— Не нужно паясничать, — строго посоветовала Линовицкая,усаживаясь в кресло, стоявшее у стены. — В клубе произошло убийство, исотрудники прокуратуры и милиции должны понять, каковы его мотивы. Поэтому ониотрабатывают все версии.

Дронго сел в соседнее кресло.

— И поэтому проверяют даже мои счета? — насмешливо спросилШенгелия. — Уверяю вас, что человек, с которым вы пришли, может рассказать вамоб этом преступлении больше, чем все мои сотрудники, вместе взятые.

Вот сукин сын, подумал Дронго, улыбнувшись.

Линовицкая взглянула на него, потом посмотрела на Шенгелия.Второй взгляд был менее приветлив.

— Я все знаю, — сказала она, — не трудитесь, господинШенгелия. Не нужно рассыпаться в любезностях. И тем более не нужно сразузакладывать своего гостя. Я думаю, мы разберемся. Лучше сядьте и успокойтесь.Сейчас сюда подойдут все остальные, кого вызвал господин Дронго.

— «Тайная вечеря», — пошутил Шенгелия. Он прошел к столу исел на стул.

В этот момент в комнату вошел Ивашов. Увидев Шенгелия, оносторожно кивнул ему, затем посмотрел на Дронго и Линовицкую.

— Здравствуйте, — осторожно сказал Ивашов, — вы звонили иприказали мне приехать. Кажется, госпожа Линовицкая? Вы ведете следствие поданному делу?

— Да, — подтвердила Валентина, — только я не приказывала, апросила.

— Для меня просьба следователя — закон, — уже более веселымголосом сказал Ивашов, проходя к столу. Он поздоровался с Шенгелия за руку исел рядом с ним.

Следующим вошел Кобаев. Увидев присутствующих, оннахмурился. Потом спросил у Линовицкой:

— Мне обязательно нужно здесь остаться?

— Желательно, — кивнула она. Кобаев, ни с кем не здороваясь,прошел к столу и сел с другой стороны, чтобы не оказаться рядом с Шенгелия иИвашовым.

Последней приехала Эльза Мурсаева. Она была в своемроскошном темно-фиолетовом платье. Войдя в кабинет, она оглядела всехприсутствующих, коротко кивнула Дронго и, пройдя к столу, села отдельно отвсех.

— Извините, — мягко сказал Дронго, — можно я попрошу вашеговодителя на минуту войти сюда, прежде чем мы начнем?

— Конечно, — усмехнулась она.

— Позови водителя, Леонид, — попросил Дронго, позвонивсвоему помощнику.

Все молчали. Тишина начала действовать на нервы. Шенгелияпервым не выдержал. Он резко поднялся и, взяв бутылку пива, демонстративнооткрыл ее и вылил в большой стакан. После чего выпил залпом. И, вернувшись, селна свое место.

— Разрешите, — в кабинет вошел чисто выбритый мужчина летшестидесяти. У него было морщинистое, словно изжеванное лицо. И такие же руки.Слезящиеся голубые глаза.

— Извините, — улыбнулся Дронго, — вы давно работаете сгоспожой Мурсаевой?

— Нет, — ответил водитель, — только два дня.

— И вы вместе выбирали вашу новую машину?

— Какое это имеет отношение к нашему расследованию? — невыдержав, спросила Эльза. — При чем тут мой водитель?

— Пусть ответит на мой вопрос, — попросил Дронго.

— Что мне ответить? — растерялся водитель. Он видел, какнервничает его хозяйка.

— Ничего, — сказал Дронго, — спасибо вам большое. Ничегобольше не нужно. Можете идти.

Водитель вышел. Мурсаева с шумом поднялась.

— Я тоже ухожу. Вы позвали меня сюда, чтобы устроить этупроверку.

— Не нужно уходить, — попросил Дронго, глядя ей в глаза, — яделал все, чтобы выполнить ваш заказ. Не нужно торопиться.

На мгновение взгляды встретились. Линовицкая нахмурилась.Они смотрели друг другу в глаза. Наконец Эльза Мурсаева снова села на своеместо, ничего не сказав.

— Вы все знаете, что четыре месяца назад был убит СалимМурсаев, а затем убили его друга и компаньона Юрия Авдеечева, — начал Дронго. —Но все попытки следователя выйти на убийц или заказчиков этого преступленияоказались тщетны.

В течение последних нескольких дней я пытался найти истину,и мне удалось установить несколько интересных фактов. Однако за это время былосовершено еще несколько преступлений, которые, казалось, в корне поменяли всенаши прежние представления. Однако по порядку. Когда ко мне пришла ЭльзаМурсаева и попросила расследовать убийство ее брата, я, естественно, сразузадал себе вопрос: кому нужно было убивать Мурсаева? И с удивлением выяснил,что его основным конкурентам совсем не нужна была его смерть. Более того, вкакой-то момент она им даже помешала. Они и без того спокойно могли «дожать»нефтяную компанию Мурсаева и получить контрольный пакет акций.

Но его убили, а потом убили его компаньона. И черезнекоторое время задушили его жену. Стало совсем непонятно. При чем тут егожена? Но Мурсаева все время говорила мне, что у Аллы ничего не осталось. Толькодом и дача. Алла говорила мне то же самое. Но в таком случае, где деньгиубитого?

Мурсаева посмотрела на него недобрым взглядом. О деньгах онаему говорила, но он имел в виду не эти деньги.

— Я имею в виду не те несколько сот тысяч, которые он успелперевести на ваше имя, — поправился Дронго, обращаясь к Эльзе Мурсаевой, — аего акции. Ведь двадцать пять процентов плюс одна акция были заложены в банке.Но Мурсаев был владельцем пятидесятипроцентного пакета акций. Куда исчезлиостальные акции? Вот первый вопрос, который меня интересовал. Затем менязаинтересовала сама Алла. Ведь она получила пять процентов акций клуба «Орфей».Нетрудно было выяснить, что она в свое время была любовницей президента клубагосподина Шенгелия, за что и получила эти акции.

— Это ваши домыслы, — побагровел Шенгелия, — ничегоподобного не было.

— Конечно, не было, — Дронго достал из кармана карточку, гдеШенгелия и Алла были в купальных костюмах, и протянул ее Георгию. Тот взялкарточку, нахмурился и вдруг резким движением руки разорвал карточку пополам.

— Вполне допускаю, что ваши отношения были впоследствии нетакими, как раньше, — продолжал Дронго, — однако она многое знала и о вашемклубе, и о вас лично.

— Дрянь, — с гневом произнесла Мурсаева, и было ясно, чтоэто относится к ее умершей родственнице.

— Только не говорите, что я всех убил, — гневно перебил егоГеоргий Шенгелия.

— Вы мне мешаете, — заметил Дронго, — таким образом, Аллабыла прежде любовницей Шенгелия. Но выйдя замуж за ревнивого Салима Мурсаева,она захотела показать и свое влияние, и, очевидно, просто помочь и мужу, ибывшему любовнику. Поэтому она предложила Георгию Шенгелия купить пятьпроцентов акций нефтяной компании «Прометей». Что он с удовольствием и сделал.Признаюсь, что эти пять процентов меня долго мучили, и я думал, что у Шенгелияс Аллой могли быть и другие договоренности.