— Не бывает идеальных людей, — не согласилась я, но все же улыбнулась, тут же прижавшись щекой к ладони Агфара.

— Помню, как ты забежала ко мне в кабинет с распущенными волосами. Знала бы, сколько усилий приложил, чтобы не наброситься на тебя при Илинае. Ты была так прекрасна.

Я засмущалась. Опустила глаза, но граф поднял мою голову за подбородок, заставив посмотреть на него. Достал что-то из своего кармана. Раскрыл ладонь.

— Моя заколка?

— А видела бы ты себя вечером, когда излечили рану. Обняла мою руку, свернулась рядом со мной на кровати в маленький теплый комок. Заколка тогда чуть не выпала из твоих волос, и я собирался просто поправить. А вместо этого достал и не смог ее вернуть. Айна, это было настоящее волшебство. Черные пряди рассыпались по моему животу, закрыли твои плечи, лицо. Наверное, именно тогда я влюбился в тебя первый раз.

— А были и другие?

— О, их много, — улыбнулся Агфар и отыскал губами мои губы.

Обжигающие прикосновения. Дурманящие поцелуи. Сводящее с ума рваное дыхание мужчины… Я опьянела от близости графа, от его неугомонных рук, от ощущения наполненности, от искрящей вокруг нас бело-черной эши, от сильного притяжения между нами и от собственных чувств.

Он допытывался, чего я хочу. Намеревался исполнить любое желание. Потому я осмелилась и рассказала о своих тайных фантазиях, возникших совсем недавно. Поделилась тем, как в них он срывал с меня платье. Каким был властным и непреклонным. Как резкими движениями снимал с себя рубашку. Как прикасался ко мне. Как смотрел своими бездонными голубыми глазами в мои. Как покрывал своими поцелуями мою кожу. Я даже поделилась тем, как сильно ныло мое тело от странной тоски, будто ему не хватало рук Агфара.

Я рассказала… Было трудно, очень неуютно и стыдно. Но я открылась, так как знала, что никогда этого не получу. Меня ждало заточение, подчинение и полная неизвестность. Мы направлялись в Чернолесье. А оттуда не возвращаются!

— Позволь немного не соответствовать твоим желаниям, — прошептал Агфар мне на ухо, когда мы заехали поздним вечером в небольшое поселение и уже поднялись в снятую комнату в постоялом дворе на самой окраине. — Я не смогу быть грубым. Не сейчас, мышка… — сказал он и утянул меня в пучину неведомой до этого момента страсти.

Чернолесье было точно таким, как в моем сне. Мертвая равнина навевала тоску. Я смотрела на нее и поражалась величине занятой Безгласыми территории. Неподалеку от остановившегося экипажа начиналась пожухлая трава, которая чем дальше, тем больше приобретала черный оттенок. А затем она исчезала, оголяя уже безжизненную землю. Где нигде торчали деревья. Крючковатые, будто старички. Они держались на честном слове. Казалось, вот-вот сломаются в самом основании и упадут, не выдержав ауры монстров, с некоторых пор поселившихся здесь.

А вообще было странно, что о них так мало информации. Когда появились? Как стали местной заменой Айны? Эти тайны вряд ли суждено открыть смертному.

Вдалеке различался их главный храм. Обитель! Застывший каменный паук с множеством рук и ног, с человеческим торсом и головой, прикрытой рваным балахоном.

Ветер доносил до нас запах гнили. Холод, тянущийся из Чернолесья, касался оголенной кожи и пробирал до мозга костей. Я ощущала внутреннюю дрожь. Невольно жалась к Агфару в поиске поддержки. И все же не боялась. Наверное, потому, что пару лет назад смирилась со своей участью и готова была отдаться воле Безгласых, давно поняв, что принадлежу не самой себе, а им…

— Дальше я сама.

— Я не отпущу тебя одну, — заявил граф, оторвавшись от созерцания равнины.

— Но ты обещал матери, что не переступишь территорию Чернолесья, — воспротивилась я. — Это опасно, Агфар. Разве не слышал, что оно вытягивает эши?

— Распряги мне одну лошадь, — обернулся он к кучеру.

В глазах того мужчины мелькнул испуг. Как только карета остановилась, он не проронил ни слова. Смотрел вдаль и сжимал поводья, в любой миг готовый покинуть это жуткое место. Будь моя воля, я поддалась бы своим порывам и трусливо сбежала. Вот только метка ощутимо пульсировала. Звала. То разрасталась, то уменьшалась в размере, увеличивая скорость по мере того, как мы приближались к обители монстров.

Я собралась духом и повернулась к Агфару. Невольно вспомнила проведенную вместе ночь. Мысленно окунулась в тот восхитительный момент, и по телу разлилось приятное тепло, исцеляющее любые душевные раны. Все стало неважно. Теперь мне хватит подаренных графом эмоций. Я буду вспоминать эти яркие мгновения снова и снова, находясь там, в заточении.

— Лучше распрощаться сейчас, — попыталась я настоять на своем. — Меня они не тронут, а вот тебя могут…

— Лисая! — остался непреклонен Агфар.

Он сжимал мою руку, часто оборачивался, поправлял ворот рубахи и подгонял кучера. Злился…

Я же почему-то не беспокоилась. Да, горько расставаться с любимым человеком, однако последний день, проведенный с ним, затмил все прожитые годы. Я ощущала благодарность. Наблюдала за ним, без конца улыбалась и думала лишь о хорошем, впитывая проявляемую им заботу. Будто превратившаяся из гусеницы бабочка, я парила с помощью невидимых крылышек рядом с Агфаром. Хотела бы продлить этот момент, но мое время ушло…

— Поехали, — направился граф к лошади и помог мне на нее забраться.

Занял место сзади. Попросил кучера подождать его здесь и, обхватив меня за талию, пустил коня рысцой. А я прижалась спиной к мужской груди. Видела, как стремительно приближается к нам обитель Безгласых. Отгоняла прочь медленно зарождающуюся панику. Мысленно вцепилась в нашу с графом связь и не отпускала, натягивая ее до предела.

— Ты тоже ощущаешь холод? — обернулась я, почувствовав, как что-то невидимое и почти ледяное коснулось руки.

Афар поморщился. Пустил коня быстрее, неумолимо сокращая расстояние до огромного сооружения. Я с тоской провожала взглядом умершие деревья, смотрела на потрескавшуюся землю, на пышные комки колючек, некогда бывших кустами. Собиралась держаться бодро, но внутренний стержень уже гнулся под устрашающей силой этого места.

«Спокойно, Лисая, не время для паники», — уговаривала я себя. Получалось плохо. Эмоции брали верх надо мной. Страх, отвращение, боязнь ближайшего будущего, нежелание расставаться с Агфаром… Все это рухнуло мне на голову, стоило преодолеть половину расстояния.

— Сказал бы, что все будет хорошо, — почувствовав мое состояние, произнес граф, — но ведь не будет.

Мы остановились возле мрачного сооружения. Вблизи оно смотрелось более зловеще. Застывшая в движении скульптура нависала над нами, готовая вот-вот шевельнуться и проткнуть мелких людишек острой конечностью приподнятой ноги.

Граф заозирался. Потер грудь, тоже ощущая, как это место вытягивает эши. Он спешился. Подхватил меня за талию и помог слезть с лошади. Прижал к себе. Так крепко, что едва не затрещали ребра.