— Ты уверен? — спросил он и, резко выдвинув стул, присел напротив Горшакова.

— Отвечаю.

— Когда он приехал?

— Не знаю, Нес. Он нарисовался у Артура. Помнишь такого? Словом, все, как и предполагал. — Горшаков бросил на стол серебряный портсигар с выгравированной на крышке пастью разъяренного тигра. — Меня ищет, падла.

— Ну, а что Артур?

— Ничего не сказал, естественно. Говорит, я знать ничего не знаю… Кулагин ему сказал, что остановился в гостинице «Венесуэла». Артур тут же отзвонился Лису, и тот его встретил в номере. Но Кулагин, по ходу, почуял… Короче, ушел, гнида.

— Это плохо. Очень плохо. Куда он теперь сунется?

Шумский встал и подошел к бару. Выбрав из многочисленных бутылок дорогой французский коньяк, он вернулся обратно к столу.

— Гостиницы, — ответил он на собственный вопрос. — Надо все гостиницы проверить.

— Зуб даю, теперь он не сунется в гостиницу, — отмел это предположение Горшаков и потянулся за портсигаром.

— Откуда ты знаешь? Да он может подумать все, что угодно. Да мало ли… Его дела помнит полгорода. Проверить все равно надо.

Шумский разлил коньяк по рюмкам. Друзья молча чокнулись и выпили.

— Ладно, гостиницы я возьму на себя. — Горшаков откинул крышку портсигара.

— Шмаль? — Шумский недовольно покосился на руки Артема.

— Да, Нес, я немного. Одну затяжку. Не могу. — Он достал обернутую в желтоватую бумагу папиросу.

— Оксана! — гаркнул Шумский.

Девушка тут же появилась в комнате.

— Оксана, включи кондиционер.

Секретарша засеменила мимо Горшакова в противоположный угол комнаты. Тот закурил и откинулся на спинку стула. На его лице появилась довольная улыбка. Сладковатый табачный дым прозрачным облачком повис в кабинете. Секретарша отыскала на тумбочке пульт дистанционного управления и нажала на кнопку. Кондиционер бесшумно заработал, мгновенно растворяя в воздухе клубы табачного дыма.

— Может быть, вам кофе приготовить, Нестор Мстиславович? — спросила Оксана и кокетливо поправила прическу.

— Нет, — отрезал Шумский. — Не надо.

Оксана аккуратно взяла со стола шефа кофейную чашку с блюдцем и молча удалилась, бесшумно прикрыв за собой дверь.

— Копнин его задел? — спросил Шумский, когда девушка скрылась за дверью.

— Не знаю. Он не понял. Темно было.

— Надо было сразу у врачей проверять. Ты не связывался?

— Да. У наших старых он не появлялся. Я по всем прозвонил. Ни один ничего не слышал.

— А он сам-то Копнина узнал?

Горшаков выпустил в воздух кольцо дыма.

— Хрен его знает, узнал, не узнал! Вряд ли… Как Лис сказал, там темно было. — Горшаков немного помолчал. — Слушай, я тут тумкал, тумкал… Как ты думаешь, Кулагин совсем приехал?

Шумский только пожал плечами:

— Насчет общака, может быть, пробивает, я не знаю. Как сукой был, так сукой и остался. Ты чего о нем еще слышал?

— Да толком ничего! — неохотно признался Горшаков. — Он как дернул в загранку, вообще о нем никакого базара не было… Слушай, Нес, у тебя есть связи в верхах. Может, дать раскладку столичным авторитетам? А?

— Я сделаю пару звонков, — сдержанно произнес Шумский. — Думаю, что встречу будет нетрудно устроить. Короче, похлопочу об этом. И я хочу, чтобы ты тоже поприсутствовал на этой встрече.

Горшаков молча кивнул и затушил сигарету, рассыпав в пепельнице остатки забитой в папиросную бумагу травки.

— Все равно время терять нельзя. Пока он здесь, надо этим воспользоваться, — сказал Шумский.

Он встал из-за стола и вновь подошел к аквариуму. Слегка постучал пальцами по боковому стеклу. Разноцветные рыбки с большими прозрачными хвостиками стали выплывать из многочисленных каменных домиков и пещерок, расставленных на дне и, плавно огибая водоросли, устремились вверх к кормушке.

— Что же делать? Слушай, а если по девкам его поискать?

— Это, я сразу тебе скажу, глухо, — не согласился Горшаков. — Он с Лизой.

Шумский вновь стал беспокойно перемещаться по кабинету.

— А оружие? Позвони браткам. По старым каналам.

В это время на столе у Нестора завибрировала трубка сотового телефона. Шумский изменил направление движения и взял трубку.

— Да, Слава, я… Мне плевать! Оглох, что ли? Плевать, я говорю! Делайте что хотите! Вышвыривайте всех к черту!

Шумский отключил телефон и швырнул трубку обратно на стол.

— Черт, надо еще выпить! Ты будешь?

— Нет, — отказался Артем.

Шумский подошел к столу. Налив коньяк, он сжал рюмку в ладони.

— Кто звонил? — поинтересовался Горшаков.

— Славка, говорит, надо прижать на базаре армян. Со следующего месяца не будет поставок цитрусовых…

— И что ты думаешь?

— Какие цитрусовые? Какие армяне? Это херня! Сейчас дело с Кулагиным решать надо… Что Копнин теперь думает?

— Копнин по своим каналам шукает.

— Знаешь что?.. У Вована надо проверить. Кулагин мог за стволом к нему сунуться. Ты не узнавал?

— Нет. Но он не найдет теперь Вована. Он же в другом районе теперь.

Нестор опрокинул в рот подогретую на ладони рюмку коньяка и делано рассмеялся.

— Найдет. Кулагин, если захочет, кого угодно найдет. Надо предупредить Вову, чтобы не делал глупостей, если что. Пусть скажет, что завязал. Где теперь купить, не знает. Пусть скажет, что теперь техникой торгует.

— Да это без проблем. Хоть сейчас. — Горшаков поднялся со стула.

— Позвони, когда с Вовой переговоришь.

— Ладушки.

Артем, не прощаясь, пошел по направлению к двери. Шумский налил себе еще порцию коньяка.

Мазитов спрыгнул с подножки раньше, чем поезд успел окончательно остановиться.

— Совсем с ума сошел? — крикнула ему в спину проводница, но Илья даже не оглянулся на нее.

Ему не терпелось. Хотелось как можно скорее насладиться запахом так долго ожидаемой свободы. В поезде это было совсем не то. Совсем другие ощущения. А вот теперь, когда после столь долгого вынужденного отсутствия Мазитов оказался в родном Новоречинске… Вот это было как раз то, что нужно. То, чего он ждал, к чему стремился. То, что помогало ему на зоне преодолевать определенные трудности…

Размашисто шагая по перрону с единственной, заброшенной за плечо спортивной сумкой, Мазитов улыбался и игриво подмигивал каждой проходившей мимо него девушке.