сильная, их любовь преодолела много испытаний. Преодолев все преграды, они обрели друг друга. Какое это огромное счастье, когда любят оба!

Новая страница – Кристиан с Лусией. Оба красивые, статные и стройные. Белый цвет фаты очень идет черным волосам невесты. Им бы жить и жить вместе, долго и счастливо, но, к сожалению, эта пара не смогла сохранить брак.

Страница перевернута, и вот Вирджиния видит себя с Мэтом. Он обнимает ее, улыбаясь на камеру. Именно улыбка и расположила ее к нему в свое время. Она вытащила эту фотографию из альбома и стала рассматривать. Нет, он отличный парень, заботливый, нежный, но… приторный. Да, слишком сладкий, а хочется, чтобы горчило – до слез, чтобы, пробуя, почувствовать послевкусие и хотеть снова. Она разорвала фотографию пополам, хотя снимок ни в чем не виноват. Люди думают, что порвут фотографии и тем самым освободят свою память, но это не так. Память с нами до конца наших дней, это самый надежный альбом для хранения.

Даниэль молча наблюдал за ней, потом забрал из ее рук две половинки и снова засунул в альбом:

– Возможно, у тебя действительно стресс. Но все наладится, дочка, нельзя рвать с человеком, если он еще об этом не знает. Поговори с Мэтом. Может быть, он делает что-то неправильно? Обижает тебя? Вы были вместе пять лет, их нельзя просто так разорвать и забыть. Мне казалось, что ты была счастлива с ним.

– Мне казалось, что у счастья есть границы и счастливее быть не может. Я ошиблась. У счастья, видимо, нет границ, оно как небо – безмерное. Счастье – это когда ты любишь, но по ряду причин быть с этим человеком не можешь, но ты рад тому, что этот человек существует.

Даниэль вздохнул и прижал дочь к себе, целуя в макушку, как в детстве. Не хотелось знать, кто этот человек, хотя несложно было догадаться.

– Так же я думал про твою маму. Я счастлив оттого, что она есть.

ОАЭ, Дубай

Мухаммед уже час расхаживал по ковру в своем кабинете, размышляя о том, что видели его глаза совсем недавно. Его сын творил странные вещи, он коснулся руки чужой женщины, пустил ее на свой самолет и остался наедине с ней! Бедный Фрэнк от гневного голоса своего босса совсем вдавился в кресло.

– Аллах, Фрэнк, не могу поверить глазам, но они не врали мне. – Он поднял ладони и произнес молитву. Какая она была по счету, Фрэнк уже не помнил. – Он коснулся ее руки на глазах своего отца. Отца! Саид будет гореть в аду.

– Он слишком много бывает в странах, где прикосновение считается нормальным. Возможно, Саид даже не обратил на это внимания.

– Не обратил? – рявкнул Мухаммед. – Зато Аллах обратил! И я обратил вместе с ним. В следующий раз он сделает это прилюдно и будет наказан. Я лишусь сына!

Мухаммед утрировал – так считал Фрэнк, но ему приходилось выслушивать все молитвы, причитания и жалобы. Пора просить деньги за вредность.

– Что ты знаешь о Вирджинии Фернандес?

Фрэнк тут же принялся вспоминать:

– То же, что и вы. Она дочь Даниэля, молодая пилотесса, и у вас на нее свои планы для раскрутки рекламы авиакомпании.

Мухаммед недовольно опустился в свое кресло. Слишком мало информации. Это про нее знает каждый в компании.

– А! – вскрикнул Фрэнк. – Она выходит замуж за пилота, своего сокурсника. Не помню его имени, можно посмотреть по картотеке.

– Мой сын знает об этом?

– Ну, раз уборщицы знают, то, думаю, Саид тоже.

– В таком случае почему увивается за ней? Захотел позора всему нашему роду?

– Я думаю, что он просто хотел ей помочь.

– Женщине?

– Своей коллеге по работе, – прокашлялся Фрэнк. Зачем он выгораживает Саида? Он сам не понимал, но одобрял такой поступок. Возможно, в будущем правителе «Arabia Airlines» есть чувство сострадания к людям? Долго же Саид прятал такой клад в своей душе. Возможно даже, в будущем он будет руководить адекватно.

– Фрэнк, – простонал Мухаммед, – узнай как можно больше о Вирджинии Фернандес. Где бывает, кто ее друзья, в какие магазины она ходит. И принеси мне график ее рейсов. И график рейсов моего сына. Кстати, она вернулась из Лондона?

– Прилетает завтра. Звонил Даниэль, просил забронировать билеты.

– Хорошо. – Мухаммед махнул рукой, давая понять, что Фрэнк свободен, и тот засеменил по персидскому ковру к выходу, но голос босса его опять остановил: – Что там с праздником? Ты разослал приглашения в Катар? Саид в курсе, что у него помолвка?

– Да, все сделано, Саид знает. Он лично ставил подписи на каждом приглашении.

– Иди. – Мухаммед вновь махнул рукой, и Фрэнк выскочил за дверь.

Великобритания, Лондон

Это были самые шумные сборы за всю жизнь Вирджинии. Оливия пыталась взять все, что напоминало ей о матери, но Даниэль выкладывал это обратно:

– Мы вернемся сюда, Ливи, не надо забирать с собой швейную машинку, ты не умеешь шить.

– Я научусь.

– Нас не пропустят на рейс.

Вирджиния вышла на улицу, еще раз обвела взглядом дом, будто делая снимок на память. Она не знала, когда вернется сюда снова. Возможно, никогда. Кристиан с Джеком уже грузили чемоданы в такси. Она слегка улыбнулась, предвкушая шум волн, ощущение под ногами теплого желтого песка и запах кардамона, шафрана и корицы.

– Вирджиния Фернандес, отгадай, кто будет твоим капитаном в рейсе на Афины? – Наконец Арчер отвлекся от вещей.

– Кто? – Она затаила дыхание, отчетливо видя агатовые глаза, белоснежную улыбку, как смоль черные волосы, даже услышала слово «хайяти», произнесенное с арабским акцентом.

– Джек Арчер, конечно.

Призрак растворился – девушка поникла. Раньше от такой новости она подбежала бы к дяде Джеку, обнимая и целуя его от радости. Сейчас радости не было.

– Классно, – произнес Крис и засунул еще один чемодан в багажник. – Может, мне с вами полетать?

– Жаль, ты не пилот, я бы научил тебя, как отлично провести время со стюардессами нашего экипажа. – Арчер хлопнул по плечу Кристиана и подмигнул. – Вот твоя работа, она же скучная: виноград и виноград…