Сегодня на Щуке был наряд, соответствующий времени дня, – джинсы, темная майка, тапочки на босу ногу, волосы завязаны в хвост простой резинкой-махрушкой.

– Да не вертите вы головой! – прошипела Щука. – Идите вперед, делайте вид, что мы незнакомы!

– Куда это я должна идти? – заупрямилась Надежда.

Странно, эта девица действовала на нее, как красная тряпка на быка, Надежда при виде ее раздражалась, ей хотелось все делать наперекор. Вот и сейчас – она только что шла вперед, к остановке, но когда Щука велела ей идти вперед, Надежде тут же захотелось остановиться. Впрочем, у них это было взаимно.

– Да что вы вечно упираетесь! – раздраженно прошипела девица. – Идите уже, говорят вам! Время дорого!

– Я пойду, – проворчала Надежда. – Но только я пойду туда, куда считаю нужным…

Возвращаться в любом случае было глупо, и Надежда пошла вперед, сердито глядя перед собой…

Внезапно из-за куста сирени навстречу ей выдвинулся знакомый черный силуэт в распахнутом плаще.

– Ой! – вскрикнула Надежда и попятилась.

Щука по инерции сделала еще один шаг вперед, едва не налетев на черного человека. Надежда метнулась в сторону и спряталась за спину девушки. Впрочем, она понимала, что это не слишком надежное убежище.

– Уйди с дороги! – проговорил незнакомец своим безжизненным ледяным голосом.

– Ты еще кто такой? – процедила Щука и встала в боевую стойку.

В этот критический момент рядом с Надеждой затормозила серая неприметная машина, дверца распахнулась, и знакомый голос проговорил:

– Садитесь! Быстро!

– Вы очень вовремя, – ответила Надежда и села рядом с Евгением.

Тот тут же выжал сцепление, и машина рванула с места.

– А как же девушка? – озабоченно проговорила Надежда.

– Разберется! – отмахнулся Евгений. – Взрослый человек, профессионал, пора самой научиться решать проблемы!

Надежда оглянулась и увидела, что Щука и черный человек двигаются по кругу, делая ловкие выпады, словно исполняя какой-то ритуальный танец.

– И куда мы едем? – осведомилась Надежда через несколько минут.

– В особо секретное хранилище, – ответил Евгений, покосившись на нее.

– Что еще за хранилище?

– Спецхран – место, где наша организация хранит разные важные улики, вещественные доказательства и вообще необычные предметы, с которыми пришлось столкнуться нашим сотрудникам в процессе работы. Все, кроме документов. Документы хранятся в другом месте – в особо секретном архиве.

– И что же вам понадобилось в этом хранилище? – осведомилась Надежда.

– Вы не поверите – там хранятся еще две китайские куклы.

– Ага, значит, вы поверили мне! – оживилась Надежда. – Поверили, что все это дело вращается вокруг кукол?

– Допустим, поверил, – нехотя признался Евгений.

– Что же вас в этом убедило? Раньше вы были настроены весьма скептически!

– То было раньше, а то теперь…

– С вами невозможно разговаривать! – обиженно фыркнула Надежда. – Каждое слово приходится из вас клещами вытаскивать! Что вы за человек такой?

Евгений ничего не ответил, и она снова заговорила, устыдившись своей вспышки:

– Ну, извините… А зачем вы хотите увидеть этих кукол?

– Сам еще не знаю, – неохотно проговорил Евгений. – Может быть, что-то придет в голову, когда я на них посмотрю. Надеюсь на интуицию. Все же две куклы… сравню их, подумаю…

– Вообще-то четыре, – выпалила Надежда.

Она тут же пожалела, что выложила лишнюю информацию, но слово – не воробей. Евгений повернулся к ней, взглянул цепко, пристально и спросил:

– Что значит – четыре? У вас с собой еще две куклы?

– Ну, не то чтобы да… – замялась Надежда, стараясь не смотреть в глаза Евгению. – Да, с собой. Две. А вы на дорогу смотрите, а то в аварию попадем, как этот ваш лысый коллега.

– Не попадем, – заверил ее Евгений, однако все же повернулся вперед.

Несколько минут они ехали молча, затем он проговорил:

– Это меняет дело. Четыре куклы – уже серьезно. Это достаточный материал для анализа.

Они миновали площадь Восстания, проехали по Суворовскому проспекту. Впереди мелькнул голубой воздушный силуэт Смольного собора. Однако Евгений свернул налево, на Шпалерную улицу, и скоро машина подъехала к старой водонапорной башне напротив Таврического дворца. Евгений заглушил мотор, они с Надеждой покинули машину и подошли к башне.

Возле башни толпились дети разных возрастов с родителями – они пришли на экскурсию в расположенный в башне Музей воды.

– Мы что, пойдем в музей? – поинтересовалась Надежда.

– Как-нибудь в другой раз, – отмахнулся Евгений, но вошел-таки в здание башни.

– Ваши билеты! – строго обратилась к нему пожилая служительница.

– Мы в хозчасть, к Ашоту Георгиевичу, – ответил ей Евгений и прошел в служебный коридор.

– Кто такой Ашот Георгиевич? – вполголоса осведомилась Надежда.

– Понятия не имею.

Евгений свернул за угол и остановился перед лифтом. Кабина подъехала тотчас же.

Внутри на табло было несколько кнопок – обычные номера этажей, от первого до третьего, и еще несколько, по-видимому, подвальных – от минус первого до минус третьего. Однако еще ниже была кнопка без всякого номера. Евгений достал из нагрудного кармана пластиковую карточку, поднес ее к этой кнопке. Дверцы лифта сомкнулись, и кабина заскользила вниз.

Наконец она остановилась, дверцы открылись.

Надежда и ее спутник вышли из лифта и оказались в просторном, ярко освещенном помещении, посреди которого стоял обычный конторский стол. За ним сидел лысоватый дядечка средних лет с очень бледным лицом – видимо, сказывалось долгое пребывание в подвале.

– Документы! – проговорил он, обращаясь к прибывшим.

Евгений положил на стол бумагу, которую выдал ему Николай Иванович. Клерк внимательно изучил ее, кажется, даже обнюхал, вернул Евгению и проговорил:

– Все как будто в порядке.

– Можно пройти?

– Нет, пока еще нельзя.

– А в чем же дело? – нетерпеливо осведомился Евгений.

– А вы не знаете? – Клерк пристально посмотрел на него. – Вы должны назвать сектор, в который направляетесь!

Евгений растерянно молчал.

Бледнолицый клерк уже потянулся к кнопке в левом углу стола – должно быть, собрался вызвать охрану.

И тут Евгений вспомнил: в больнице, перед тем как отключиться, Валерий произнес какие-то странные слова…