«Теплая» встреча старуху ничуть не смутила — она без того особой приязни к «невестам» не испытывала. Не тратя время на пустые разговоры, женщина сразу перешла к делу:

— Мариас поступил так, как и ожидалось от проходимца — предал и сбежал, — объявила она, словно предвидела подобный исход дружбы с главарем контрабандистов, и предупредила: — Отправить вас в родные миры без его помощи нет никакой возможности. Так что, хотите того или нет, но дальнейшая ваша судьба накрепко связана с Огненной империей.

Если старуха намеревалась нас припугнуть, то не преуспела: маг-законник еще вчера растолковал, что к чему. Потому девицы старательно изобразили скуку на лицах и с тем продолжили слушать.

— Для любой из вас лучший способ устроиться здесь — стать спутницей Его Величества и заслужить почитание его поданных, — увещевала леди Оземалия, переводя взор бельмастых глаз с одного юного лица на другое. — Следовательно, в интересах каждой продемонстрировать наибольшее, на что способен ее Дар.

Мы с Греттой переглянулись. Нам-то известно, что Рингард не намерен выбирать жену по колдовским силам. Могла ли его вездесущая тетка остаться в неведении на сей счет? Сомнительно. Тогда зачем всех девушек заставлять стараться? Не для устрашения ли неблагонадежных вассалов?

— Затягивать смотрины мы не станем, — холодно сообщила императорская родственница, — сегодня себя покажут Вайоми, Вильгельмина, Гретта и Малика. Завтра — Видана, Джила, Варвара и Кирстен.

И это все. Ни напутствий, ни пожеланий удачи. Озма медленно развернулась, служки торопливо распахнули перед ней створки тяжелой двери, и старуха выплыла на площадь, натужно волоча на себе серо-коричневые меха. Ни дать ни взять, старая и облезлая портовая кошка, что мнит себя хозяйкой рыболовных сетей! Я шепотом поделилась этим сравнением со своей рыжухой, заставив ту ухмыльнуться. Но стоило ее взгляду скользнуть по Ниссу, что стоял в сторонке, подпирая стену, улыбка сползла с веснушчатого лица. Вот что делать с этими двумя?

Вопрос примирения влюбленных пришлось отложить и вместо того последовать за девушками, что одна за другой выходили на улицу. Несмотря на мелкий моросящий дождь, народу на площади собралось немало. Всех согревали угольные жаровни и предвкушение небывалого зрелища.

Императора я заметила сразу. Для него слева от ворот установили настоящий трон. Широкий и массивный, он бы с легкостью уместил еще двоих человек, кроме самого Рина. Два высоких кресла по обе стороны от трона значительно уступали в размерах, но и они обозначали привилегированное положение тех, кто их занимает. По правую руку от правителя восседал Нэствел, а левое седалище пока пустовало. Ненадолго, судя потому, что в том направлении сунулась Озма. Стало интересно, хоть кто-то из этой тесной компании готов уступить пригретое место будущей императрице?

Иномирянкам присесть не предложили, зато проводили под навес из плотной ткани, где мы могли не толкаться среди знатных зевак. Там нас очень радушно, как давних подруг, приветствовала Кирстен. Она громогласно и вполне правдоподобно восхищалась платьями (можно подумать, мы их выбирали), волосами, умением держать осанку и чем-то еще столь же малозначительным. Если остальные девушки были просто удивлены такому приему, то я Кире искренне посочувствовала. Блондинка изо всех сил старалась выполнять приказ императора, возможно, небезосновательно его опасаясь. Когда же Кирстен поймала на себе мой опечаленный взгляд, она тряхнула золотистыми кудрями и лучезарно улыбнулась, убеждая то ли меня, то ли себя саму, что все в порядке.

Вильгельмина тоже расположилась под навесом, но ограничилась холодными кивками. Она казалась сосредоточенной и не выдавала ни капли волнения перед предстоящим выступлением. Так уверена в своих силах или полагается на происки папеньки?

Вчерашний седовласый распорядитель бала объявил притихшей толпе, что пора перед ней предстать Вайоми. Шоколадка недобро ухмыльнулась и, накинув капюшон, вышла на площадь. Как я и ожидала, она топнула ножной — и от мыска сапожка, раздвигая брусчатку, быстро побежала трещинка. Нацелено колдовство было аккурат на императорский трон. Заметив это, Рингард подался вперед, что-то неслышно пробормотал и припечатал подоспевшую трещину тяжелым сапогом. Чары развеялись, а бурые камни стали на свои места.

— Она это нарочно? — неверяще спросила Гретта.

— Ага, — отозвалась Видана, — пожелала Его Величеству провалиться.

Вот никогда не понимала, шутит ясновидица или говорит всерьез?

Виновница наших переживаний сделала неловкий книксен, пролепетала «простите, плохо Дар контролирую» и под хмурым взглядом императора вернулась под защиту навеса. По толпе пронесся шепоток: кто-то выказывал тревогу, кто-то — недовольство, а некоторые откровенно насмехались. И только Вильма, которой предстояло следующей выйти на суд зрителей, показалась мне неподдельно огорченной.

Советничья дочка обреченно, как приговора, ждала, пока публика угомониться и распорядитель объявит ее выход. Но стоило седовласому начать оглашение титулов, Вильгельмина приосанилась, гордо вскинула голову и направилась к центру площади. Наблюдавшим за ее решительной поступью и не подумалось бы, что юную леди Нэствел одолевали мрачные думы.

Вильма остановилась и обратила лицо к небу. Долгие минуты она вглядывалась в низкие мутные тучи, не обращая внимания на перешептывание собравшейся знати. Затем девушка плавно взмахнула рукой — красная лучинка сорвалась с ладони и устремилась ввысь, оставляя за собой след искр. Огонек, едва не исчезнув в сером мареве, внезапно с громким хлопком разлетелся на множество ярчайших осколков, чтобы дождиком осыпаться вниз. Следом полетели синяя, зеленая, желтая и снова красная лучинки, но даже грохот от их разрывов не смог заглушить восхищенные возгласы, а огоньки все не кончались.

Когда красочное и невиданное доселе представление завершилось, зрители, аки малые дети, хлопали в ладоши и выкрикивали слова одобрения. Кудесница же устало опустила руки и благодарно улыбалась одними лишь уголками губ. Как только гам стих, она поклонилась всем сразу и неспешно вернулась на прежнее место. За все время Вильма ни разу не взглянула на отца, а тот в свою очередь наблюдал за дочерью с плохо скрытым недовольством. Посчитал, что она могла показать нечто иное?

Император так вообще остался безразличен к живописному действу. Его выжидательный взгляд был прикован к… Малике? Словно почувствовав чужое внимание, брюнетка задорно глянула на Рингарда и слегка кивнула. Похоже, это был сигнал. Его Величество встал, что-то сказал удивленному советнику и помог подняться Озме. Затем вся троица отправилась в смотровую башню у ворот.

Распорядитель предложил всем, кого холод не пугает, подняться на стену. Желающих оказалось достаточно, особенно среди мужчин. «Императорских гостий» же проводили в узкий коридор для стражников, где сквозь бойницы можно было рассмотреть мост через лаву и бескрайнюю равнину за ним. При том принцесса с нами не пошла, а остановилась у ворот. Что ж она, из замка собралась выйти?

Именно это Малика и сделала. Ворота с натужным скрежетом распахнулись во всю ширь, и девушка плавным шагом последовала к середине моста. При том она будто бы и не сражались со стихией — даже плащ не трепетал полами. Я-то точно знала, что буйный ветер за стеной горазд человека с ног сбить, о чем и поведала подругам.