— Не мы воры в этой комнате, — начал Галаэрон, — а Шадовары.

— Мирмин не просила тебя говорить — сказала принцесса Алусейр, поднимая руку, чтобы прервать его. Она подвинулась на краешек стула и обратилась к Ривалену:

— Так что же они украли? — Вангердагаст положил руку ей на плечо. — Принцесса, это дело не имеет никакого отношения к Кормиру.

Алусейр нахмурилась.

— Они сейчас в Кормире, Ванги. — Ее взгляд на мгновение скользнул в сторону Мирмин Ллал, затем снова обратился к принцу Ривалену. — По крайней мере, я думаю, что это все еще Кормир.

— Шейд не признает никаких других притязаний на Арабель, — сказал Ривален, не поддаваясь на приманку, — и мы, конечно, будем очень благодарны, если вы вернете этих воров в Анклав Шейдов для суда Высочайшего.

Алусейр продолжала наблюдать за принцем, и Галаэрон начал понимать, что в Арабеле происходит нечто большее, чем восстановление города. Или, по крайней мере, этого опасалась Стальной Регент.

— Должна ли я спросить еще раз, принц? — спросила Алусейр. — Что они украли?

Ривален на мгновение заколебался, затем указал на темное одеяло, накинутое на плечо Ариса.

— Начнем с теневого покрова. А еще летающий диск и везераб... это то о чем мне известно.

Алусейр посмотрела на Руху.

— Это правда?

— По своей сути — сказала она. — Я не была…

— На самом деле, — настаивал Ривален. — Вы все были частью плана с самого начала. Малик во всем признался.

— Малик? — спросила Алусейр. — Может быть, это Малик эль Сами ин Насер, Серафим Лжи?

— Ривален кивнул. — Презренный маленький человек, но хорошо известно, что проклятие Мистры не позволяет ему лгать. — Он посмотрел в сторону Галаэрона и усмехнулся. — Он был с Галаэроном, когда мы спасли его отряд из Страшного Леса. Мы должны были принять это как намек на то, чего ожидать, когда поймем, кто он.

— Действительно, — сказал Вангердагаст. — Я удивлен, что вы этого не сделали. Малик был схвачен при побеге?

— Это был не побег, — уточнил Ривален. — Пока они не начали воровать, они могли уйти в любое время.

— Принцесса Алусейр, — сказала Руха, — если вы позволите ...

— Я не позволю, — сказала Алусейр, поднимая руку, чтобы заставить ведьму замолчать. — Говорит принц.

Лицо Рухи вытянулось, и Галаэрон понял, что она чувствует себя так же безнадежно, как и он. Он поймал ее взгляд и ободряюще улыбнулся. Невозможно было разглядеть, как она реагирует под своей вуалью. Когда Ривален не стал продолжать, Алусейр спросила:

— Вам есть что добавить, принц? Может быть, они убили кого-то во время побега? — Ривален на мгновение задумался, потом покачал головой.

— Были некоторые травмы, но только у Малика, и он выжил. Их единственным преступлением в Анклаве Шейдов было воровство. Всевышний будет благодарен, когда они вернутся, чтобы ответить за это.

— Конечно, — сказала Алусейр. Она повернулась к Рухе. — Ты хочешь что-нибудь сказать, прежде чем я верну тебя принцу?

— Только то, что было бы ошибкой делать это в такой спешке. — Руха посмотрела на Мирмин Ллал, ища поддержки, а затем опустила плечи, когда правительница отвела взгляд. Повернувшись к Алусейр, она начала:

— Даю слово Арфиста.

— Если позволите, — прервал Галаэрон.Даже в Эвереске он достаточно насмотрелся на политику, чтобы понять, что истина редко была самой ценной валютой в подобных дискуссиях. Обращаясь непосредственно к Алусейр, он сказал: — Дары шадовар имеют свою цену.

— Каждый дар имеет свою цену, — парировала Алусейр. — Если ты собираешься тратить время короны на такую ерунду, я отрежу тебе язык, прежде чем верну тебя Ривалену. Уверенность, бывшая у Галаэрона мгновением раньше, исчезла. Он правильно оценил ситуацию, он был уверен в этом больше, чем, когда-либо, но он не мог предвидеть, насколько проницательна на самом деле Стальной Регент и как быстро приходит в ярость, когда она думает, что ею манипулируют. Он сглотнул и попробовал снова.

— Цена этого дара выше, чем вы думаете. — Галаэрон украдкой взглянул на Ривалена, который поймал его взгляд и насмешливым жестом попросил продолжать. — Это он сделал. Засухи и наводнения, от которых страдает Кормир – дело рук шадовар.

Мирмин и Донеф громко вздохнули, а Вангердагаст выглядел так, словно изо всех сил старался не рассмеяться. Алусейр перевела взгляд на принца Ривалена.

— Ну, принц, что вы на это скажете? — Ривален закатил золотистые глаза. — Я не считаю нужным что-либо говорить.

— Это правда — настаивал Галаэрон. Вы, конечно, слышали о бедах на Побережье Меча? Шадовары растапливают Высокий Лед. Это влияет на погоду по всему Фаэруну.

— Растапливают Высокий Лед? — Вангердагаст усмехнулся. — Такое мощное огненное заклинание не было записано даже в книге заклинаний Азута.

— Они не используют заклинание, они используют это, — Галаэрон указал на теневой покров, висящий на плече Ариса. Они растилают их повсюду…

— Принцесса Алусейр — перебил Ривален. — Мне больно видеть, как этот вор тратит время короны на подобную чепуху. Если вы позволите мне вызвать нескольких моих лордов…

— Еще только минуту — сказала Алусейр, приподняв бровь, услышав нотку беспокойства в голосе принца. — Закон Кормира требует, чтобы обвиняемым было позволено говорить, прежде чем я смогу передать их вам.

Принцесса кивком указала Вангердагасту на одеяло, и Галаэрон с облегчением вздохнул, когда старик вышел из-за ее спины. Арис услужливо расстелил одеяло и опустил его так, чтобы Вангердагаст мог дотянуться до него, повернув самую темную сторону к окну, чтобы оно впитывало солнечный жар. Волшебник провел рукой сначала по одной стороне поверхности, потом по другой, и по тому, как расширились его глаза, стало ясно, что он заметил, как эффективно она улавливает тепло.

Галаэрон взглянул на Ривалена и увидел, что золотые глаза принца впились в его лицо. В этот момент он понял, что преуспел, и принц тоже это понял. Если бы не знание, которое Мелегонт спрятал в его голове, Галаэрон не сомневался, что Ривален убил бы его на месте и скрылся в тенях. Как бы то ни было, у принца не было другого выбора, кроме как продолжить еще немного играть в эту игру. Через некоторое время Вангердагаст достал из-под мантии волшебную палочку и помахал ею над теневым покровом, затем положил ее обратно и повторил процесс еще три раза. Наконец он отступил, сложил руки за спиной и ничего не сказал. Прошла целая минута, прежде чем Алусейр прорычала:

— Ну?

Вангердагаст подскочил, словно она пробудила его от сна, и огляделся с тревожным выражением растерянности на лице.

— Что ну? — спросил королевский маг. — Алусейр кивнула на темное одеяло.

— Теневой покров — подсказала она. — Может ли он сделать то, о чем утверждает эльф?