оптом закупить там свиные копытца, мясо птицы, рыбу и разные овощи, Ма Сяомэн отправлялась в ресторан, чтобы подготовить кухню, а до того как подготовить кухню, ей еще следовало отвести в детский сад их сына, Хунчжи, так что времени, чтобы выгулять собаку, у них не оставалось; семья Минляна занимала первый этаж, а поскольку за их домом располагался небольшой дворик, то Минлян выпилил в задней двери небольшое отверстие для собаки. Утром и вечером сметливый Сунь Эрхо выбегал через это отверстие на улицу и справлял там все свои дела. Днем он самостоятельно прибегал из дома в «Маршал Тяньпэн»; а вечером также самостоятельно возвращался домой. Как-то раз, когда после закрытия ресторана Минлян и Ма Сяомэн уже вернулись домой и уселись ужинать, в комнату через свое отверстие протиснулся Сунь Эрхо, подбежал к столу и, ухватившись зубами за штанину Минляна, стал тянуть его за собой. Минлян недовольно его отпихнул.

– Мы едим, иди гуляй сам, – рявкнул он.

Однако Сунь Эрхо не отставал; Минлян не понимая, что нужно собаке, все-таки встал и пошел следом. Едва они вышли за порог, Сунь Эрхо устремился вперед, он бежал и постоянно оглядывался на Минляна; Минлян следовал за собакой, пока та не привела его к «Маршалу Тяньпэну». Уже на пороге Минлян обнаружил, что из дверной щели сочится вода. Минлян открыл дверь, внутри уже все затопило. Шлепая по воде, Минлян добрался до кухни. Оказалось, что Лао Цао, который отвечал за промывку свиных лыток, забыл выключить в раковине кран; бившая струей вода перелилась через край и вытекла на пол. Если бы потоп продолжался всю ночь, то вода бы поднялась выше, и тогда испортилось бы все, начиная от холодильника, шкафов, хранящихся в кладовке риса, муки, масла, соли, нескольких сотен свиных лыток, мяса птицы и рыбы, а также разных овощей и заканчивая электророзетками. Минлян быстро перекрыл кран, только сейчас до него дошло, почему так настойчиво его тянул за собой прибежавший домой Сунь Эрхо. Похлопывая собаку по голове, он произнес:

– Молодец, Сунь Эрхо, настоящий хозяин.

Сунь Эрхо, поднял морду, посмотрел на него, скалясь в улыбке, после чего развернулся и убежал. На следующий день Минлян как следует отругал Лао Цао:

– Совсем уже без мозгов, собака и то умнее тебя.

А еще как-то вечером Минлян выпивал с друзьями; намешав все подряд, мужчины напились до беспамятства, так что на следующее утро Минлян, не в силах прийти в себя, так и остался ни жив ни мертв лежать в комнате. Когда минуло одиннадцать утра, Сунь Эрхо, заметив, что Минлян так и не явился в ресторан, бегом потрусил домой. Шмыгнув через свое отверстие в дом, он принялся гавкать и скрестись в дверь к Минляну; но тот лежал в беспамятстве и никаких звуков не подавал. Не в силах достать до дверной ручки, Сунь Эрхо снова прошмыгнул в отверстие и со всех ног помчался обратно в ресторан, там он схватил за штанину Ма Сяомэн и принялся тянуть за собой. Устремившись за Сунь Эрхо, та прибежала домой и открыла дверь в спальню, Минлян все так же лежал недвижим. Ма Сяомэн тут же позвонила в ресторан и вызвала на подмогу работников, вместе они доставили Минляна в больницу. Сделав необходимые анализы, врач сообщил, что концентрация алкоголя в крови у Минляна достигла трех промилле; Минляну тут же поставили капельницу; по словам доктора, Минляну повезло, что его доставили вовремя, останься он спать и дальше, его вряд ли бы откачали. Когда Минляна выписали, Ма Сяомэн рассказала ему про этот поступок Сунь Эрхо.

– Сунь Эрхо, ты перепугался, что я помер, да? – обратился Минлян к собаке.

Сунь Эрхо кивнул, после чего развернулся и убежал.

Рядом с рестораном «Маршал Тяньпэн» располагалась ювелирная лавка. Каждый день ее хозяин, Лао Цзинь и два его подмастерья брали по слиточку, клали его на наковальню и, вооружившись молоточками, принимались мастерить всякие украшения: браслеты, цепочки на запястье, ожерелья, серьги-подвески, серьги-гвоздики, кольца и т. п. Сделав заготовку, они начинали просверливать в ней необходимые отверстия и придавать ей изящный вид. Иной раз, часа в четыре после полудня, когда желающие пообедать, уже отобедали, а желающие поужинать еще не явились, Минлян выходил из своего ресторана и шел посидеть в ювелирную лавку поглазеть, как трудятся Лао Цзинь и его ученики. Удивительно, как в их ловких руках брусочек серебра стук-постук и превращался в какое-нибудь украшение.

– Вот это чудеса, – говорил Минлян.

– Пустяки, просто опыт, – отвечал Лао Цзинь.

– Это что-то непостижимое, я бы так никогда не сумел.

– Есть лишь один момент – это дело не любит суеты, тут требуется терпение.

– Со свиными лытками тоже самое.

– Вот видишь, все таки у разных ремесел много общего.

Можно сказать, что разговор у них всегда клеился. Иногда вместе с Минляном приходил и Сунь Эрхо; растянувшись рядом, он громко дышал, свесив язычок набок. Как-то раз во время разговора Лао Цзинь, показывая на Сунь Эрхо, заметил, что собачка на редкость послушна: вместо того, чтобы околачиваться невесть где, всегда смирненько лежит у порога ресторана. Тогда Минлян, раз уж пришлось к слову, рассказал, как Сунь Эрхо избавил их от наводнения, а еще, как лично ему спас жизнь. В ответ на это Лао Цзинь, постукивая молоточком, сказал:

– Надо же какой преданный пес. Да ладно бы просто преданный, так еще и умный; не было бы ума, как бы он додумался до того, что и людям-то невдомек?

– А знаешь почему он такой умный? – спросил Минлян.

– Почему? – спросил Лао Цзинь, продолжая постукивать молоточком.

– Это все из-за размеров его головы: казалось бы, обычный пекинес, но голова у него по величине больше, – объяснил Минлян и тут же предложил, – вот пощупай его черепушку, у обычных собак она не такая большая, я даже беспокоюсь за его шею.

Лао Цзинь отложил инструмент и пощупал голову Сунь Эрхо.

– И правда, необычная для собаки голова.

Сунь Эрхо повилял хвостиком и улыбнулся.

Как один миг пролетело пятнадцать лет, Сунь Эрхо состарился. У людей от старости первыми страдают ноги, у собак – то же самое, походка у Сунь Эрхо стала заметно вялой; потом к этому прибавилась общая неуклюжесть: сделает пару шагов – остановится, потом откроет пасть – сипит, аж задыхается; кроме того, у него стала появляться общая слабость: вечером, к примеру, бегает по дому, а днем – распластается у ресторана под солнышком и спит не шелохнется, а потом проснется и лежит, уставившись в одну точку. Минлян отнес его в ветклинику, там Сунь Эрхо обследовали по полной программе: взяли на анализ кровь, сделали ЭКГ, рентген, КТ и вынесли заключение –