—Заткнитесь, — простонала Куин. — Земля тут вся в кочках, и некоторых могильных плит просто не видно. — Она потерла бедро и хмуро посмотрела на надгробие, о которое споткнулась. — Ха. Забавно. Джозеф Блэк, умер в тысяча восемьсот сорок третьем. — Раздражение мгновенно прошло. — Однофамилец. Конечно, у меня распространенная фамилия. Если не учитывать, что этот человек обнаружился именно здесь и что я споткнулась о его могилу.

—Скорее всего, родственник, — согласилась Сибил.

—И родственник Энн? — спросила Лейла.

—Не знаю. — Куин покачала головой. — Кэл составил генеалогическое древо Хоукинсов, и я его видела. Конечно, кое-какие старые записи утеряны, или мы их просто не нашли, но ни он, ни я никак не могли пропустить ветви с моей фамилией. Придется заняться Джо.

Отец ничем не мог ей помочь, но звонок домой растянулся на сорок минут, заполненных семейными сплетнями. Потом Куин позвонила бабушке, которая вспомнила, что ее свекровь упоминала о каком-то родственнике, возможно, двоюродном дедушке или кузене, который родился среди холмов Мэриленда. Или в Вирджинии. Известен он тем, что сбежал с певичкой из салуна, бросив жену с четырьмя детьми и прихватив все семейные сбережения, хранившиеся в жестянке из-под печенья.

—Милый парень, — сделала вывод Куин. — Должно быть, это и есть мой Джо.

Ужином занималась Сибил, и поэтому, решила Куин, у нее остается время для визита в муниципалитет, чтобы попытаться что-нибудь разузнать о Джозефе Блэке. Если он умер здесь, то, возможно, здесь же и родился.

Вернувшись, Куин была рада увидеть дом, наполненный людьми, звуками и вкусными запахами еды. Сибил, верная себе, включила музыку, зажгла свечи, налила вино. Все собрались в кухне и закусывали маринованными оливками. Куин проглотила одну штуку, отобрала у Кэла вино, залпом выпила.

—У меня глаза не красные? — спросила она.

—Пока нет.

—Я почти три часа изучала архивные записи. Думала, мозги расплавятся.

—Джозеф Блэк. — Фокс протянул ей бокал с вином. — Мы в курсе.

—Хорошо — значит, объяснять не нужно. Удалось проследить его корни только до деда, родившегося в тысяча шестьсот семьдесят шестом году. В любом случае это самые ранние записи в местном архиве. Я также исследовала боковые ветви, искала сестер, братьев и других родственников. У него было три сестры, но о них ничего не известно, кроме даты рождения. Тетки, дядья и так далее — тоже ничего. Похоже, в Хоукинс Холлоу людей по фамилии Блэк было не так много.

—В противном случае я бы вспомнил фамилию, — заметил Кэл.

—Непременно. Как бы то ни было, у моей бабушки проснулось любопытство, и она принялась разыскивать старую семейную Библию. Звонила мне на сотовый. Думает, что книга перешла к брату мужа после смерти родителей. Возможно. В любом случае это зацепка.

Ее взгляд остановился на мужчине, прислонившемся к стойке и вертевшем в руке бокал вина.

—Прошу прощения. Вы Гейдж?

—Совершенно верно. Специализируюсь на придорожном сервисе.

Куин с улыбкой посмотрела на Сиб, которая, закатив глаза, принялась доставать из печки ароматный хлеб.

—Судя по виду и запахам, обед готов. Я умираю от голода. Ничто так не возбуждает аппетит, как чтение записей о рождении и смерти Блэков, Роббитов и Кларков.

—Кларков? — Лейла поставила на стол тарелку, которую приготовила для Сибил. — В архиве есть записи о Кларках?

—Да, Альма и Ричард Кларк, насколько я помню. Могу глянуть в своем блокноте. А что?

—Девичья фамилия моей бабушки Кларк. — Лейла вымученно улыбнулась.

—Вероятно, это тоже не совпадение.

—Она еще жива? — мгновенно среагировала Ку-ин. — Ты можешь с ней связаться и...

—Давайте к столу, пока все горячее, — перебила ее Сибил. — У нас еще будет время как следует встряхнуть генеалогические деревья. Но когда я готовлю... — она сунула тарелку с горячим хлебом в руки Гейджа, — все едят.

Это должно быть важно, в этом должен быть смысл. Кэл снова и снова убеждал себя, выкраивая время среди рабочего дня и по вечерам, чтобы попытаться найти связь между семьями Хоукинс и Блэк. Что-то новенькое, размышлял он: некая дверь, о существовании которой они не знали, не говоря уже о том, чтобы пытаться войти.

Кэл уговаривал себя, что все заняты чрезвычайно важной и отнимающей много времени работой и именно поэтому последние пару дней они с Куин почти не виделись. Он занят, она занята. Ничего не поделаешь.

Кроме того, пора им немного отдохнуть друг от друга. Немного успокоиться. Как он сказал матери, теперь не время для серьезных отношений, для любви. Потому что, когда люди по-настоящему влюбляются, происходит нечто очень важное, меняющее всю жизнь. А у него и так хватает важных вещей, способных перевернуть жизнь.

Кэл насыпал корм в миску Лэмпа — пес с обычным непоколебимым спокойствием ждал завтрака. Сегодня четверг, поэтому, прежде чем выпустить Лэмпа на утреннюю прогулку, он сунул белье в стиральную машину. Затем, соблюдая утренний ритуал, налил себе первую чашку кофе и достал коробку с крекерами.

Но когда открыл холодильник и протянул руку за молоком, то вдруг вспомнил о Куин. Двухпроцентное молоко, подумал он, качая головой. Может, как раз в эту минуту Куин готовит собственную версию овсяных хлопьев с молоком. Стоит в своей кухне, вдыхает аромат кофе и думает о нем.

Эта мысль показалась ему такой привлекательной, что он протянул руку к телефону, но, услышав шорох у себя спиной, резко повернулся.

—Какой нервный. — Гейдж, открыв буфет, доставал кофейную чашку.

—Нет. Просто не слышал, как ты вошел.

—Ты грезил о женщине.

—Мне есть о чем подумать.

—Особенно о женщине. У тебя все на лице написано, Хоукинс. Взять хотя бы эти задумчивые, как у кокер-спаниеля, глаза.

—Отстань, Тернер.

Гейдж лишь ухмыльнулся в ответ и налил себе кофе.

—И рыболовный крючок в губе. — Он согнул указательный палец и подергал себя за губу. — Это очевидно.

—Ты завидуешь, потому что у тебя давно не было женщины.

—Не спорю. — Гейдж отхлебнул черный кофе и босой ногой погладил бок Лэмпа, полностью сосредоточившегося на подушечках корма. — Она не твой тип.

—Да? — Раздражение поднялось по спине Кэла, словно ящерица. — А какой тип ты называешь моим?

—Точно такой же, как у меня. Не переживать, не задумываться, ни условий, ни обязательств. — Гейдж взял коробку с хлопьями, сунул туда руку. — Она не такая. Умна, уравновешенна, а в заднем кармане у нее большой клубок веревки. И она уже начала обматывать веревку вокруг тебя.

—Ты неисправимый скептик?

—Реалист, — поправил Гейдж, жуя хлопья. — Так мне легче жить. Кстати, мне она нравится.