— Он все еще в розыске…

— Ясно. Пошли вон, ублюдки!

Началов снова опустился на стул и смотрел на спины подчиненных до тех пор, пока оба сотрудника не скрылись за дверью кабинета.

Кулагин поднялся на второй этаж. Он собирался нажать на кнопку звонка у входной двери в квартиру Олега, но на секунду остановился и, окинув взглядом лестничную клетку, невольно улыбнулся. Как будто и не было тех лет, что он провел далеко от родного города. Как будто он только вчера заходил в этот дом и в этот подъезд. Ничего не изменилось. Все тот же звонок, все та же обивка на входной двери, и даже стены были выкрашены точно такой же краской, непонятного грязно-голубого цвета, как и много лет назад. Изменились только надписи на них. Машинально начав читать похабные каракули, Кулагин нажал на кнопку звонка.

— Ну зачем же так трезвонить!.. — открыв дверь, начал говорить Олег. Не узнав Кулагина, он раздраженно продолжил: — Чего надо? На все ваши акции — две вещи по цене одной — мне срать! И пойти на выборы меня не надо агитировать, потому что на выборы мне тоже срать! И не ходите сюда…

— Не узнал, Айболит? — с улыбкой прервал возмущенный монолог Олега Кулагин.

— Что? — растерянно спросил тот.

Давно так никто не называл его. Олег стал пристально вглядываться в лицо Кулагина. Через секунду он узнал Леонида, но, словно не веря в сам факт его прихода, не мог произнести вслух имя человека, которого уже никогда не ожидал увидеть. — Ты!.. Ты!..

— Да, это я, Олег… Ну что, пустишь?

Олег ничего не ответил. Он широко распахнул входную дверь, медленно развернулся и так же медленно пошел в квартиру. Кулагин последовал за ним. Оказавшись на кухне и сев за стол, Олег тихо проговорил:

— Не думал, что когда-нибудь снова тебя увижу. А то, что ты сюда придешь…

— Ты таким тоном говоришь, как будто похоронил меня. — Кулагин сел на табурет напротив Олега.

— Да типун тебе на язык, Леня. Просто все это как-то неожиданно…

— Чего-то я не пойму, Олег. Тебе неожиданно приятно или неожиданно пакостно? — улыбаясь, спросил Кулагин.

— Что ты, Леня? Приятно, только после всего… Да ладно, чего там. Лично я тебя падлой никогда не считал и…

— Не понял, — прервал его Кулагин и тут же спокойно спросил: — Меня что, кто-то за падлу держит?

Поведение Олега было в высшей степени странным.

— Ну, не знаю… Я ведь ни с кем не общаюсь. Сам никуда не хожу, да и ко мне никто не ходит. После того как ты исчез, я тоже от дел отошел…

— Да не виляй, Олег, — Кулагин снова улыбнулся. — Кто же все-таки меня падлой считает?

— Те, кто в живых после той сходки остался, — через паузу тихо и медленно проговорил Олег. — Да и немудрено! Многое тогда странным казалось. Ты всех созвал, а сам не явился. Ведь ребят тогда практически всех, как колбасу, покрошили. Единицы ушли.

— Так ты думаешь, что это я?

— Ничего я не думаю! — Олег резко поднялся из-за стола. Он прикурил сигарету и отошел к окну. Стоя спиной к Кулагину, он нервно продолжил: — И никогда не думал.

— Кто ушел? — теперь уже через паузу спросил Кулагин.

— Я давно не при делах, Леня. Живу тихо и спокойно, как одинокая мышь. Лечу детишек в больничке…

— Кто ушел? — спокойно и медленно повторил вопрос Леонид.

— Ко мне после той бойни ночью Копнин и Горшаков приползли. — Олег снова сел на свое место за столом. — Оба легко отделались. У Копнина только плечо правое по касательной задело. У Горшакова тоже ерунда: несколько царапин пустяковых, ну и рожа в хлам. — Олег криво усмехнулся: — Хотя, насколько я знаю, он с этой проблемой справился.

— Значит, ты его видел?.. Ну и как же мне их найти?

Олег вздохнул.

— Повторяю, не при делах я. Они ушли той же ночью, сразу после того, как я их залатал. После этого я их ни разу не встречал.

— Говори, что знаешь! Не такой уж у нас большой город, чтобы о таких людях разговоров никаких не было.

— Все слухи, Леня, бабкины сплетни. Где-то что-то услышал, какие-то факты сопоставил…

— Ну, и о чем же бабки сплетничают? — прервал Кулагин чересчур затянувшееся пустословие Олега.

— По слухам, оба в городе. Чем занимаются, не знаю. Паспорта у обоих новые, а Горшаков и лицо себе новое сделал. Вот, собственно, и все, что мне известно. Да и это, как ты сам понимаешь, информация не первой свежести…

— Ладно, Олег, — Кулагин поднялся с табурета. Он уже знал, куда пойдет дальше. Новые документы Копнину и Горшакову мог помочь сделать только один человек — Артур. — Мне пора. Я обязательно зайду еще…

— Да я все понимаю, Леня, — Олег тоже встал. — В любом случае я был рад тебя видеть… Ну а если все-таки вздумаешь еще зайти, будь уверен, я тебя так скоро, как сегодня, не отпущу. Посидим, выпьем… За старое, так сказать…

Кулагин не стал дослушивать.

Возвращаясь в гостиницу на такси, Кулагин мысленно прокручивал в голове только что состоявшийся разговор с Артуром. Если верить словам последнего, то получалось, что он видел Горшакова за неделю до того злополучного дня в девяносто четвертом году. После этого Артем словно в воду канул. И он, и Виктор Копнин. Может, информация Ремезова была неполной. Уже после визита к нему Горшаков и Копнин легко могли угодить в лапы легавых. А значит, в настоящий момент они оба либо мертвы, так же как Вершинский, Левинсон и все остальные, либо находятся где-нибудь в местах лишения свободы. Или, в противном случае, они по его же примеру покинули Россию. Найти нужных концов для Кулагина не представлялось возможным.

— Остановите у «Венесуэлы», — попросил Леонид водителя, слегка дотрагиваясь рукой до его плеча.

Он так и не определился для себя с дальнейшими действиями. Что предпочтительнее? Попытаться предпринять что-то еще или похоронить всю эту историю тринадцатилетней давности, не мучиться прошлым и вернуться в Германию, к Лизе и Артемке? Кулагин не знал.

Такси остановилось у гостиницы, и он вышел из автомобиля.

Портье за стойкой встретил Кулагина с таким же скучающим выражением лица, как и сегодня ночью, во время регистрации. Молча протянул Леониду ключ от номера и тут же вернулся к изучению каких-то лежащих прямо перед ним бумаг.

Кулагин поднялся на лифте на четвертый этаж, прошел по коридору и остановился у двери с табличкой «431». Вставил ключ в замочную скважину и легко повернул его.

Удар обрушился на голову Леонида, едва он переступил порог номера. Вернее, удар был нацелен ему в голову, но за секунду до этого что-то заставило Кулагина на уровне интуиции дернуться в сторону. Рукоятка пистолета, отвесно опустившаяся вниз, врезалась Леониду в плечо. Левая рука плетью повисла вдоль тела. Кулагин резко повернул голову и заметил, как стоящий в тени узкого коридора среднего телосложения человек в черном плаще вскинул вверх оружие для повторного удара. Разглядеть его лица для Леонида не представлялось возможным: не позволяло тусклое освещение номера.