представляю, через что тебе пришлось пройти. Несчастный ребенок, который ждал, когда верные друзья его спасут, но спасения не было. Должно быть, ты чувствовала себя покинутой и брошенной всеми, кого ты знала, но уверяю, что мы с Лью не забывали о тебе ни на секунду.

Как только тебя заперли в башне, мы немедленно отправились во Франкию, чтобы встретиться с королевой Изабо. Мы надеялись, что давления, оказанного на твоего дядю извне, будет достаточно, чтобы он одумался, однако мы жестоко ошиблись. Более того, мы опасались, что он устроит провокацию на собственной территории, чтобы обвинить во всем нас. Насколько ты помнишь, королевство моего отца — ближайший южный сосед Бриона, а значит, опасения были более, чем оправданными. Мы осознали это в полной мере, как только между Брионом и Эльбой началась полномасштабная война.

Уверяю тебя, я ненавидела эту войну. И, хотя Создатель велит нам быть милосердными к врагам, я всем сердцем возненавидела твоего дядю за то, сколько жизней он украл в своем безумии. Жизни твоих людей и твои годы, моя дорогая девочка.

Мы с Лью всегда верили, что ты и Роб могли бы стать ответом на извечное противостояние между вашими странами. Не в силах сделать для тебя большее, я инициировала расследование того, что на самом деле произошло с твоими родителями. Увы, точного ответа за давностью лет получить так и не удалось, но из того, что я узнала, ясно следует вывод, что корона Эльбы не виновата.

Полагаю, их убили по заказу их внутреннего политического соперника — кого-то, кто не желал подписания мира между Брионом и Эльбой и хотел саботировать работу, которую перед смертью начал твой отец. Теперь ее суждено завершить тебе.

Боюсь, мои дети намерены завладеть моим вниманием чуть более, чем полностью, так что нам придется продолжить этот разговор позже. Но прежде, чем закончить, я бы хотела кое о чем тебя попросить.

Пожалуйста, Малейн, не позволяй всему, что случилось, повергнуть себя в уныние. Как бы не ужасна была эта война, Создатель приготовил путь мира для вас с Робертом и ваших людей. Ведь даже если лес сгорает в пожаре, пепел удобряет почву. Когда-то твои люди не были готовы к миру, но, уверена, сейчас всё иначе. Ты и твой муж — маяки надежды и стойкости для обоих ваших народов.

В отчаяние впасть легко, но использовать свои раны, чтобы залечить раны других — вот что требует силы и мужества. И у тебя есть и то, и другое. Ты необыкновенная, так что отложи печали в сторону и следуй своему пути.

С любовью, твой верный друг, Оливия

— От кого это?

Малейн вздрогнула и обернулась к двери. В комнату вошел Роб.

— Это старое, от Оливии, — улыбнулась она.

Он подошел к ней и встал сзади, отводя в сторону ее волосы.

— Ты готова?

— Да. А твои родители?

Он наклонился, и его губы нежно скользнули по ее шее. Малейн покрылась мурашками и прикрыла глаза от удовольствия.

— Отец был готов еще тогда, когда понял, что я женился на тебе, а не на Сибилле, — сказал Роб.

— Значит, нам пора идти?

Она встала и повернулась, но Роб не дал ей ступить и шагу. Вместо этого он прижал ее к груди и крепко сжал ее бедро здоровой рукой. Их губы встретились, и Малейн бы с радостью продолжила, но их прервал стук в дверь.

Теперь им действительно пора.

Дежавю накрыло Малейн с головой, когда их с Робом привели ее в тронный зал. Вокруг всё сверкало, а воздух пах смесью роз и вереска. Огни сотен свечей отражались в серебре, золоте и бриллиантах на нарядах гостей — самых знатных людей Эльбы и Бриона.

— Ваши Высочества.

Джеймс Уиксон, перебравшийся в Дэллинбург с началом войны, теперь стал стюардом новой королевской четы. Он поклонился и указал рукой на два трона, где сидели родители Роба.

Они встали навстречу своим детям.

— На колени, — торжественно сказал король Дэйвид.

Малейн и Роб повиновались.

Король прищурился, глядя на них, а потом расправил плечи и обратился к толпе. Его голос гремел, улетая под сводчатые потолки.

— Восемь лет назад эти мужчина и женщина поклялись друг другу в любви и верности, но гнусный поступок герцога Касбриджа разделил их на долгие годы, как и всех нас. Война унесла сотни жизней, и эту потерю не восполнить ничем. Со скорбью в сердце мы думали, что с жизнью рассталась и принцесса Малейн, однако…

Он сделал паузу. Когда он заговорил снова, его голос, несмотря на важность момента, стал мягче.

— Однако Создатель в милости своей сохранил принцессу, как сохранил и моего сына. И теперь они оба преклоняют колени, готовые служить вам. Служить своему народу. Служить ближним своим так, как не доводилось еще монархам этих двух королевств. Сегодня боль и недоверие уходят в прошлое, и начинается новая эра!

Он посмотрел на Роба и Малейн.

— Вы готовы?

— Да, — сказали они хором.

Король кивнул жене. Она стояла рядом и держала в руках корону, которую когда-то носила мать Малейн. Отец Роб взял в руки собственную корону.

— Клянетесь ли вы вести ваш народ к процветанию с честью и достоинством, пока Создатель на призовет вас в сады Вечного Блаженства?

— Да.

— Клянетесь ли вы поддерживать мир и защищать свой народ от любого рода врагов?

— Да.

Король улыбнулся и, чуть помедлив, задал еще один вопрос.

— Клянетесь ли вы до последнего вздоха любить друг друга, своё королевство и своего Создателя?

— Да.

— Тогда, — прогремел отец Роба, — объявляю вас королем Робертом и королевой Малейн объединенного королевства Эльбрион!

Вес тонкой золотой короны опустился на лоб Малейн, а вместе с ней и реальность происходящего.

— Теперь, — сказал уже бывший король, — встаньте и поприветствуйте новый мир!

Его глаза блестели от скапливающихся слез. Когда Малейн и Роб повернулись к толпе, зал взревел. Малейн чувствовала, что и сама вот-вот заплачет, когда посмотрела на мужа.

Они сделали это. Их люди теперь едины, как и они сами.

После коронации состоялся бал, и Малейн с Робом вышли на первый танец в качестве монархов. Его рука твердо и нежно сжимала ее талию пока они кружились.

— Спасибо, что надела лиловое платье, — прошептал он, улыбаясь.

Она рассмеялась.

— Тебе было трудно угодить. Швеи все изворчались, пока подобрали нужный оттенок. Почему ты настаивал?

Он раскрутил ее, и ответил тогда, когда их лица снова оказались рядом.

— Я думал, ты догадаешься, — он приподнял бровь. — Ты разве не помнишь?

— Что именно?

— Восемь лет назад ты была как раз