Прибытие этого сына пустыни приветствовали громким «ура», так как ожидали от него вестей, которые так хотел скрыть Рибо.

— Что тут делают франджи? — спросил дикий обитатель Нижнего Алжира, соскочив с седла. — Где вы ищете людей, бежавших из бледа?

— Тысяча чертей! — закричал Бассо, куривший свою последнюю трубку. — Магомет или самум принес тебя? Будь ты благословен, хотя твоя морда черна, как у Вельзевула!

Все столпились около бедуина, ожидая вестей о беглецах. Один Рибо не казался довольным его неожиданным появлением.

— Что ты скажешь о беглецах? — спросил Бассо, бросая трубку, оказавшуюся без табака. — Откуда ты? Кто тебе говорил о них?

— Пять дней тому назад мы были в бледе, и нам сказали, что оттуда бежали двое франджи и что мы можем получить награду за их поимку.

— О последнем мы еще поговорим, — сказал сержант. — Какие же известия о беглецах? Их видели?

— Они идут с караваном моего хозяина, — ответил бедуин.

— Кто твой хозяин?

— Аль-Мадар.

— Мне кажется, я знаю его, — сказал Бассо. — Куда направляется твой хозяин?

— К деревням кабилов. У нас много товаров для продажи там.

— Кто еще с двумя франджи?

— Два мавра, красивая женщина и старый негр.

— Клянусь рогами Вельзевула, это они! Слышал, Рибо? А мы, дураки, ищем их в противоположной стороне! Я говорил тебе, что твои два кабила надули тебя!

— Может быть! — ответил сержант, недовольный оборотом, который принимало дело. — Но ведь и на этого бедуина трудно положиться. Мне кажется, вокруг нас соткали какую-то паутину, заставляя нас мчаться от запада к востоку, пока мы окончательно не загубим лошадей.

— Но ведь это бедуины, душа моя!

— Им тоже нельзя верить! За цехин они продали бы и гроб Магомета.

— А я верю этому человеку, — сказал Бассо, — он мне не кажется обманщиком, и я намерен»

— Что делать? — иронически спросил Рибо.

— Возвратиться на восток и взять каналий.

— А если я не согласен?

— Ты? По какому праву?

— Ты бы должен помнить, что я старше тебя по должности и что командование принадлежит мне. А также, что я приехал из бледа с особыми приказаниями от вахмистра.

— Сто тысяч хвостов дьявола! — гневно закричал Бассо.

— Хотя бы и двести тысяч, мне до этого нет дела, — твердо произнес Рибо. — Я исполняю свой долг и больше ничего.

— Мне доверили спаги!

— Прекрасно, но теперь я буду вести их в путь, куда я хочу.

— Ты злоупотребляешь нашей беспомощностью.

— Я исполняю свой долг.

— Мы разрешим этот спор в бледе, не правда ли, дружок? — сказал Бассо со стиснутыми зубами, бледный от ярости.

— На саблях или на пистолетах, — ответил совершенно спокойно Рибо. — Провинциальное дворянство хотя и мелкое, но умеет сражаться и умирать.

— Хорошо дворянство, затерянное в Африке! Где твой золотой герб? На дне Луары, Гаронны или, как у этого собаки-магната, в Дунае?

— Мы поговорим об этом в тот день, когда я пущу тебе пулю в лоб, а теперь изволь слушаться, таков приказ.

Обернувшись к бедуину, который был равнодушным свидетелем спора, Рибо сказал ему:

— Уходи. Мы не нуждаемся в твоих вестях.

— А хозяин…

— Вернись к твоему хозяину и не беспокойся о нас.

Бедуин понял, что для него дует недобрый ветер, и, сев на своего верблюда, удалился по направлению к востоку.

— Отдых до утра, — сказал Рибо спаги, — нашим лошадям необходимо передохнуть, а блед слишком далеко от нас.

Измученные всадники не замедлили залезть в свои палатки в надежде хорошо выспаться, но не прошло и двух часов, как они были разбужены раздавшимся вблизи от лагеря выстрелом.

Сержанты первые с саблями и пистолетами в руках бросились вперед, думая, что какое-нибудь племя пустыни нападает на них.

Вместо того они с удивлением увидели перед собой другого бедуина на верховом верблюде.

— Вот как! — воскликнул Бассо. — Еще один сын пустыни! Что этот нам расскажет? Открой глаза, Рибо, так как, мне кажется, ты сделал большую ошибку, прогнав первого, как собаку.

Провансалец почесал свой лоб, и лицо его омрачилось. Он понял, в какой опасности его друзья.

Он подошел к уже спешившемуся бедуину и спросил:

— Кто прислал тебя?

— Мой хозяин, шейх аль-Мадар.

— Опять этот аль-Мадар! — воскликнул Бассо. — Дело серьезно.

— Что тебе надо? — спросил Рибо.

— Я послан, чтобы предупредить, что бежавшие из бледа франджи идут с нашим караваном.

— То же сказал нам твой товарищ, бывший здесь часа два тому назад, но я не поверил ему!

— Напрасно: человек этот говорил правду.

— Ты сам видел этих франджи?

— Да.

— Сколько их?

— Двое.

— Сто тысяч дьявольских хвостов! — завопил Бассо. — Уверился ли ты, наконец, дружок, что те два кабила надули тебя? Признайся, по крайней мере!

— Не торопись, Бассо, — ответил благородный провансалец и, повернувшись вновь к бедуину, спросил его:

— Кто еще был с франджи?

— Двое мавров, молодая женщина и негр.

— Понял? — кричал Бассо.

— Замолчи, несносный, дай мне спросить Где лагерь твоего хозяина?

Бедуин задумался на минуту, потом ответил:

— Милях в пятидесяти отсюда; караван медленно двигается к Атласу.

— Он еще не достиг гор?

— Достигнет только через пятьдесят или шестьдесят часов, потому что караван почти исключительно состоит из вьючных верблюдов.

— В таком случае мы можем отдохнуть до завтра, — сказал Рибо, быстро приняв решение.

— Отдохнуть! — воскликнул Бассо. — Ты хочешь дать им уйти!

— А ты хочешь погубить лошадей, — ответил резко Рибо. — Когда они сдохнут, на чем будешь скакать? На своих двоих?

— Каких кляч дает нам правительство! А требует от нас особенно хорошей службы!

— Эти бедные животные сделали все возможное. Ну, идите спать, а ты, бедуин, ложись около своего верблюда. Завтра ты поведешь нас.

Спаги, счастливые перспективой отдыха, опять вошли в палатки. Бассо первый бросился на пол; Рибо же остался снаружи, под предлогом докурить трубку. На самом деле он выкурил несколько трубок, как бы забыв, что в Алжире рано наступает заря.