Эдита промолчала, лишь тихонько сжала мамину руку. Мол, все в порядке, держись. Начинается. Слава богу, мама поняла и тоже ответила Эдите слабым пожатием.

— Вкусный какой запах.

Александр Сергеевич втянул в себя ноздрями воздух и мечтательным голосом произнес:

— Ира, помнишь, похожий запах стоял в той лавочке в Париже, где мы с тобой выбирали духи для тебя. Как же давно это было! Это была наша с тобой первая поездка в Париж. И я был влюблен. Так влюблен, что помню все наше с тобой путешествие буквально по минутам.

Но тетя Ира не была настроена на романтическую волну.

— С чего ты решил это вспомнить именно сейчас? — раздраженно буркнула она. — Лучше думай, как нам заставить Марину написать оставшуюся часть формулы.

— Мы и так многое знаем.

— Хозяину нужен конечный результат! Его не интересует, сколько и чего мы знаем, если нет результата! Думай об этом, а не про какие-то там сюси-пуси!

Но Александр Сергеевич неожиданно для всех от слов тети Иры ударился в слезы:

— Ира, ты иногда буквально убиваешь меня! Когда ты бываешь со мной такой холодной, мне жить не хочется.

— Дурак! — взвизгнула тетя Ира. — Мы все будем мертвы по-настоящему, если не выбьем из Марины окончания формулы! Ты что, не понимаешь этого? Если нет, тогда ты просто кретин!

Александр Сергеевич окончательно разнюнился:

— Ты меня не любишь! Я знал! Я чувствовал это!

— Конечно, я тебя не люблю. Никогда не любила. Да и кто может любить такое ничтожество!

— Ира! Что ты говоришь?! — ужаснулся мужчина. — Ты же клялась мне в любви! Да я только ради тебя и решился…

— Вот именно! Поэтому я тебе и врала! Чтобы ты решился, трус несчастный!

— Ира, как ты можешь?! Ведь я только из любви к тебе пошел на сделку с совестью.

— Конечно! — в ярости завопила на него тетя Ира. — Тебе же самому ничего никогда не нужно! Если бы не я, ты бы так до конца своей ничтожной жизни и довольствовался теми копейками, которые отстегивала тебе Маринка!

— А ты!.. Ты!.. — затрясся в ответ от злобы Александр Сергеевич. — Чем лучше ты? Безработная актрисуля! Бездарность, способная лишь кривляться на подмостках дешевого балагана!

— Все лучше, чем просиживать штаны за жалкие копейки у себя в лаборатории. Что ты там имел?

— Деньги! — взвился Александр Сергеевич. — Всегда одни только деньги! Хоть что-нибудь, кроме денег, тебя в этом мире еще интересует? Ты — жадная, эгоистичная баба! Как я мог быть в тебя влюблен?!

Разумеется, Ирина тоже не осталась в долгу. И Коняша услышал про себя немало интересных подробностей, касающихся как его деловых качеств, так и затрагивающих более интимную сторону жизни. Но это было лишь начало. Взаимные обличения Коняши и его партнерши, казалось, запустили цепь взаимных обвинений и упреков среди остальных участников. Теперь каждый стремился перекричать другого. У всех нашлись какие-то старые обиды, которые именно сейчас без всякого предупреждения взяли да и расцвели буйным цветом.

Не прошло и трех минут, как обычная перепалка разрослась в настоящую свару. Лица ссорящихся и ненавидящих друг друга людей были искажены от ярости. Еще совсем недавно улыбавшиеся друг другу теперь буквально тряслись от злости и набрасывались с кулаками на своих недавних друзей.

Со всех сторон неслись крики:

— Ненавижу тебя!

— Чтобы ты сдох!

— Подлец!

— Я тебе такое устрою! Ты меня еще плохо знаешь!

В общей сваре не участвовали лишь Марина с Эдитой. Они сначала с недоумением, а потом и с ужасом смотрели на происходящее вокруг них.

— Я тебя убью!

Этот возглас положил начало рукопашной схватке. Все бросились в драку. В воздухе замелькали предметы мебели, ремни и просто кулаки. Две какие-то женщины, отчаянно визжа, вцепились друг другу в прически. В стороны летели пучки волос, но ни ту ни другую это не останавливало.

— Какой кошмар!

Люди были буквально переполнены ненавистью и злобой. Она изливалась из них рекой, била фонтаном. Даже со стороны смотреть на это было жутко. Но при этом ни Эдита, ни ее мама не испытывали желания присоединиться. Возможно, мама была слишком слаба. Но Эдита должна была бы пожелать наподдать противной тете Ире и предателю Коняше, связавшемуся с ней. А вот ничего такого с ней не происходило. Эдита лишь ужасалась, видя на лицах и руках сражающихся первую кровь.

Но даже это никого из драчунов не остановило. Кто-то послабее не выдерживал. Несколько человек уже валялись на полу, по их телам топтались другие, вышибая последний дух из этих бедняг. Казалось, драку можно было бы и остановить, но вид крови лишь распалял противников. Крики стали еще азартнее, и кулаки замахали в воздухе еще активнее. Эдите пришлось своим телом закрывать маму, на которую в пылу схватки могли свалиться и случайно зашибить.

В центре схватки, в самом ее эпицентре были Коняша с тетей Ирой. Эти двое мутузили друг друга не за страх, а за совесть. И вначале перевес был на стороне Александра Сергеевича. Хоть он и привык просиживать штаны на стуле, но все же он был мужчиной и кулаками махать умел сносно. Тете Ире приходилось несладко. Но затем она изловчилась, сделала Коняше подножку, а когда тот упал, кинулась на него сверху и придавила его всем своим телом.

В юности тетя Ира была невысокого роста и стройненькой, но с годами она набрала вес. И если рост ее не увеличился, то масса умножилась многократно. Почувствовав на себе килограммы любимой, Коняша крякнул. И Эдите показалось, что она даже слышит треск его ломающихся ребер. Но это могло ей лишь показаться, потому что в пылу общего сражения отдельные звуки разобрать возможности не было. Вероятно, Коняша даже со сломанными ребрами мог бы встать и продолжить бой, но тут тете Ире повезло во второй раз. На них упали еще двое, потом о них споткнулись и упали следующие. Все эти люди, уже обездвиженные или еще сопротивляющиеся, окончательно погребли под своими телами Коняшу. А вот тете Ире каким-то образом удалось выбраться из общей кучи-малы. Мгновение она постояла, переводя дыхание. Потом ее застланный безумием взгляд остановился на Эдите и ее матери.

— Вы! — взревела женщина. — Это все из-за вас!

И она бросилась к ним. Пробираясь через тела, она не переставала сыпать проклятиями.

— Марина! Чтобы ты сдохла, тварь последняя! Все из-за твоего упрямства! Ты давно должна была сказать Сашке формулу! Мы бы передали ее Хозяину, а он заплатил бы нам три миллиона долларов!

Тетя Ира была уже совсем близко. Эдита прямо окаменела от ужаса. Но мама неожиданно оттолкнула дочь в сторону и без посторонней помощи сумела встать на ноги. Теперь она могла встретить свою противницу лицом к лицу.

— Три миллиона долларов! — воскликнула она, с презрением глядя на бывшую подругу. — Столько он тебе пообещал? Ирка, ты — дешевка! Правильно сказал про тебя Сашка, ты тупая! Три миллиона! Ты хоть со мной бы посоветовалась!