В движениях его сквозило что-то угрожающе-кошачье.

Первый тем временем поднялся на ноги, медленно пересек небольшой свободный пятачок и встал напротив мастера.

– Капитан Терентьев? – спросил он с нажимом.

– Он самый, – подтвердил мастер, с прищуром разглядывая незнакомца.

– А это, надо понимать, ваш стажер, капитан Панкратов?

– Так точно, – сдержанно подтвердил Виталий.

Незнакомец вынул планшет.

– Извольте слить все материалы по текущему делу. Причем не копированием, а перемещением.

– А вы, простите, кто такой? – спокойно поинтересовался Терентьев.

– Эксперт, – ответил тот. И добавил: – Майор Черняев, честь имею. Это мой коллега, майор Куракин.

Представленный коротко, по-военному, кивнул.

– На чем основано ваше требование? – Терентьев сдаваться и не думал.

– Вы отстранены от расследования, – сообщил Черняев сухо. – Расследованием займемся мы.

У Виталия мгновенно похолодело внутри. Отстранены? Что значит – отстранены? Весь вчерашний вечер и все сегодняшнее утро он мечтал, как они перехитрят, наконец, сопротивление чужой базы и вскроют ее, возможно, рискуя жизнями, но обязательно вскроют, и вдруг – отстранены?

Терентьев медленно полез во внутренний карман.

«За жетоном, – подумал Виталий злорадно. – Ща вас, господа майоры, капитально обломают!»

– Эр-восемьдесят, – ровно сообщил Терентьев, демонстрируя жетон.

В его голосе злорадства не было вовсе. Наоборот, говорил мастер так, словно ждал от Черняева какого-то совершенно определенного ответа.

И майор в незнакомой униформе, похоже, не обманул ожиданий Терентьева. Он вынул свой жетон, почти такой же.

– Эр-тридцать два, – сказал Черняев буднично. – Еще что-нибудь?

«Вот это да! – опешил Виталий. – И что теперь?»

Виталий до такой степени привык ко всемогуществу жетонов и пропусков своей новообретенной конторы, что оказался совершенно не готов к симметричному ответу.

Терентьев молча спрятал свой жетон и вынул планшет. Поманипулировал немного и тихо объявил:

– Принимайте… Я – «Кайман».

Черняев в свою очередь поманипулировал планшетом. Передача много времени не заняла.

– У тебя что-нибудь есть? – требовательно спросил мастер у Виталия.

– Пяток роликов и наброски программ, – признался тот честно.

– Сливай, – велел Терентьев и напомнил: – Перемещением.

Виталию ничего другого не осталось, как подчиниться.

– А что, – неожиданно поинтересовался Терентьев, пока данные сливались. – Струнник из Солнечной уже прибыл?

– Нет, – сообщил Черняев, не отрываясь от планшета. – Струнник еще даже не стартовал. Хотя вот-вот.

Закончив с приемом данных, он убрал планшет и повернулся к Терентьеву:

– Все, капитан. Дело принято, вы свободны. Будет лучше, если вы покинете выезд немедленно, а планету – в течение сорока восьми часов. Вопросы есть?

– Нет, – ответил Терентьев и чуть подался влево, потому что Черняев загораживал ему начальство.

– Разрешите идти, господин адмирал? – обратился мастер к командующему.

– Иди, капитан… – вздохнул тот устало. – Найди фон Платена, пусть отвезет вас в полк, скажешь, я приказал.

– Есть, – кивнул Терентьев и четко, как курсант на плацу, повернулся кругом и двинул к шлюзу.

Виталий козырнул и молча последовал его примеру.

Люк мастер отдраил сам.

Снаружи Заварзин и Джексон трепались с караульными. На звук открывающегося люка все они дружно обернулись.

– Чего там? – поинтересовался Заварзин озабоченно. – Что это за хлыщи?

– Это не хлыщи, это коллеги, – спокойно уточнил Терентьев. – Они вместо нас работать будут.

– Вместо вас? – удивился Заварзин. – Зачем?

– Затем, – вздохнул Терентьев. – Мы, собственно, по чужим базам не спецы. Просто под руку подвернулись, когда никого лучше не нашлось.

– А они – спецы, что ли? – Заварзин явно недоумевал.

– Видимо. Бывай, майор. Толковый ты мужик, но в майорах сидеть будешь долго. Как раз поэтому. Извини, если что не так.

Он протянул руку, и Заварзин машинально пожал ее.

– И тебе, майор, спасибо, – мастер протянул руку Джексону. – Сильно облегчил нам жизнь, серьезно.

– Да чего там, одному делу служим… – флегматично отозвался Джексон.

В этот момент из КШМ-ки выглянул Куракин – суровый, ни следа улыбки на лице.

– Джексон, Заварзин! На совещание!

Оба торопливо пожали руку Виталию и поспешили на зов.

Виталий проводил их тоскливым, как у безвинно побитой собаки, взглядом.

– Пошли, – велел Терентьев и зашагал к наезженной «бобиками» колее.

«Как же так? – думал Виталий растерянно, стараясь не отстать от мастера. – Вот прямо сейчас они разработают какой-нибудь план и начнут воплощать его… без нас. И мы с мастером никогда не узнаем, как именно была взята эта треклятая база. Как же так?»

– Как же так? – пробормотал он вслух. – Мастер! Почему нас отстранили?

– Потому что для нас это дело непрофильное, – холодно отозвался тот.

– Но мы ведь уже вошли в курс, втянулись, зачем нас отстранять, а? Неужели мы не в состоянии принести пользу?

– Не знаю, – ответил Терентьев. – И вообще, отставить разговорчики, стажер! Приказ слышал? Вот и выполняем, валим с выезда, а потом и с Лореи.

– А мы что, обязаны выполнять приказы этих типов?

– Да. Обязаны.

– Почему? Почему, черти их раздери?

– У них пайцза круче, – ответил Терентьев; в голосе его прорезались ворчливые нотки, а Виталий уже знал: это значит, что мастер прекращает кипеть и успокаивается.

– Чем круче? – мрачно поинтересовался Виталий.

– Номером. У них целых тридцать два, а у нас всего лишь восемьдесят.

Некоторое время Виталий молча страдал и грустил. Потом не выдержал и выпалил:

– Все равно это несправедливо!

Терентьев внезапно остановился.

– Вот заладил… – выдохнул он и поморщился. – Слушай, стажер! Наша работа – выполнять приказы. И если поступил приказ отдать дело другим спецам – наша задача отдать и не рыпаться. И в этом тоже состоит наша служба – не рыпаться против приказов, как бы там внутри ни кипело. Понимаешь? Не рыпаться! И не серчай ты так, впереди знаешь сколько других дел? Взвоешь еще. Осознал?

– Осознал… – уныло подтвердил Виталий. – А что за контора – эр-тридцать два?

– А я почем знаю? – Терентьев пожал плечами. – Спецы вроде нас, только труба повыше и дым погуще. Раз базу у нас забрали, значит, чем-то таким профильно и занимаются. Это правильно, понимаешь, правильно, когда спец отбирает свое профильное дело у спеца другого профиля. Вот представь, если бы спецы, скажем, по системам связи расследовали бы крушение какой-нибудь невезучей колымаги, а потом пришли мы и сказали: «Всем спасибо, все свободны, идите занимайтесь связью, а тут мы без сопливых разберемся». Правильно это?

– Правильно, – скрепя сердце признал Виталий.

– Ну вот, именно это только что и произошло. Только сопливые нынче – мы с тобой. И все, прекращай нытье, а не то взыскание вкачу.

– Есть прекратить нытье, – вздохнул Виталий более-менее спокойно. – О, гляди, на ловца и зверь бежит!

Им навстречу шагали Рихард фон Платен и Джаспер Тревис, неразлучные друзья-пилоты.

– Мое почтение, гвардия, – поздоровался с ними Терентьев. – Лейтенант, выручай. Командующий велел нам срочно убираться в полк. Подкинешь?

– В полк? – Рихард удивленно поднял брови. – Вас, экспертов?

– Да тут сейчас экспертов