная ярость и желание мести. Потеря рыцаря при подобных обстоятельствах было для Ордена большим ударом по репутации. Мало того, что проморгал нападение на лагерь, так ещё и был убит тупым насекомым-переростком. Неизвестно, какой из этих двух фактов хуже.

— Как? — проскрипел Рауль.

Следопыт ненадолго замешкался, но всё же ответил:

— Напала со спины и свернула обоим шеи.

— Ты вообще уверен, что это была сколопендра? Обычно они нападают в лоб или на худой конец — из-за засады. С каких пор эти грёбаные насекомые превратились в ниндзя?

— Не знаю, сеньор, — расстроено ответил Маноло. — Но это точно была сколопендра, клянусь именем Христа.

Де Фернандес задумался. Броня рыцарей и штурмовиков специально разрабатывалась для противостояния порождениям Диких Земель. Как бы не сложилась ситуация, у постовых должно было быть время, чтобы поднять тревогу. Получалось, что мутировавшая сороконожка нашла практически единственный способ убить их мгновенно. Способ, который больше подходил человеку, нежели гигантскому насекомому.

— Хорошо, — наконец произнёс паладин и глубоко вздохнул. — Что дальше?

— Дальше она сняла первого часового у ямы и спрятала тело. Затем дождалась второго и проделала то же самое. Броня у ребят, сами знаете, легенькая, так что тварюка просто откусила им головы. Потом аккуратно плюнула кислотой на решетку и проделала дыру достаточного размера, чтобы пленники могли выбраться. Не знаю, как они смогли так ловко вылезти, чтобы не обжечься, но после этого она увела их тем же маршрутом, что пришла в лагерь.

С минуту Рауль молча сверлил следопыта взглядом, переваривая информацию, после чего медленно произнёс:

— То есть ты хочешь сказать, что это дьявольское отродье, у которого даже нет полноценного мозга, с ловкостью заправского коммандос проникло в лагерь, убило рыцаря и трёх солдат, освободило пленников и также спокойно вывело их из лагеря? Может, ты ещё скажешь, что эта тварь и оленей на нас натравила?

— Не знаю, сеньор, — честно признался Маноло. — Ещё вчера я бы сам в это не поверил. Но я верю своим глазам, так что… Олени, может, и не её работа — в конце концов, в это время она была в лагере. Но тогда ей явно кто-то помогал. Или руководил.

Призвав на помощь всё своё знание русского языка, де Фернандес пару минут костерил всю местную флору и фауну в целом, насекомых-переростков в частности, а также переводчиков-шпионов из-за океана, не способных снабдить его внятной информацией, хотя таковая у них вроде как имеется. Заодно досталось всей королевской семье и орденскому начальству, пославшим его спасать королевство, но, при этом, заставив прятаться, подобно вору.

— Не стоит воспринимать всё так близко к сердцу, Рауль, — раздался за спиной мягкий голос. — Это было необычное насекомое-мутант.

— Да что вы говорите! — ядовито воскликнул командующий, разворачиваясь к инквизитору.

— Именно, — также мягко подтвердил отец Диего, не обращая внимания на издевку. — Более того, и пленник у нас сбежал не самый обычный.

Великан несколько мгновений сверлил взглядом священника, после чего тяжело вздохнул и всё так же, не скрывая ехидства, поинтересовался:

— Я, конечно, понимаю, что спецгруппа неизвестной принадлежности, маскирующаяся под рядовых наёмников и гуляющая за установленными границами Диких Земель — это необычно. Однако не совсем понимаю, чем же необычен этот конкретно взятый солдат. Просветите меня, если вас не затруднит, конечно.

— Этот конкретно взятый солдат ничем не примечателен, кроме, разве что, своей мутации, — согласился отец Диего. — Но я сейчас говорил не про него.

— А про кого?

— Про его сокамерника, разумеется. Дикаря, которого ваши люди поймали дней восемь назад и про которого все забыли в этой суматохе.

На несколько мгновений возле ям с пленниками повисла тишина, пока все переваривали слова инквизитора.

— И чем же этот дикарь такой особенный? — осторожно спросил де Фернандес, догадываясь, что услышит в ответ.

— Я думаю, он псионик, — не разочаровал его собеседник. — Не знаю его талантов, но рискну предположить худшее — телепатия. По крайней мере, те, кто помогал ему устроить побег, управляя сколопендрой и оленями, точно были телепатами. И не самыми слабыми, раз смогли взять под контроль не только животных, но и мутировавшее насекомое.

Паладин опять заскрипел зубами.

— Вы хотите сказать, святой отец, что больше недели посреди нашего лагеря сидел демон, способный читать мысли и влиять на людей? И за всё это время вы ничего не сделали?

— Хочу напомнить, сын мой, что генетический анализ, способный выявить псионика, проводится в лабораторных условиях и даёт всего лишь 65 % результат. В полевых условиях нам приходится полагаться на более традиционные методы, а для этого необходимо, чтобы подозреваемый себя хоть как-то выдал. Дикарь всё это время держался тихо и поводов для подозрений не давал. И, кстати, ваши люди даже не составили рапорт о его задержании, так что у меня вообще не было никакой информации об этом человеке, кроме ваших же слов о варваре, пытавшемся спасти своего ручного волка!

Холодный и чуть монотонный голос инквизитора, которым он отчеканил свою отповедь, окатил Рауля не хуже ведра холодной воды. На несколько секунд священник словно сбросил маску добродушного толстячка, под которой оказалось его истинное лицо. Лицо взыскующего истину, готового использовать весь арсенал доступных средств, от наркотических препаратов до обычных пыток. Увиденное паладину совершенно не понравилось.

— И что же вы предлагаете делать? — пробурчал он, борясь с желанием отвести взгляд в сторону.

— Как всегда, молиться Господу о лучшем, но готовиться к худшему, — с улыбкой ответил отец Диего, вновь превращаясь в обычного себя. — Ничего не могу сказать о мотивах нашего первого пленника, но есть у меня опасения, что эта история так просто не кончится.

* * *

Саймон сидел на древнем, но довольно крепком табурете, разложив перед собой трофейное оружие на таком же престарелом деревянном столе. Руки механически разбирали автомат, глаза подмечали сходство с