и даже не пошевелился, когда Марлена подошла и села напротив.

- Фанен-фейндрих Веккер упоминал вчера, что участников той драки собираются выявлять по свежим травмам, - тихо сказала она. – Поэтому Федде и прибегал тогда пудрить синяк.

- Федде в драке не участвовал, - вяло отозвался Эмил.

- Но кого-то они все же выявили. Утром комендант сообщил мне, что причиной драки была, как он выразился, очередность «щупать бабенку», и убеждал, что в гарнизоне мне не место. Значит, к тому моменту кто-то уже успел все рассказать.

- Кейпер так и сказал, что именно тебе здесь не место? – уточнил Эмил, взглянув на нее.

- Да, заявил, что должен предупредить об этом, даже несмотря на то, что в Гастенхазе нужны лекари, - вспомнила Марлена. – И что лерре Тер Вилде он тоже говорил, что ее экстренный портал здесь ей не поможет, но она и так скоро уедет, а я, если хочу остаться, должна представлять ситуацию. Этот Рул, что теперь тебе угрожает, тот, кто мог бы помочь выбраться?

Эмил лишь кивнул и снова уронил голову на руки.

- Все равно это был слишком ненадежный план, - сказала Марлена с искусственной бодростью. – Довериться какому-то преступному авторитету Дилан ни за что бы не согласился. Но под арест тебе теперь категорически нельзя.

- Не говори Фокозо, - традиционно попросил Эмил слабым голосом.

- Ну уж нет! – заявила Марлена решительно. – Больше никаких тайн между нами не будет! Принимать решения надо сообща и исходя из полной информации. И чтобы ты не воображал себя самым отягощающим фактором из нас троих, хочу предупредить, что рядом со мной в Норгатене может оказаться еще опаснее, чем на твоих минных полях. Я пыталась отравить министра пропаганды.

Эмил вскинул голову и потрясенно уставился на нее широко раскрытыми блестящими глазами.

- Расскажи! – выпрямляясь, восторженно выдохнул он.

А когда Марлена закончила подробный пересказ своей истории, Эмил дотянулся через стол и взял ее руки в свои.

- Везунчику Фокозо не приходится скучать со своей королевой! – воскликнул он с восхищением.

- Как и с лучшим другом, - согласилась Марлена. – А сейчас можешь научить меня насвистывать ту мелодию? Мне она очень понравилась.

- А ты считаешь, у тебя есть слух? – с сомнением уточнил Эмил.

- Не знаю, - призналась Марлена. – У мамы точно был, ее фортепиано так и стоит у нас в гостиной.

Когда Дилан возвратился, Марлена и Эмил разучивали уже третью мелодию, и к тому моменту составляли слаженный и гармоничный свистательный дуэт, что с величайшей серьезностью и энтузиазмом и продемонстрировали «старшему брату», прежде чем выложить ему неприятные известия, принесенные Федде.

Дилан хладнокровно сообщил, что отпускать Эмила под арест в любом случае не собирался, и что ему удалось уговорить лерру Хеллу поучить его фотографировать, так что завтра она принесет аппарат, и можно будет попробовать сделать снимок для паспорта, а дальше останется лишь вытащить Эмила за ограду Гастенхазе.

К этому моменту Марлена уже чувствовала себя совершенно усталой и отправилась спать, оставив «братцев» на кухне приобщать Дилана к искусству художественного свиста, поскольку он непременно пожелал дополнить дуэт до трио.

На следующее утро Марлена проснулась поздно и никого во флигеле не обнаружила. На кухонном столе ее ждали снятый с общей связки ключ и записка Дилана, извещающая, что лечебницу они закрыли, а сами отправились наводить порядок в изолированном боксе и вернутся к завтраку.

Завтрак еще следовало приготовить, и Марлена, тихонько насвистывая мелодии Эмила, принялась растапливать плиту, благо углем Федде обеспечил их в избытке. Когда соблазнительный аромат свежезаваренного кофе сделал кухоньку снова почти уютной, она решила, что пора поторопить братцев, и тут как раз в дверь флигеля постучали. Уверенная, что это Дилан, она схватила ключ и, не посмотрев в окно, побежала открывать.

На крыльце стоял полковник Кейпер.

Марлена растерялась настолько, что забыла поздороваться.

- А брат куда-то вышел, лерр полковник, - торопливо доложила она. – Вы, наверное, стучали к нему в лечебницу?

- Нет, я хотел видеть именно вас, - сообщил полковник негромко и вдруг добавил как-то совсем неожиданно мягко: – Как поживаете, лерра Льен?

- Спасибо, неплохо, - машинально ответила Марлена, способная думать лишь о том, что в любой момент из-за угла лечебницы могут показаться Дилан и Эмил, и тогда уже убедить полковника в неспособности последнего немедленно отправиться отбывать арест будет невозможно. И не придумав лучшего способа убрать коменданта с крыльца, предложила: - Не хотите ли кофе, лерр Кейпер? Я только что заварила.

От кофе полковник не отказался.

- Что ваше сражение? – взглянув на Марлену поверх чашки, наконец задал он вопрос, которого она так боялась.

- Еще не закончилось, господин полковник, - через силу улыбнулась она. – Непосредственную угрозу жизни пациента мы устранили, но он еще очень плох. Сеансы лечения надо будет продолжать.

- И, полагаю, поэтому вы были слишком заняты, чтобы обдумать мои вчерашние предостережения и принять какое-то решение, - предположил комендант.

Марлена кивнула:

- Поставим пациента на ноги и обязательно обдумаем, - заверила она со всей возможной искренностью.

- Скоро у вас появится на это время, - пообещал комендант. – С внеочередной почтой пришло извещение, что завтра доставят нового штрафника. А поскольку я еще не уведомлял округ