Она устала лежать без движения, словно пригвожденная к месту, и шевельнула бедрами, протестуя. Он отпустил бедра, позволив ее телу двигаться, а как только сделал это, наслаждение, которое она испытала прежде, снова вернулось и волна за волной прокатилось по ее телу еще раз. Еще. И еще. Она тихо поскуливала, причем сама слышала эти странные всхлипывания, которые издавала. Ее бедра приподнялись еще раз, и она крепко прижалась к его губам, достигнув точки наивысшего наслаждения. Потом, тяжело дыша и содрогаясь всем телом, она рухнула на постель. Он продолжал нежно поглаживать ее языком, еще немного продлив ее наслаждение, а потом поцеловал ее последний раз.

Его тело вдруг торопливо скользнуло вверх по ее телу. Она почувствовала, как его пенис, твердый и готовый к действиям, трется о то место, которое он только что целовал. Она ощутила его учащенное, горячее дыхание возле уха:

- Мария, я хочу овладеть тобой. Я хочу быть внутри тебя. Ты понимаешь, что это значит?

- Да, - тихо сказала она, но, почувствовав, как головка его пениса проталкивается между складками кожи туда, где мгновение назад находился его язык, вдруг запаниковала: - Филипп?

Почувствовав тревогу в ее голосе, он чуть приподнял над ней свое тело.

- Пора, любовь моя, - пробормотал он, целуя ее ухо. - Я так долго ждал, когда смогу овладеть тобой. Я не в силах ждать дольше.

Поцеловав ее в горло, он со стоном протолкнул пенис в ее тело.

- Вот так, - бормотал он, чуть отступая, потом проникая еще глубже. - Вот так, любовь моя.

Голос у него был прерывающийся, возбужденный, и она понимала, что он получает такое же наслаждение, какое только что доставил ей. Она обняла его за спину и прижала к себе, заставив еще глубже войти в ее тело, но неожиданно почувствовала боль, словно от ожога, и вскрикнула.

Он повернул голову, поймав губами звуки ее удивления и боли.

- Все будет в порядке, любовь моя, - сказал он и, переместив вес, обнял ее, чтобы облегчить ей боль, которую сам причинил. Его синие, как кобальт, глаза глядели прямо в ее глаза. - Все будет в порядке, клянусь тебе.

Он наклонил голову, снова на мгновение прижался лицом к ее горлу и, ускорив ритм, стал все глубже и глубже вторгаться в ее тело.

Она уловила заданный ритм и попробовала при каждом толчке приподнимать бедра ему навстречу. Он снова застонал и еще больше ускорил ритм, потом вдруг, содрогнувшись всем телом, издал хриплый крик, и, сделав последний рывок, затих.

Она крепко прижала его к себе, ощутив невероятную нежность, которая была почти таким же чудом, как наслаждение, которое подарил ей он. Одной рукой лаская его широкую спину, она другой рукой поиграла с его волосами, чувствуя, как напряжение покидает его тело.

Поцеловав ее в губы, он перекатился на бок, не выпуская ее из рук. Уютно устроившись в углублении его плеча, она смотрела в потолок.

Она потеряла невинность. Если верить проповедям и сделанным шепотком предостережениям, она должна была бы испытывать стыд. Если женщина незамужняя, невинность считается чем-то священным. Ею дорожат, ее берегут. Что-то вроде засушенных цветов - нечто затхлое, плоское и безжизненное.

А Мария не чувствовала ничего подобного. Она была свежа и полна жизни. Радость жизни цвела в ней, как все живое весной. Девственность - это, конечно, хорошо, но стать настоящей женщиной гораздо приятнее, решила она.

Она улыбнулась, закрыла глаза и мгновение спустя заснула.

Не хлебом единым жив человек.

От Матфея 4:4

Мария почувствовала, как он пошевелился рядом с ней, и, когда он поднялся с постели, открыла глаза. Лампа все еще горела, но наступило утро, потому что дневной свет пробивался между оконными шторами.

Она выглянула из-под покрывала, чтобы понаблюдать, как он движется по комнате, собирая свою одежду. Она видела четко очерченные контуры его мускулистого тела. Ее удивило, что он, такой сильный, прикасался к ней с такой поразительной нежностью.

Он наклонился, чтобы поднять брюки, и при виде его аккуратных голых ягодиц по ее телу снова пробежала горячая волна желания. Он повернулся и заметил, что она за ним наблюдает, но она не могла отказать себе в удовольствии посмотреть хотя бы одним глазкам на остальные части его тела. Удовлетворив свое любопытство, она покраснела до корней волос и, подняв глаза, увидела, что он с улыбкой смотрит на нее.

- Доброе утро, - сказал он и, бросив охапку одежды, направился к постели.

Закусив губу, она отвела глаза в сторону, странно оробевшая, но счастливая. Когда он, наклонившись над кроватью, повернул к себе ее лицо, чтобы поцеловать в губы, ее охватила такая радость, что она казалась почти болью.

- Доброе утро, - ответила она и потянулась, чтобы погладить его по щеке. Его кожа загрубела из-за отросшей щетины, и ее пальцы как будто прикоснулись к наждачной бумаге. Какое все-таки удивительное существо - мужчина. - Сколько времени?

Он повернулся, чтобы поцеловать ее ладонь.

- Седьмой час.

- Уже? О Боже! - Она моментально вышла из романтического полудремотного состояния и откинула простыни. Он выпрямился, отступил на шаг, чтобы она могла встать с кровати, но, встав с кровати, она вспомнила о своей наготе. Тайком наблюдать, как он, голый, движется по комнате, - это одно, но быть самой объектом пристального наблюдения - совсем другое. Однако нырять под одеяло было слишком поздно, к тому же у нее не было времени, чтобы проявлять излишнюю щепетильность.

Все еще краснея, она пересекла комнату, чувствуя, что он с пристальным вниманием рассматривает ее спину, и тут вдруг услышала, как он сказал:

- Боже милосердный, как ты прекрасна!

Ее робость тут же улетучилась, осталось только счастье. Она улыбнулась ему через плечо и, открыв шкаф, вынула оттуда нижнее белье, юбку и блузку для себя, и он тоже стал одеваться.

- Просто не верится, что я проспала так долго, - сказала она, надевая через голову сорочку и потянувшись за чулками и подвязками. - Обычно я просыпаюсь гораздо раньше, чем сейчас.

- А я частенько в это время только еще возвращаюсь домой, - сказал он, усаживаясь на краешек кровати, чтобы натянуть ботинки.

Часы в коридоре пробили четверть часа.

- Мои подручные уже пришли на работу, - пробормотала она, застегивая пуговицы блузки. - Не понимаю, почему никто из служанок не пришел за мной.

- Одна из них приходила.

- Что-о? - воскликнула она, замерев на месте.

- Это меня и разбудило. Она меня видела, - сказал он и, чуть помедлив, добавил: - Она видела нас.

Мария отвернулась и начала надевать юбку, тем временем обдумывая ситуацию.

- Наверное, это не имеет значения, - наконец сказала она, понимая, что сейчас не время тревожиться о том, что могут подумать члены ее персонала. - Меня, конечно, это смущает, но…