Он посмотрел в сторону Дили, которая, задохнувшись от возмущения, попыталась возразить, но Роман взял ее за руку и вывел из кабинета князя, как и из его офиса.

— Да как он смеет! — кипятилась Диля. — Он не может меня просто так уволить!

— Может! — раздался тихий голос, и троица увидела возникшую на крыльце Жанну Хват. — Он все-таки владелец «Бульвар-экспресса СПб», на который вы трудитесь, деточка…

— Соль на раны сыплете? — произнесла Диля в раздражении. — Его патлатая светлость подослала вас, чтобы вы нам угрожали?

Жанна взглянула на отца и сына Лялько и проговорила:

— Отнюдь. Он мне голову оторвет, если узнает, что я вам сейчас предложу. Я предлагаю вам сотрудничество. Потому что эти трупы в «Петрополисе» и отрезанные конечности — лишь, как мне кажется, верхушка айсберга. Кто-то разыгрывает изощренный кровавый спектакль, в котором мы все — статисты.

Диля фыркнула, а Роман Романович задумчиво произнес:

— Я и сам так думаю… Однако ваше сотрудничество нам не требуется. Потому что вы правая рука нашего бывшего клиента. Это было бы неэтично…

Лицо Жанны окаменело, а Диля поддакнула:

— И вообще, я думаю, это он ее подослал, чтобы она к нам втерлась в доверие и разузнала, что нам еще известно!

Не глядя в ее сторону, Жанна процедила:

— А тебе, деточка, ведь на самом деле кое-что известно, ведь так? В тысяча девятьсот двенадцатом году убийцей был Прасагов. В сороковом, по всей видимости, Захарьин-Кошкин. Но ведь имел место еще один инцидент с трупом и отрезанной левой кистью в тысяча девятьсот семьдесят седьмом году. Кто же совершил убийство тогда?

Все уставились на Дилю, и та безмятежно заявила:

— Какая, собственно, разница!

— Большая, — произнес напористо Роман Романович. — Раз уж начала, Шахерезада, свое повествование, то доводи его до логического завершения!

Диля усмехнулась:

— А вы уверены, что вам понравится, что я скажу?

Роман взял своевольную девицу за руку и произнес:

— Диля, прошу! Расскажи нам то, что поведал тебе твой дедушка…

Диля вырвалась и заявила:

— Это пусть тебе лучше твой отец расскажет! — Она обратилась к Лялько-старшему: — Ведь вы тогда тоже принимали участие в расследовании этого убийства? Вы, правнук первого Лялько!

Роман Романович усмехнулся и сказал:

— Ну положим. И я знаю, что стоит в документах. Но правда-то совершенно иная!

Диля сбежала с крыльца, Роман крикнул ей вслед:

— Прошу тебя, Диля! Ты должна…

Девушка обернулась, топнула ножкой и заявила:

— Со всеми, кому я должна, я уже расплатилась! И вообще, оставьте меня в покое! Я вот из-за вас, Лялько, работу потеряла! И не звони мне больше!

Она побежала по улице, а Роман Романович удержал сына, желавшего броситься за девушкой.

— Оставь, пусть уходит! — заявил он жестко. — Мы и сами до подноготной докопаемся без ее историй!

И, взглянув на Жанну Хват, добавил:

— И без вашей помощи, милейшая…

Жанна усмехнулась:

— Была бы честь предложена, джентльмены. Я обожаю работать в одиночку. Так что посмотрим, кто первый придет к цели. И кстати…

Она посмотрела вслед Диле и добавила:

— Девчонка слишком много знает. А по Питеру шастает некто, на чьей совести как минимум два трупа. Как бы не появился третий. За ней нужен глаз да глаз…

И, не прощаясь, зашла в здание, оставив отца и сына Лялько на крыльце.

Роман Лялько напрягся, увидев, как перед домом, в котором жила Диля, остановилась знакомая ему иномарка, принадлежавшая бородатому архитектору Красину. Тот, высадив Дилю и обменявшись, как водится, с ней поцелуйчиками в щечку, перебросился парой слов, а потом уселся обратно за руль и отбыл со двора.

Диля, помахав ему, отправилась к подъезду. Роман вдруг заколебался — с учетом взрывного темперамента Дили ожидать от нее можно было всего, чего угодно.

И все же он открыл дверцу, желая догнать девушку и попросить ее о возможности спокойно поговорить друг с другом. И попросить поведать историю, разыгравшуюся в 1977 году.

Пока он колебался, из-за поворота вдруг появился черный фургон с тонированными стеклами, двери которого открылись, и два типа в масках бросились к ничего не подозревавшей Диле и, схватив ее, поволокли в фургон.

Роман отреагировал мгновенно, бросился на помощь девушке, отшвырнул одного из нападавших, врезал в живот ногой другому.

Раздался визг тормозов — и в фургон сбоку врезалась иномарка, за рулем которой находился бородатый архитектор, который еще не успел уехать и тоже стал свидетелем попытки похищения Дили.

Сама же девушка, явно шокированная происходящим, сидела на земле и беззвучно плакала.

Типы, забравшись в фургон, моментально скрылись, а Роман запомнил номерной знак, справедливо, однако, полагая, что он или поддельный, или украденный.

— Диля, с тобой все в порядке? — бросился Роман к девушке, решив, что преследовать незадачливых похитителей не имеет смысла: он и так обязательно их найдет.

— Конечно, все в порядке, ведь стать жертвой похищений — это такое блаженство! — заявил, подбегая к девушке, архитектор Красин. Он приобнял ее и помог подняться.

— А что вы тут делаете? — спросил бородач недоверчиво. Роман замялся, а Диля, к которой вернулся присущий ей обычно сарказм, отрапортовала:

— Меня поджидал! Но, надеюсь, не для того, чтобы тоже похитить, а чтобы завести душещипательную беседу… И попытаться выведать секрет того, что случилось в семьдесят седьмом году в «Петрополисе».

Красин, осторожно поддерживая девушку, отчеканил:

— Мы справимся и без вас. Так что катитесь прочь!

— Эй, а меня кто-нибудь спросил? — произнесла обиженно Диля.

Архитектор, смягчившись, сказал:

— Извини, Дилечка… Но ему здесь не место…

Оттолкнув Красина, девушка крикнула:

— Я сама в состоянии решать, кому где место! И вообще, Дилечка — это идиотское имя!

— Крайне идиотское! — поддержал ее Роман и, окинув взором покореженный автомобиль архитектора, не без удовлетворения отметил: — Ваш личный? Или с фирмы? Все равно со страховой компанией хлопот не оберетесь…

Диля заковыляла к подъезду, и оба молодых человека бросились за ней.

— Диля! — заявил Ярослав. — Подумай о том, что я тебе предложил… Там ты будешь в безопасности…

— Диля! — крикнул Роман. — Тебе опасно оставаться одной, тебя только что пытались похитить! По Питеру разгуливает убийца, и я не хочу, чтобы…