Мы ждали, постукивая ботинками, чтобы поддерживать циркуляцию крови в пальцах ног.

Сколько мы так просидели, пока Марк не заговорил? Может быть, час? Он постучал меня по плечу и снял маску, чтобы я мог его услышать.

– Мы должны идти.

– Спускаться вниз?

– Нет. К маме.

«К маме». Он так и сказал. Не «к Джульет», не «к моей матери».

– Что?

– Иначе мы упустим… упустим шанс. Мингма может не… – Он запыхтел и умолк.

– Ты знаешь, как туда добраться?

– Думаю, да. Это недалеко.

– Ты уверен?

– Да. Всё… будет хорошо. Есть… рация. Ты идешь?

Пошел бы он, если бы я сказал, что остаюсь? Не знаю. «Он не в том состоянии, чтобы куда-то идти, – говорил я себе. – Это, блин, какой-то скелет ходячий. Скажи ему „нет“».

Я кивнул.

Сейчас ветер подталкивал нас, очки мои заметало зернистым снегом. Используя ледорубы, как трости, мы начали траверс через трещины. Марк теперь двигался еще медленнее, как и я. «Твое тело умирает здесь, Сай». «Кошки» скрежетали по смеси снега, льда и камней. На обычной высоте подняться было бы несложно, но здесь это напоминало… напоминало восхождение на гору Эверест. Бездна внизу, казалось, влекла меня назад, и я даже радовался, что поле зрения ограничено. «Не смотри вниз». Где-то над нами Ванда, возможно, как раз в этот момент делала последние шаги до вершины. «Пожалуйста, пусть беда стряслась не с ней».

Время здесь течет по-другому – насчет этого Малколм был прав. Данное понятие, похоже, вообще потеряло свое значение, когда мы плелись по откосам и камням, а свет играл с нами в свои игры, отчего поверхность казалась более плоской, чем на самом деле. Мои глаза с трудом различали нескончаемую волнистую гладь скалы и пятна неподатливого снега. Мы совершили фундаментальную ошибку. Зона поиска оказалась слишком большой, шансы найти Джульет – нулевые. Тело могло скрываться под курганом из снега и льда; мы, возможно, уже даже переступали через нее. Раньше воображение рисовало мне, что она лежит в доступном месте, ее отлично видно, и выглядит она умиротворенной и прекрасно сохранившейся, как Джордж Мэллори. Чертов тупица!

Марк остановился, наклонился вперед, сдвинул маску, и его вырвало. Ничего нового. Я заставил его сесть, вынул бутылку воды из кармана и протянул ему. Он отмахнулся.

– Плохо, – сказал он.

– Что, назад?

– Нет… дальше.

– Ты знаешь, куда идти?

«Ну откуда ему это знать?»

– Думаю, да.

Я проверил его кислород. Уровень по-прежнему был на четырех делениях. Он попил, прокашлялся; я помог ему встать на ноги и испугался, потому что сам задохнулся даже от такого минимального усилия.

Он сделал несколько шагов и упал на бок. Я потянулся, чтобы поймать его, но, несмотря на всплеск адреналина в крови, отреагировал слишком медленно. Он взмахнул ледорубом и скользнул вниз футов на шесть.

А затем в двадцати метрах ниже от него я увидел это: яркое цветное пятно посреди снежной насыпи. Солнце затянуло облаком. Я часто заморгал, чтобы прояснить зрение, и посмотрел снова. Розовый. Костюм розовый. Это наверняка она. Наверняка. Но теперь я не мог понять, как она упала с гребня, который находился далеко справа от нас и намного выше.

Чувства у меня были противоречивые.

– Марк! Мы нашли ее.

Он устало кивнул в ответ и встал на четвереньки.

Я двинулся к ней, останавливаясь через каждые десять шагов, чтобы перевести дыхание, и не торопясь, – не хотелось подходить слишком близко без Марка. Частично заметенная снегом, она лежала лицом вниз: ноги раскинуты, правая рука под телом, затылок закрыт капюшоном. Она оказалась миниатюрнее, чем я ожидал; на ней все еще были горные ботинки, но одна нога неестественно вывернулась в лодыжке. Нахлынула волна печали: «Ну, привет, Джульет».

Затем пришла мысль: «Сними ее. Снимай прямо сейчас. Сделай это, сделай это, сделай это. Снимай. И быстрее, пока Марк не подошел». Механически, как будто моими действиями управлял кто-то другой, я, постаравшись не сдвинуть кислородный баллон, снял рюкзак и вынул видеокамеру. «Ты не должен так поступать», – возмутился другой голос в моей голове. Я снял наружную рукавицу, оставив ее болтаться на шнурке, и нажал кнопку «Запись». Но ничего не произошло. Я попробовал снова. Камера по-прежнему не работала. Проклятье! Я сдвинул кислородную маску в сторону и подышал на камеру, после чего наконец замигала красная лампочка.

Я посмотрел на Джульет в видоискатель, но тут ее накрыла чья-то тень. Над ней склонилась какая-то фигура, темный силуэт с бесформенной головой. Я охнул и упал на задницу; от удара у меня перехватило дыхание. «Его там нет, его там нет, – принялся повторять я. – Мне это кажется, вот и всё». Я со свистом втянул воздух. И посмотрел снова. Оно не двигалось. Оно по-прежнему оставалось здесь. Мне хотелось сказать ему: «Ты – видение Джульет, не мое. Мое видение – Эд», но вместо этого я просто сидел, оглушенный, пока набежавшее облако не затенило и это, и тело Джульет.

Я попробовал встать, но не смог. Что-то пошло не так. Что? И тут до меня дошло: на моем правом запястье болталась камера, но руку я совсем не чувствовал. Свою руку без перчатки.

«Ох, блин, Саймон, о нет, что ты наделал?» – в ужасе подумал я. Весь дрожа, я сунул кисть обратно в рукавицу и постучал ею по бедру. Деревянная. Она будто стала деревянной. Внутри у меня раскручивался маховик паники. «Всё окей, – успокаивал я себя. – Всё будет хорошо. Убирайся отсюда, и немедленно». Одной рукой я сунул камеру в рюкзак и закинул его на плечи, забыв проверить, правильно ли закреплен шланг баллона с кислородом. Я попытался встать снова, но бедра мои превратились в два куска холодного желе. И еще Марк. Где Марк? Он же шел прямо за мной. Я обернулся, но облако сгустилось, – как это могло произойти так быстро? – и Марка я не увидел.

Паническая тошнота нарастала.

«Достань рацию. Вызови помощь».

«Рацию забрал Марк».

Мозг приказывал телу двигаться, дергаться, пукать – делать хоть что-нибудь, но мой главный компьютер как будто взломали, и сигнал управления просто не доходил до цели.

Небо вдруг раскололось, как переспевший фрукт, и передо мной раскинулось нечто, похожее на громадный зал ожидания в аэропорту, с бесконечными рядами кресел, с суетливо шныряющими взад-вперед людьми. «Ты можешь пройти сюда, если хочешь, Сай». Там вроде было тепло, обстановка казалась оживленной и успокаивающе будничной. В глубине души я понимал: чтобы создать такую картину, мой мозг перетряхнул весь запас познаний о поп-культуре – «Битлджус»[74], «Защищая твою жизнь»[75] и еще бог весть что. «Здесь ты увидишься с папой. Папа сам придет и пригласит тебя присоединиться к нему». Но отца там не было. Все выглядели довольными. Ну, не то чтобы счастливыми, но нормальными. Где-то вдалеке слышались объявления диктора по громкой связи – слов я разобрать не мог. На глаза мне попались трое парней в кожаных летных куртках и кейверских касках.