Эви слышит дыхание на том конце провода. Тяжелый вдох и такой же тяжелый выдох. Потом в трубке раздается треск, и разговор обрывается.

40

Четверг, 6 августа 1987 года

Рут попросила Дезире помочь ей подготовить кое-что перед встречей клуба рукоделия, поэтому Маделен проводит вечер в компании радиомагнитофона и чайника, принесенных из кухни. Лежа в кровати, она снова и снова прослушивает полученный от Юнаса сборник.

Маделен дарят кассету впервые, и мысль о том, что музыка записана специально для нее, вызывает особые ощущения. Он сам выбрал все песни, перематывал их туда-сюда, чтобы записать в нужном месте, а потом аккуратно записал названия на маленькой картонной обложке – все ради нее.

Закрыв глаза, Маделен слушает, как певец поет: I’ll show you a plaсe, high on a desert plain, where the streets have no name[44]. Вспоминает моменты, когда они с Юнасом оставались наедине. Между ними что-то есть, она чувствует. Но, с другой стороны, что ей известно о любви? К тому же, если верить Дезире, Юнас встречается с другими.

Девушка кутается в одеяло. Ведь не будет же Дезире ей лгать? И в то же время, если Юнас ею не интересуется, зачем бы он тогда стал записывать кассету? Для дружеского жеста это многовато.

Маделен устраивается поудобнее, положив голову на подушку. Несмотря на противоречивые мысли, от фантазий о Юнасе не удержаться. Она воображает, как он обнимает ее, притягивает к себе, наклоняется и шепчет что-то на ухо, касаясь щекой.

Тело вибрирует от прикосновения, ее охватывает радостная дрожь, а голос Юнаса звучит мягко и уверенно. «Маделен, – говорит он ей в мечтах. – Ты мне нравишься, Маделен». И вот он начинает целовать ее – сначала осторожно, потом все сильнее – мечты столь явны, что кружится голова.

Маделен просыпается, комната уже успела погрузиться в темноту. Она осматривается вокруг, ощупывает себя и сонно трет глаза. Уснула в одежде, косится на часы – четверть двенадцатого.

Смотрит в сторону Дезире и, заметив, что постель пуста, устало моргает. Почему подруги нет?

Маделен начинает дрожать. Соседка по комнате никогда не ложится спать поздно, к тому же здесь действует правило о том, что в половине одиннадцатого все должны быть в кроватях. А вдруг с Дезире что-то случилось?

Мысли вихрем проносятся в голове, и за несколько секунд Маделен успевает разволноваться, но потом слышит разговор. Стена приглушает голоса.

Медленно поднявшись, Маделен подходит к двери. Отворив ее, видит, что в зале собраний горит свет. Ее взгляд, скользнув по помещению, падает на Дезире, которая стоит поодаль, у входа в кухню, и кого-то обнимает.

Спустя пару секунд Маделен становится ясно, кто это. В объятиях Дезире ее тело походит на тряпочку, голова свисает на плечо. Все вместе кажется таким странным, будто Маделен еще не проснулась.

До нее доносятся всхлипывания. Плачет Айно.

Маделен делает шаг по коридору и теперь видит Рут и пастора Роберта. Они стоят в отдалении и разговаривают на повышенных тонах.

Девушка подкрадывается еще ближе, чтобы расслышать, о чем идет речь. Вид у пастора Роберта серьезный: активно жестикулирует, щеки зарделись румянцем.

– Это неприемлемо, – чеканит он. – Мы должны что-то предпринять, надо связаться с руководством.

– Он просто раз оступился, – протестует Рут. – И я уже сказала, что сама этим займусь.

– Но я могу хотя бы ее родителям позвонить?

– Нет, – шипит она. – Ты не будешь никому звонить. Пастор болен, ему нужна помощь. Можешь себе представить, что станет с приходом, если это выйдет наружу?

Подняв глаза, Дезире сталкивается взглядом с Маделен, и та отступает в тень, но уже поздно – ее обнаружили. Пастор Роберт и Рут затихают.

Отпустив Айно, Дезире подходит к ней.

– Что случилось? – спрашивает Маделен.

– Ничего, – шепчет та и косится на Рут. – Иди ложись опять спать. Завтра расскажу.

Маделен колеблется. Она не хочет возвращаться в комнату, но, встретив строгий взгляд Рут, повинуется. Закрывает за собой дверь, переодевается в ночную рубашку и ложится в постель.

Прислушивается – теперь все тихо. Прикрывает глаза и думает, что заснуть будет тяжело, только веки, к огромному удивлению, наливаются свинцом.

Маделен поворачивается к стене, обклеенной обоями в желтую полоску. Ее одолевают разные мысли, сосредоточиться на них трудно, и она убеждает себя, что строить предположения бессмысленно. Что бы там ни произошло, Дезире завтра все расскажет.

Когда Маделен просыпается вновь, Дезире, как обычно, лежит в своей постели. Маделен сонно садится и трет лицо – удивительно, что уже девять.

Разминая шею, она пытается сглотнуть, но во рту пересохло, будто песка в горло насыпали. Ищет глазами что-нибудь попить и задумывается, что могло так расстроить Айно.

Воды в комнате нет ни капли, поэтому Маделен свешивает ноги с края кровати и осторожно отодвигает магнитофон, все еще стоящий на полу. Берет банную косметичку и висящее на двери полотенце и тихо выходит из комнаты.

По пути к душевой Маделен видит, что дверь в комнату Айно приоткрыта, и останавливается рядом.

Айно сидит на полу, обхватив себя руками. Постель аккуратно заправлена. На лимонно-желтом хлопковом одеяле нет ни единой складки, подушки – в идеальном порядке.

Когда Маделен стучит в дверной наличник, Айно вздрагивает.

– Привет. Как ты?

Айно не отвечает.

– Я слышала тебя вчера, – продолжает Маделен. – По-моему, ты была расстроена. Что произошло?

Взгляд Айно пуст. Она смотрит в стену прямо перед собой.

– Ничего, – бормочет в ответ.

– Точно? Ты можешь поговорить со мной.

Повернув голову, Айно смотрит на нее.

– Спасибо, – отвечает, слабо улыбаясь, – но я в порядке.

– Если надумаешь поговорить, только скажи.

– Хорошо, – откликается Айно.

Маделен идет дальше. Как бы ее ни разбирало любопытство о случившемся с Айно, давить на девушку она не собирается.

Вернувшись в комнату, Маделен видит, что соседка уже проснулась. Дезире сидит, прислонившись к спинке кровати и натянув одеяло до самого подбородка.

– Привет, – тихо здоровается Маделен и закрывает за собой дверь.

– Привет, – отвечает Дезире и смотрит на нее своими большими зелеными глазами.

Маделен присаживается на край кровати и откладывает в сторону косметичку.

– Теперь ты должна рассказать мне, что вчера случилось.

– Хорошо, – говорит Дезире. Она тяжело дышит, щеки покрыты румянцем. – Но это должно остаться между нами.

– Само собой разумеется, – отвечает Маделен.

– Не знаю, слышала ли ты, но отец пастора в тяжелом состоянии.

Маделен отрицательно качает головой.

– Я тоже не знала, пока Рут не рассказала. Похоже, он на смертном одре. И, естественно, пастор в расстроенных чувствах. – Дезире слегка вскидывает голову. – Вчера вечером он захотел