и вверенные ему отряды лучников и пехоты двинулись в сторону крепости. Нужно подойти ближе, но не настолько, чтобы их могли обстрелять со стен. Есть ли вообще в армии мёртвых лучники? Неизвестность настораживала, как и то, что после безголового всадника из ворот не вышел никто, а сами они оставались открытыми.

У седла его коня висел рог. Один раз наёмник должен был протрубить, давая сигнал к атаке. Дважды — к отступлению. И трижды — давая сигнал коннице под командованием Старлинга. Таринор видел, что солдаты начинали нервничать, и от этого ему самому становилось не по себе. Хотя под кольчугой был плотный и тёплый поддоспешник, он поёжился от холода.

Неожиданно из врат крепости Пепельный зуб повалила тёмная людская масса. Без всякого строя или команды. Наёмник скомандовал остановиться и пригляделся. Вот они какие, живые мертвецы. Прежде ему не доводилось видеть ничего подобного, и от этого зрелища кровь стыла в жилах. Он увидел ужас на лицах командиров и воинов, а Тогмур лишь перехватил топор поудобнее.

— Это, значит, армия мертвяков? — стараясь скрыть страх, чуть дрожащим голосом проговорил рыжий северянин. — Видали и покрепче.

Мертвецы шли через ворота сплошным потоком, медленно приближаясь к войску Таммаренов. Когда между армиями оставалось пара сотен шагов, они вдруг остановились, как вкопанные, и Таринор смог разглядеть их получше. К несчастью, то же самое могли сделать и остальные, от чего по армии прокатились испуганные вскрики, да и самому наёмнику от вида изувеченных, грязных, покрытых трупными пятнами мертвецов сделалось нехорошо.

Радовало хоть, что доспехов у них не было, а вооружены они были чем попало, да и запах, доносившийся от них, был не столь сильным, как можно было ожидать. Видимо, архимаг выпустил их, чтобы напугать атакующих и, признаться, у него это получилось. Раздался лязг стали: кто-то выронил меч из дрожащих рук и тот ударился о камень. Под немигающим взглядом сотен мёртвых глаз боевой дух армии Таммаренов таял на глазах.

— Не паниковать! — рявкнул Таринор. — Это всего лишь мертвецы, они безоружны и безмозглы!

— Они пожрут нашу плоть! — раздался полный ужаса выкрик.

— Сдалась им ваша плоть! — огрызнулся наёмник. — Их ведёт воля колдуна, что засел в крепости!

— Ох! Там ещё и колдун! Горе нам…

— Молчать! Приготовить бочки с маслом!

Из-за задних рядов выехала повозка с бочонками, которые тут же сгрузили на землю.

— По моей команде! Кати!

Привести бочки в движение оказалось несложно, и они тут же стремительно покатились вниз по холму прямо в толпу мертвецов. Те расступились перед снарядами, явно не догадываясь, что последует дальше.

— Игнат? Маркус? Готовы?

— А то как же! — хищно оскалился юный маг, спрыгивая с лошади и становясь перед войском.

— Начинайте.

Игнат хрустнул пальцами, размял плечи и принялся совершать магические пассы руками, в точности повторяя за Маркусом. Вскоре в его ладонях появилось пламя: неприметный огонёк разрастался, пока не окружил всё запястье.

Внезапно оба мага сделали выпад, выкинув руки вперёд, и огонь, сорвавшись с кончиков пальцев, стремительно понёсся в сторону мертвецов, угодив прямо в бочки. Раздался оглушительный взрыв, и вокруг разлетелись куски мёртвой плоти. Маги вновь запустили пламя и взрывы прогремели снова, а разлившееся масло скрыло войско мертвецов за пеленой густого дыма и огня. До ноздрей наёмника донёсся въедливый запах палёной плоти, а среди армии послышались ликующие возгласы.

— Задали жару! — восхищённо воскликнул Игнат. — Давно такого взрыва не видел. И как только ты догадался туда свиных пузырей с водой напихать?

— Долгая история. Как-нибудь расскажу, — ответил Таринор и пригляделся к дымовой завесе впереди.

Внезапно из неё вырвался горящий мертвец, за ним ещё несколько и вся толпа мёртвых быстро понеслась вперёд. Охваченные пламенем, обожжённые и обугленные, они бежали и издавали пронзительный не то рёв, не то хриплый крик.

— Лучники! — скомандовал наёмник. — Пли! — и сотни крошечных огоньков вырвались из-за спин пехоты, обрушивая огненный дождь на бегущих мертвецов. Надеяться, что это остановит их, было тщетно, но, во всяком случае, некоторые из них валились на землю, когда стрела попадала в голову. Вот оно.

— Копья! — слова Таринора подхватили другие командиры, и передний ряд солдат ощетинился копьями. — Цельтесь в голову!

Волна обгоревших мертвецов врезалась в копейный строй, завязнув в нём, не в силах продавить дальше. Кто-то их них, угодив головой прямо на остриё копья, так и остался висеть на нём безвольной марионеткой. По мере того, как наваливались всё новые и новые мертвецы, копейщикам становилось всё труднее сдерживать их натиск.

Вдруг задние ряды мертвецов перестали напирать вперёд и ринулись в стороны, чтобы обойти копья с фланга.

— Мечники! — раздался голос наёмника.

Он, что было сил, протрубил в рог и обнажил меч. Клинки Драма уже были готовы, а сам он сосредоточенно ждал команды. Таринор кивнул стоящим по обе стороны от него северянам и двинулся вперёд, рассекая мёртвую плоть. Тогмур лихо орудовал топором, разрубая тщедушных мертвецов словно щепки. Его брат же поначалу бил их оглоблей, а когда та при очередном ударе сломалась, стал расшвыривать их голыми руками, плотно замотанными тканью, потому как латных перчаток такого размера попросту не нашлось. Иногда Иггмур просто хватал одного из мертвецов и бросал его в толпу своих же, сбивая их с ног. Драм почти сразу выбрался из общей кучи, а его клинки, стремительные и смертоносные, тратили на каждого противника не более пары секунд. Эльф методично обезглавливал одного мертвеца за другим, а Маркус и Игнат отступили вглубь союзных рядов. Они благоразумно не использовали магию, чтобы не задеть своих.

Вскоре всё было кончено, тела нападавших мертвецов покрыли землю зловонным слоем, а солдаты ликовали, хоть и не совсем оправившись от сражения со столь ужасным противником. Таринор почти не видел потерь среди вверенного ему войска, что не могло не радовать новоиспечённого командира. Неужели архимаг рассчитывал завоевать Энгату таким образом? Но мысли наёмника прервал внезапно раздавшийся громовой голос. Он доносился отовсюду сразу, будто говорящий был растворён в воздухе. Это был леденящий голос, грозный и спокойный.

— Вы выбрали смерть, — слова повергли солдат в трепет. — Так встретьте её с оружием в руках, чтобы служить мне в посмертии.

Пока воины испуганно глядели друг на друга, из врат показались новые противники. Они шли не быстро, но и не бежали, словно дикие звери, подобно предыдущей волне мертвецов. Это уже были воины. Мёртвые солдаты южных земель, люди Глайдов и Мейтонов, чьи изодранные накидки, заляпанные грязью и кровью, наёмник едва узнал. Среди них виднелись и защитники Пепельного зуба в грязных бело-голубых накидках.

— Чудовище… — сдавленно прохрипел кто-то из Таммаренов.

Мертвецы шли, потрясая копьями и алебардами, волоча по земле мечи. По мере их приближения стали слышны глухие стоны и хрип. По войску прокатился ужас, солдаты попятились назад, а копья в их руках задрожали.

— Стоим! — скомандовал Таринор. — Ждём!

Но его, казалось, никто не услышал.

— Нам их не одолеть! — послышался панический возглас. — Мы обречены! — вторил ему другой.

Наёмник понимал, что ещё немного и начнётся паника. Жаль, масла больше не было. Зря они израсходовали своё «секретное оружие» раньше времени. Поток воинов, идущих из врат, не иссякал. Их уже было раза в полтора больше, чем тех безоружных. Медленно, но неотвратимо мертвецы надвигались на силы Высокого дома.

— Мы можем задержать их, — сказал Игнат.

— Нет, их слишком много, всех не пожжёте, — ответил Таринор. — Берегите силы для архимага.

— Что же тогда делать? Парни того и гляди побросают оружие и побегут!

Наёмник не знал, что ответить. Он и сам видел, что среди воинов расползается паника. Ещё минута-другая и самообладание окончательно их покинет. Видел это и лорд Эйевос, что весь предыдущий бой стоял позади вместе с лучниками, но теперь был рядом с Таринором. Старик лишь молчал и хмурил брови, отчего они ещё сильнее нависали над мутными усталыми глазами. Наконец, он глубоко вздохнул и обратился к своим родичам:

— Эймос, сынок, уступи мне коня.

Седоусый воин ответил недоумённым взглядом, но, не смея спорить, спешился и помог отцу взобраться в седло. Старик выехал перед войском, и сотни глаз удивлённо обратились в его сторону. Лорд Эйевос с трудом держался в седле, а поводья дрожали в его